Елена Звёздная - Дочь воина, или Кадеты не сдаются
– Да, натворила ты дел! – И моя мать отключилась.
А потом я тоже отрубилась от реальности.
История тринадцатая, веселье начинается
Четыре дня я провалялась в постели. Ашара сказала, что должна все еще лежать, но я всегда быстро выздоравливала, вот и сейчас не стала разлеживаться. Нет, ползать я начала с того момента, как в себя пришла, так как позволять подкладывать под себя судно для определенных дел считала слишком унизительным. Но если в первый день путешествие до туалета и обратно я совершала по-пластунски, то на вторые сутки это были уже четвереньки, на третьи – бодрые четвереньки, на четвертые я уже ходила, придерживаясь за стеночку. На четвереньках было бы удобнее, но как вспомню лицо отче, заглянувшего к нелюбимой дочери и узревшего ее бодрое передвижение в состоянии «ну очень надо», так и дурно становится. А проблема вся в чем – папик решил, что я умом тронулась, и приказал спешно вызвать эйтну. Просто не понимает великий воин, что когда уже вот-вот «из ушей потечет», то как-то не обращаешь внимания на всяких тебя окликающих и продолжаешь целенаправленный путь. Эйтна тогда прибыла, но это была какая-то другая эйтна, не из тех, что лечили меня. Впрочем, даже эта черномотанка сообщила папандру, что я в полном порядке, просто гордая очень. Ну, это, как выяснилось, у меня семейное… в смысле, эту черту папандр признал своей.
Но вот наступило утро пятого дня. Я проснулась, открыла глаза и улыбнулась солнцу. Кровать по моей просьбе передвинули ближе к окну, и теперь я могла наблюдать за рассветом, что и делала с огромным удовольствием. И вот лежу я, смотрю в окно и вижу: по стене крадется Наска. Потом парнишка перепрыгнул куда-то и исчез из поля зрения.
Мне стало любопытно, куда это он, и я вскочила с постели, побежала к окну, перегнулась через подоконник и вдруг поняла, что ничего уже совсем не болит, голова не кружится, слабость и ломота исчезли, и вообще мне на пробежку хочется. Ага, не отказалась бы от забега по магазинам вместе с Микусей, но за неимением лучшего я принялась вальсировать по спальне. В общем, вот так я и выздоровела. А куда Наска делся, увы, не увидела.
А потом пришла одна из служанок, с тонким белым пояском, увидела мои танцы по комнате и побежала за Ашарой. Та тоже остолбенела, увидев сие действо, а потом важно изрекла:
– Нрого должен увеличить плату.
– За что? – Я остановилась, весело улыбаясь, потому как возможность танцевать после вынужденного валяния в постели была сказочно прекрасна.
Ашара промолчала, но выразительно взглянула на служанок, которые толпились у дверей, поглядывая на меня. Дамы ретировались мгновенно. И я тут же подбежала к старушке, в надежде вытребовать у нее сейр, но Ашара величественно и громко заявила:
– Хассар Агарн, великий каган Шатар, обнаружил посторонние источники излучения. Дворец хассара отныне недоступен иным устройствам связи, принцесса Киран, и вы можете не беспокоиться о своей безопасности.
Я так и села. Причем на пол. Это получается, связь с мамой отныне под запретом. Зато теперь ясно, зачем папандр приходил!
– Принцесса Киран, – величественно продолжает Ашара, – хассар Нрого желает видеть вас. Могу я сообщить уважаемому воину, что вы готовы его принять?
Печально взираю на бабулю и грустно спрашиваю:
– А чем мне это грозит?
Старушка подмигнула и прошептала:
– А ничем, подарки получите.
Ну, я тогда подумала и, так как уже была готова выть от тоски, решила согласиться на встречу, предварительно поинтересовавшись:
– И где сие действо происходить будет?
Как выяснилось, место встречи осталось неизменным – моя гостиная. Кстати, ползая и пошатываясь по данной территории прежде, я обнаружила тюки и сундуки, но все было закрыто-запаковано, а любопытство убито напрочь моим состоянием, зато сейчас оно просто-таки требовало реванша!
– Это дары Нрого, – объясняла Ашара, помогая мне одеться в мое собственное белое платье, из запасов, – он должен преподнести их вам лично.
Собственное платье я выбрала не случайно – судя по всему, здесь начиналось лето, погодка становилась все жарче, а в их серых хламидах было как-то душновато. И потому я взяла сарафан – легкий, воздушный, чуть просвечивающий. А белых туфелек не было, зато имелись красные на высоком каблуке. И посему в тон к ним я набросила на плечи красный же шарфик. Глядя в зеркало на свое бледное и неподкрашенное отражение, я осталась вполне довольна внешним видом – краше только в санотсек кладут!
А потом в дверь постучали и сообщили, что Нрого ждет позволения войти в покои невесты.
– Минутку! – крикнула я, вылезла из туфелек, скинула шарф и опрометью рванула кое-куда.
Завершив с этими делами, покинула нужную комнатку и, поправляя лиф сарафана, прикрыла дверь, да так и замерла. В общем, пока я занималась общением с природой, в гостиную ввалились – сам великий Нрого, шесть его воинов, мой папандр с какой-то женщиной, но не бегемотихой, две эйтны, две белые зверюги, причем одна была мне уже знакома и, кажись, ее звали Акаши. Но все это не столь важно. Осознав, явление из какого помещения тут все застукали, я приобрела пунцовый окрас, но это не помешало мне вежливо спросить:
– Э-э-э, а что вы тут делаете?
– Минута прошла, – сообщил мне Нрого.
– Так я образно выразилась, – все еще красная, ответила я.
Нрого пристально посмотрел на меня и громко объявил:
– Принцесса еще не готова. Все на выход!
И все действительно потянулись к выходу, но тут уж мне совсем неудобно стало.
– Да оставайтесь, – мило улыбнулась присутствующим, – я на мин… я сейчас!
Лавируя между тюками, так как я постаралась пройти под стеночкой, дабы не пересекать центр гостиной, где обретались вторгшиеся, я вернулась в спальню. Надела туфли, набросила шарфик, полюбовалась своей пунцовой рожицей и, сделав вдох-выдох, вернулась к гостям.
Гости явно пребывали в некотором шоке, но смотрели все на меня.
– Драсти, – нервно выдала, – ну, я готова!
– Одеться забыла! – зло выдал Нрого.
Я почему-то резко трусики на наличие проверила, проведя рукой по бедрам. Трусяшки были на месте, а вот все присутствующие воины, кроме отца, вдруг начали тяжело дышать. Это как же они выживают с таким-то темпераментом? Хотя… Я мило улыбнулась и поправила бюстгальтер. А сарафашка с декольте…
Два воина, что на вид были помоложе, вдруг резко рванули к дверям. Остальные застыли, не отрывая взгляда… от декольте. И я подумала, что очень мне без Мики грустно, вот с ней за компанию такие вещи проделывать было веселее. Впрочем, и так сойдет.
– Жарковато, – томно произнесла я, поправляя волосы и тем самым открывая шею.
На сей раз к дверям сначала метнулись тени, следом – оставшиеся воины. Мое злобное хихиканье понеслось им вслед против моей воли, просто очень забавно было, несмотря на пугающий факт наличия у воинов этих самых теней. Зато папандр и Нрого устояли. Ну, тут все ясно – один родственник и просто взбешен сейчас, а второй староват и, соответственно, у него там не все работает как часы.
– Ой, а что это с ними? – Большие выразительные глаза.
– Киран не дура, – прошипел Нрого, – но притворяется хорошо!
– Да, я такая, – кокетливо поправляю шарфик, – так что там с моими подарками?
И невинный взгляд на тар-эна. Нрого посмотрел на отца, папандр не сводил взгляда с меня, эйтны взирали на бабенцию, бабенция на животинок, животинки на дверь. Я тоже на дверь посмотрела. Дверь хранила пофигистическое состояние и ни на кого не смотрела. Хотя… Наплевав на присутствующих, я направилась к оной и безмолвной, привлеченная едва заметным блеском. Подошла, присмотрелась…
– Ну вы и звери, – заметила я, скидывая туфли и пускаясь в забег до комнаты.
Через минуту уже извлекала из сумочки пинцетик, еще через мгновение, потребовавшееся на забег из спальни до собственно двери, я вытягивала из последней миниатюрную видеокамеру.
– Ой! – только и выдала, едва устройство легло на мою раскрытую ладонь. – Ай! – обиженно посмотрела на папандра, когда тот лишил возможности разглядеть сие чудо, попросту выбив его из руки и после припечатав сапогом.
– Это недопустимо, – сообщил Нрого, глядя на… зверушек.
И мы все тоже посмотрели на зверушек.
– Киран, принцесса Айгора, – возвестил Нрого, – прими мой первый дар. – И уже не мне, а зверушкам: – Икас.
Белоснежное чудовище сделало ко мне плавный шаг. Я – не менее плавный от него. Зверюга заинтересованно на меня взглянула, плотоядно облизнулась и сделала еще шаг. Я от него – два. Зверь свесил язык и совершил прыжок, сокративший расстояние между нами вдвое. Я оценила обстановку, расстояние до собственной спальни, до туалета, до Нрого, в конце концов, и сделала выбор.
