Вячеслав Шульга - Берег дна
Он передернул затвор и дал очередь в воздух.
— О, это идея, — подмигнул Маше Сюр, и несколько раз выстрелил из своего огромного пистолета. — Надеюсь, никакую чайку мы не подстрелили…
— Вы чего, охренели совсем? — возмутился Мотя.
— А чего мы? Надо ж внимание привлечь!
— Ага, а патроны вы здесь откуда возьмете? Мы же не знаем, где мы. И трупов, чтоб патронами разжиться, вокруг не видать.
— Хорошо, а что ты предлагаешь? Идти к «колючке» ржавой? Или здесь сидеть?
— Первое. Раз уж постреляли — уйти с этого места. Сховаться неподалеку и наблюдать — вдруг кто придет. Если кто придет — берем «языка». Допрашиваем. Ориентируемся.
— Так, а второе?
— А второе… Мой ПДА, между прочим, может работать в режиме передатчика. Довольно мощного. На коротких и ультракоротких волнах. Надо только антенну соорудить, из той же колючей проволоки, и батарею дополнительную у кого-то из вас отобрать. Ну и устроим радиовещание на всех частотах!
— И что вещать будем?
— Это я придумал уже. Маш, вставай давай — и тебе работа нашлась.
3
Подходя к домику Феди и Пети, профессор Титаренко услышал шмяканье и хаканье. Все понятно — аспиранты уже встали и тренировались. Занимались традиционным утренним спаррингом. Профессор считал, что такие спарринги мешают науке, аспиранты не соглашались. Даже постоянное наличие ссадин и кровоподтеков их не смущало. Адреналин способствует тонусу и стимулирует мозг, утверждали Федя с Петей. И действительно, учеными они были весьма сообразительными и хваткими.
Впрочем, и бойцами они были отличными. Служили вместе по контракту в миротворческих силах Украины в Ираке. Там и подружились после того, как то ли Федя спас Петю, то ли Петя — Федю, профессор все никак не мог запомнить. Именно тогда оба поняли, что воевать им надоело, и демобилизовались. Поступили на физфак, потом попали в лабораторию к профессору. Когда решалось, кого из сотрудников взять с собой в Зону, у Титаренко сомнений даже не возникло. Профессор взял Федю и Петю и не пожалел. Поначалу сопровождавшие экспедицию сталкеры превосходили аспирантов в понимании ситуации и ориентировании в сложных условиях Зоны, затем сталкеры стали только помехой. Федя и Петя все схватывали на лету, и работали они не за деньги, а за научную идею. В результате профессор расплатился со сталкерами и отослал домой. Последний этап экспедиции в Зоне они провели втроем. Правда, Петя и Федя ворчали, что приходится таскать тяжелую тележку с оборудованием и батареями, и даже попытались поймать и приручить в качестве тягловой силы пару монстров — но не вышло.
Исследования временной аномалии шли своим ходом, когда профессор обнаружил, что точкой сингулярности интересуется не только он. И «научный» соперник оказался весьма нелюбезен, даже агрессивен. Группа ученых из «О-Сознания», обнаружившая группу профессора в зоне своих, как они полагали, интересов не пожелала терпеть конкурента. И, договорившись с военсталами, решила устранить соперника физически. У военных, похоже, тоже были свои интересы в данном предприятии.
На группу профессора напали ночью. Однако Федя и Петя успели среагировать, и первая атака была отбита. Тем не менее стало ясно, что уйти им не дадут — уж больно силы неравные. Оставался единственный путь.
Профессор и его группа уже смогли понять, как организовать прокол точки сингулярности. Надо было воздействовать на аномалию излучением определенной частоты и мощности, образовывался вневременной и внепространственный туннель. Куда вел туннель — неясно. Но профессор полагал, что «мигание» Лиманска, то появлявшегося, то исчезавшего с карты Зоны, связано как раз с тем, что Лиманск находится сразу в двух состояниях одновременно. То есть где-то во времени, в прошлом или будущем есть еще один Лиманск, располагающийся так же, как и здесь, возле точки сингулярности, связанной с нашей точкой «червоточиной». Где-то там, в другом Лиманске, точка подвергается неким, скорее всего — естественным воздействиям, в результате чего Лиманск перемещается в наше время. Ненадолго. Но исчезает не весь, а оставляя за собой некий след, точку стабильности в континууме, куда с радостью готов переместиться снова.
Так же полагали и ученые из «О-Сознания». И имели свои виды. Недаром в подвале одного из домов профессор обнаружил небольшую кабину. Она один в один напоминала кабину машины времени из культового советского сериала «Гостья из будущего». Профессор аж головой замотал, когда первый раз увидел. Сразу захотелось поискать в округе заодно и копию миелофона. Но, видимо, тот, кто создавал кабину, не настолько был фанатом сериала.
— Эй, бездельники, хорош друг другу морды разрисовывать! — скомандовал профессор, прервав воспоминания и заходя во двор Пети и Феди.
Аспиранты, полуголые и потные, отвлеклись от спарринга. Повернулись к профессору и начали кланяться.
— Хорошо, насяльника, как скажете, насяльника, мы все к вашим услугам, насяльника!
— Так, закончили паясничать, а то лишу…
— Чего? — жизнерадостно, хором поинтересовались бездельники.
— Ну… чего-нибудь да лишу… Личной жизни лишу, когда вернемся, вот! Будете в лаборатории вкалывать, как на камбузе в армии вкалывали!
— А, ну если как на камбузе, тогда нормально, жить можно, — порадовался Федя.
— А вот насчет вернемся ли, это вопрос отдельный, полагаю? — ехидно ввернул Петя.
— Дык, об том и речь. Шакарим заходил?
— Ну да, заходил…
— Про стрельбу сказал?
— Ну да, сказал…
— А вы чего?
— Ну да, ничего…
— Вот ведь аспиранты боевые-бестолковые, не быть вам академиками. А вдруг это по нашу душу?
— Ну да, вдруг…
— Хватит нудить-нудакать. Нуда хуже коросты, как говаривала моя бабушка. Давайте-ка, ноги в руки, налаживайте рацию и частоты сканируйте. Все. Совсем все. Вдруг по нашу душу кто-то оттуда прибыл. Это было бы хорошо. А вот если отсюда — то было бы нехорошо.
Аспиранты, не позабыв проверить на практике, как это — ноги в руки, окатили друг друга водой из ведер и убыли в сторону дома. Профессор пошел за ними и присел на крыльце. Достал трубку, прикурил, привычно подумав, что хороший импортный табак здесь фиг достанешь и, если застрянут здесь еще — придется продолжать курить эту столь любимую товарищем Сталиным «Герцеговину Флор». Ее по какой-то странной прихоти советской системы распределения завезли в магазинчик в соседнем селе Караул. Шакарим притаранил несколько коробок, но профессору этот табак курился тяжело. Травяной какой-то. Трубка и хороший табак — вещь жизненно необходимая. Профессора курение трубки, даже с таким табаком, всегда успокаивало. И позволяло хорошо думать. И вспоминать.
4
Тогда, еще в Зоне, до боевого контакта с «О-Сознанием» и военными, исследуя аномалию всеми приборами, что поместились в тележку, профессор довольно быстро понял, что в последней своей монографии, пока не опубликованной, был совершенно прав. Существует несколько частот лазерного излучения, воздействуя которыми на аномалию, можно пробить туннель вдоль червоточины. Но даже если бы ученые «О-Сознания» читали монографию профессора Титаренко, у них не получилось бы быстро воспользоваться аномалией. Создать полупроводниковый лазер определенной частоты — задача сложнейшая. Но профессору помогло совпадение (совпадение ли?). Еще во времена конверсии и общей нищеты всей науки профессор в институтских лабораториях создал лазер — для совершенно бытовых целей (вроде использования в радарах гаишников). Сделал три опытных образца, предложил договориться с производственниками и пустить в серию. Однако оказалось, что по себестоимости производства этот лазер в шесть раз превосходит розничную цену китайских лазеров-поделок. И проект был закрыт. По странной случайности оказалось, что частота излучения того лазера совпадает с одной из много позже теоретически вычисленных профессором частот воздействия на точки сингулярности. Именно это и подвигло профессора на экспедицию в Зону. Один из опытных образцов лазера хранился где-то в архивах института, второй был подарен Маше на день рождения, третий же профессор взял с собой.
Когда группу профессора прижали в Зоне, он уже не сомневался — надо попробовать нырнуть в туннель. Аспиранты, оценивавшие шансы выжить в перестрелке как ничтожные, без раздумий согласились на предложенный вариант бегства. Так они и оказались здесь, в чингизской степи 1954 года, в другом Лиманске.
— Эй, профессор, подойдите сюда. Тут есть кое-что для вас, — высунулся в окно Федя.
«Неужели?» — Титаренко отложил трубку, резко встал и прошел в дом.
— Что-то нашли?
— Да, Сергей Сергеевич. Мне кажется, вас к телефону! — сообщил Петя, оторвался от настроек рации и протянул профессору наушники.
