Валентин Холмогоров - Третья сила
– Т-твою мать! Пирокинез! – оторопело воскликнул Николай.
– За мной! – отрывисто скомандовал Виноградов. – Светка, оставайся тут.
Выход на черную лестницу отыскался в самом конце полутемного коридора: тамбур между двумя дверями был заставлен какими-то старыми картонными коробками, пустыми стеклянными банками и прочим хламом, в дальнем углу пылились поросшие паутиной лыжи. Пару секунд повозившись с замком, оперативники очутились в пропахшем кошками полутемном подъезде.
Двор оказался пуст: бросив тело своего неудачливого товарища, неизвестные продолжили погоню и уже успели скрыться из виду. Приблизившись к распростертой на земле фигуре, Виноградов торопливо склонился над нею, но тут же, выпрямившись, с досадой сплюнул: бывший стрелок не подавал признаков жизни.
– С-с-смылись, – мрачно подытожил Дениченко.
– Если следовать традиционному сценарию, то где-то поблизости должен ошиваться их координатор, – оглядываясь по сторонам, произнес Алексей. – Осмотрись внимательнее. Ночью они действовали именно так: группа людей-одержимых под руководством одного измененного, иногда в компании снайпера…
Николай оглядел окрестности. Солнце по-прежнему заливало пыльный город своими янтарными лучами, кот исчез с насиженного подоконника, видимо испугавшись звуков недавней перестрелки, и только меланхоличный бездомный, перестав ворошить мусорные бачки, неторопливо семенил прочь.
– Эй! – окликнул его Дениченко.
Бродяга оглянулся через плечо и ускорил шаг.
– А ну с-с-стой! – крикнул стажер, сделав несколько неуверенных шагов следом.
Бездомный вновь обернулся и перешел на бег. Быстро оценив ситуацию, Виноградов и Дениченко рванули следом, однако лавры за забег принадлежали явно не их стороне: спустя какую-то секунду преследуемый, словно в фантастическим кино, развил такую прыть, что поспеть за ним можно было разве что верхом на ракете. В проеме между соседними домами показалась бело-синяя патрульная машина, видимо привлеченная сюда звуками пальбы; на миг у Алексея зародилась надежда, что милиция хоть ненадолго, но задержит беглеца. Однако его ждало разочарование: оценив приближающуюся угрозу, тот, не снижая скорости, опустился на четвереньки и метнулся прочь, с ловкостью акробата зацепился за торчащую из ближайшего фасада водосточную трубу и принялся карабкаться по ней вверх. Виноградов с удивлением увидел показавшиеся из-под рукавов грязного плаща непропорционально длинные, нечеловеческие, жилистые конечности с тонкими узловатыми пальцами, хватко и привычно выискивавшие малейшие неровности стены, за которые можно было бы держаться. Из-за спины внезапно дохнул порыв холодного ветра: вслед стремительно карабкавшейся вверх фигуре метнулся «ледяной коготь». Знак ударился о фасад, с треском вышиб из него несколько кусков штукатурки, оставил глубокий рубец в кирпичной кладке, однако мгновением раньше существо отпрыгнуло в сторону, повиснув на узком, обитом жестью карнизе, глянуло вниз, осклабившись двумя рядами тонких зубов-иголок, и, ловким движением закинув свое тело на крышу здания, исчезло с глаз.
– М-мы же велели тебе не в-высовываться! – обернулся к угрюмо стоявшей за их спинами девушке Дениченко. – Если уж в-высунулась, так хоть целилась бы л-лучше…
– На мне, по крайней мере, защита висит, – хмуро отбрила Света. – В отличие от вас, суперпрофессионалов.
– Я вспомнил, – неожиданно произнес Виноградов, стоявший посреди двора, уперев ладони в колени и тщетно пытаясь отдышаться.
– Ч-чего?
– Вспомнил, где я видел следы этой ауры. Кафе… Разгромленное кафе, меня туда Фролов посылал… И потом позже… На кладбище… Перед тем, как появился этот чертов дух.
Света и Дениченко озадаченно переглянулись.
– Ловить его надо, этого вашего Мельника, – вытирая со лба обильные капли пота, резюмировал Виноградов. – И чем быстрее, тем лучше.
Ольга с удивленной улыбкой шла навстречу мужу:
– Что ты здесь делаешь?
– Соскучился и приехал.
Дракон сам не мог сказать, почему он оказался в Москве. Просто с утра его словно нечто толкнуло, заставило вскочить с кровати, свалить все дела на помощника и рвануть к жене. Неприятное чувство опасности, не приходившее со времен Исхода, но никогда не забываемое до конца, заставило полковника отправиться в путь.
– Как дела?
– Да все хорошо. – Ольга поцеловала мужа в щеку, на мгновение многообещающе прижавшись телом. – Правда, студенты на потоке туповатые. То ли мне такие попались, то ли я слишком многого от них требую.
– Ну, с нами инструкторы тоже долго мучились…
Уход части псионов из СБР был неизбежен. С исчезновением чужаков и несомой ими угрозы необходимость в столь мощной, дорогостоящей и бессмысленной в изменившихся условиях структуре отпала. Первые два года по инерции финансирование продолжалось в прежних объемах, потом тенденции изменились и начали звучать иначе – сокращать, сокращать и сокращать. Бойцы уходили в армию, спецслужбы, милицию, МЧС или находили места в гражданских организациях.
Белоснежка, бывшая майор СБР, после выхода в отставку стала просто Ольгой Мальцевой. На работу она пристроилась в Академию псионики под крылышко старого знакомого Даниила. Обычно начальство не поощряло перехода столь сильных и опытных бойцов из силовых структур в иные, пусть и государственные, но в данном случае кадровики не очень активно сопротивлялись. Академия считалась «своей», чуть ли не филиалом, ее сотрудники на девяносто процентов были так или иначе завязаны на Службу, а почти половина прежде спускалась в Гнезда с негуманитарными миссиями. Кроме того, при всех своих достоинствах Белоснежка оставалась женщиной и пол даже в дурном сне менять не собиралась. Отношение к ней со стороны армейцев было несколько другим, чем к мужикам.
– Подождешь? – спросила жена. – Мне еще две пары вести.
– Конечно, – кивнул Мальцев. – Кто-нибудь из наших здесь есть?
– Вообще да, но они тоже, наверное, заняты, – призадумалась Ольга. – Можешь к Деду зайти. Он в желтом корпусе лабораторию получил и сейчас в ней чего-то шаманит. Еще Сизый тут…
Ольга перечисляла, а Мальцев вдруг поймал себя на желании схватить ее в охапку и сбежать из города. Дар, неясный и никогда не ошибающийся, давал о себе знать. Полковнику дико хотелось посидеть где-нибудь в тишине, пережить очередной приступ ясновидения, чтобы разобраться в надвигающейся буре, но он ощущал – времени не остается. Будущее приходило с болью, каждое пророчество оставляло слабым, беззащитным, выблевывавшим вместе с желчью и кусками спекшейся крови несущие смутное знание слова.
Дракон чувствовал, что прийти в себя попросту не успеет.
– Из ментатов кто-нибудь есть? – прервал он жену.
– Ну да. – Ольга, глядя на мужа, тоже ощутила тревогу. – Зайцев Лев Борисович.
«Креатура Призрака, – припомнил Мальцев. – То, что надо». Возникшее из ниоткуда ощущение правильности действия требовало срочно найти Зайцева. Дар оракула настойчиво одобрял желание оказаться поближе к сильному ментату, и как можно скорее.
– Давай к нему забежим, – предложил он.
– Занятия сейчас начнутся!
– Ничего, мы быстренько. Он где сейчас?
Вместо ответа Белоснежка швырнула ему информационный пакет с планом Академии, полным списком сотрудников, их краткими характеристиками и расписанием дня. Дракон слегка поморщился. Не будучи ни ментатом, с легкостью оперирующим собственным сознанием, ни аналитиком, способным за секунды перерабатывать колоссальные объемы информации, давая фору новейшим суперкомпьютерам, он не мог сразу разобраться в полученных данных. Кстати сказать, по поводу аналитиков…
– Известные фамилии.
– Кафедра считается одной из сильнейших, – мгновенно поняла недосказанную мысль жена. – Ее выпускники высоко котируются по всему миру.
Они спустились на этаж вниз и уже подходили к аудитории, за стенами которой четко различалась аура мощного душевидца, когда Мальцев осознал – поздно. Он не успевает. Враг уже здесь.
– Беги к Зайцеву, – рявкнул он Ольге, останавливаясь у широкого окна и одновременно создавая защиту помощнее. – Немедленно!
Сейчас Дракон как никогда сожалел о своих плохих телепатических способностях. Как удобно было бы разом связаться с десятком псионов, передать им свою тревогу и в доли секунды мобилизовать, попросить помочь разобраться. Он создал сигнал «Опасность», разработанный в СБР специально в расчете на подобные случаи, но не надеялся, что услышат его многие. Слабый он ментат, слабый! Белоснежка, не говоря ни слова, побежала выполнять приказ. Военное прошлое, намертво закрепившее привычку выполнять распоряжения старшего по уровню мастерства – не по званию, а именно по уровню, – дало себя знать. Вопросы она обязательно задаст, но потом, когда угроза исчезнет.
Сам же Мальцев спрыгнул вниз, во двор, торопливо оглядываясь и стараясь вычислить источник тревоги. Центральный корпус Академии, в котором они находились, стоял в самой середине огромного парка, являясь основой и стержнем задуманной архитекторами композиции. Сзади, на востоке, расположились другие корпуса, хозяйственные постройки, общежития и гостиницы, на запад шла длинная аллея, уставленная скульптурами и начинавшаяся от больших чугунных ворот. По образовавшемуся проспекту до места учебы добирались студенты и преподаватели, с боков шли две заасфальтированные дорожки, по которым ходила техника. Вот и сейчас покрытый тентом грузовичок неторопливо фырчал, везя то ли продукты для столовки, то ли…
