Ильяс Найманов - Защитник Монолита
Егор сидел, раскрыв рот, глядя на себя самого, не в силах найти слов для ответа. То, что он искал, то что его собеседник нашел в нем для него самого наконец-то было сформулировано, и ларец за семью печатями распахнулся и истлел в мгновение ока, оставив одно единственное слово. Свобода. Свобода с самого начала, с самого рождения. «…ничего не должен делать, …ничего не должен иметь, … никем не должен быть, кроме того чем ты являешься именно сейчас». Это чистая Зона, это чистое отражение сути Зоны — сути Человека.
— Я что умер? — упавшим голосом спросил он.
Гость расхохотался, закинув голову вверх. Кузнечик, сидевший на колене у сталкера на мгновенье развернулся на звук и прыгнул в противоположенную сторону.
— Нет, что — ты в том смысле, который ты вкладываешь в эти слова, ты не умер. А в том смысле, который я вкладываю в это слово, ты не умрешь никогда.
— Уф, — облегченно выдохнул сталкер. — надо же. Я уже хотел возмущаться. — доверительно сказал он Бобру-гостю.
— Нет, нет. — посмеиваясь покачал головой гость.
— Так что я хм… должен или не должен сделать? Зачем мне все это.
— Хороший вопрос, — похвалил гость, — ты не должен, но ты можешь выбрать, как всегда это было. Сегодня люди в десятый раз убедились что они никогда не смогут победить или подчинить Зону. Дело даже не в Хозяевах, или Монолите, теперь дело в них самих, оно всегда было в них самих. Человек свободен с самого начала от рождения, и ничто не может сломать его Свободу, даже он сам. Зона — это ваша свобода, ваши гены говорят вам это всеми силами и зовут сюда, где все можно начать сначала. Я бы не смог остановить вас, людей от покорения этой территории. Ничто не может остановить человека, только он сам и его творенья, собственно это и происходит постоянно. Не родился еще тот человек, который сможет избавиться от частицы Вселенной внутри себя и стать вне ее, это невозможно.
Собеседник сделал паузу, пригубив из собственной фляжки. Солнце по-прежнему продолжало орошать своим светом весь мир ласково и не горячо.
— Ну не будем отходить от темы. — завинтив фляжку продолжил Бобр-гость, — дело в том Бобр, что сегодня твой мозг перешел пределы человеческого восприятия, и боюсь, что безопасного пути назад для него нет. Разогнанная мозговая деятельность не даст тебе покоя, ее уже невозможно заглушить, подобно атомному реактору, достигшему критической температуры, ты будешь сходить с ума, если твой проснувшийся мозг не занять чем либо. Но все земные задачи, поверь, будут для тебя просты и неинтересны, поэтому я предлагаю тебе другие интересы.
Бобр пожал плечами.
— Не очень — то я чувствую сейчас, этого — мозговой активности.
— То что ты со мной разговариваешь уже говорит о многом — усмехнулся гость — я предлагаю тебе, выйти за пределы периметра, ты сам будешь строить свой мир, таким, каким ты его видишь.
— Как Лесник и Болотный доктор? — спросил Егор.
— Пусть будет как Лесник и Болотный доктор. Только они строят свой мир внутри периметра, а ты будешь строить его за периметром.
— Это что — же… — внезапная догадка кольнула сталкера — делать Зону за периметром? Расширять Зону?
— Можно назвать это и так, но ты вполне можешь обойтись там без аномалий и мутантов, я даже буду рада, если ты обойдешься без них.
Собеседник сталкера вдруг превратился в очаровательную высокую девушку, с каштановыми волосами, как нельзя лучше гармонирующим с ее голубым сарафаном. На обнаженных загорелых плечах и волосах девушки поигрывали лучи солнца, которое пыталось заглянуть под крону дуба с березовой корой.
— А… — протянул неопределенно сталкер, глядя на произошедшие перед ним метаморфозы, и отпил из пластиковой бутылки, старательно пытаясь собраться с мыслями.
— В конце концов, чем теперь тебе еще заняться? Убегать и прятаться от наемников и Долговцев, подозревать в охоте за тобой простых сталкеров? Ты предпочел бы это? — белозубо улыбаясь, спросила его девушка, от которой дурманящее пахло нежным цветочным ароматом.
— Нет, конечно. Хватит, набегался по самое это вот… — сталкер неопределенно махнул головой. — Глупости какие. — почему-то добавил он теперь понимая как в действительности бессмысленна и бесполезна было погоня за ним. Он просто не мог бы погибнуть, если бы не согласился. Но это он понимает только сейчас… а ранее догоняющие его вертолеты, свистящие и чиркающие пули вселяли отнюдь не радостные переживания. Он был неуязвим, поскольку выбирал быть неуязвимым. Новое понимание его самого давало ему ощущение абсолютной радости и покоя. Теперь он смотрел на гостя как на равного и даже с иронией, если бы гость из красивой, нежной девушки превратился в кровососа или еще кого, сталкер бы лишь усмехнулся. Он Хозяин сам себе и даже теперь сможет остановить мутанта одним окриком, хотя какое дело мутантам до него, они такие же как он, им нет ни до кого и ни до чего дела. Они как и он, никому ничем не обязаны, пока сами не захотят. Воля. Свобода. Жизнь. Сталкеру было хорошо. Кругом его выбор, везде он видел только новые границы и горизонты, за которые он может заглянуть если пожелает.
— Так значит жить самому, там за периметром?
— Да там за периметром. — звонким молодым голосом подтвердила девушка.
— А как далеко за периметром? — озадаченно спросил Бобр.
— Да где угодно, ты же человек, вы можете создавать что угодно и где угодно, стоит только подумать об этом.
— Да? — усомнился Бобр, — Как же подумать и все. Тут без Монолита никак, это же он что-то там согласовывает?
Собеседница склонила голову набок, оценивающе глядя на сталкера. Затем вздохнула и перевела взгляд вверх на крону дерева, под которым они расположились.
— Я могу тебе и не отвечать, потому что спросил не ты который есть сейчас, а прежний сталкер. Но так уж и быть, сталкер, отвечу на твой вчерашний вопрос… все что ты носишь, все что ты ешь, изначально возникло в голове у тебя и тебе подобных, потом только в ход пошли рисунки чертежи и первые опыты. Даже Монолит был построен группой людей, которые нашли правильные подсказки, потому что они хотели построить Монолит.
— Чьи подсказки? — неуверенно спросил Егор.
Девушка рассмеялась, поигрывая откуда не возьмись возникшими в ее руке янтарными бусами. Несмотря на то, что они находились в тени, солнце странным образом подсвечивало ожерелье, выгоняя сочные желтые зайчики из украшенья.
— Послушай меня, человек, у вас есть одно очень опасное заблуждение, будто Бог проявляется строго определенным образом. Ты ведь знаешь это сталкер… ты всегда это знал. Теперь ты как никогда близко подошел к черте, когда человек не нуждается в предыдущем опыте. Или ты хочешь потоптать тропинки уже тесной для тебя Зоны еще?
Голубые глаза собеседницы с длинными красивыми ресницами со смехом посмотрели на Бобра. Не дожидаясь ответа, впрочем, сталкер и не собирался что-либо отвечать она продолжила.
— Ты уже видел, что является его причиной процветания или гибели находящихся в Зоне людей. Тебе не обязательно идти пройденным тобой путем. Теперь ты сам можешь быть причиной собственного нового опыта, ведь ты — Человек. Ты пришел в Зону, чтобы получить свободу. Ты получил ее, ты можешь быть тем, кем ты себя чувствуешь, ты был с обеих сторон этого мира. Ты был в шкуре мутанта дерущегося с человеком, ты был человеком, дерущимся с мутантом. Ты знаешь, кем ты являешься и кем ты не являешься, отсюда открывается твой новый путь, он только твой и одновременно путь всего человечества и мой, вопрос только в том выберешь ли ты новую тропу или свернешь по известной тебе петле? А, сталкер?
Теперь девушка снова превратилась в неизвестного сталкера в комбинезоне Заря с воздушной маской болтающейся на груди. Гость, полулежал на земле перед Бобром прислонившимся спиной к дереву и поигрывал блестящей гайкой в руке, которая мгновенье назад было янтарными бусами.
— Итак, друг, новая тропинка или битая дорога? — спросил он Егора, глядя ему прямо в глаза.
Егор протянул руку к гайке. Бобр-гость протянул руку с ней к нему навстречу и, подержав секунду над протянутой ладонью отпустил ее, гайка мягко сверкнув гранью упала Егору в руку. Получив он подкинул ее в руке примериваясь к весу, у гайки было пять сторон вместо шести, но гайка была именно того веса и шероховатости как он любил, кисть так и почувствовала забытый момент броска кусочка металла.
— О чем ты спрашиваешь, друг? — чувствуя легкость на душе и возникшую где-то глубоко внутри уверенность в правильности момента сказал Егор. — Я же Сталкер, а Сталкер всегда выберет новую тропу. Спасибо. — зажав гайку в руке сказал Бобр, одновременно открывая глаза и просыпаясь в избе Лесника.
Он лежал на панцирной кровати, без комбинезона, заботливо укрытый стеганным одеялом. В окна пробивал дневной свет Зоны смягченный вечными облаками, занавески были открыты в открытое окно проглядывался кусочек хмурого, но светлого неба и желтые верхушки деревьев Рыжего леса. Поглядев на зажатую в правой руке пятигранную гайку, сталкер улыбнулся, сел чувствуя себя свежим, отдохнувшим и чувствующим свербящее ощущение необходимости какого-либо действия. «Новая тропинка говоришь? Пусть будет новая!».
