Андрей Ливадный - Контрольный выброс
– Как перед выбросом, – встревожено заметил Гурон, остановившись перед очередной транспортной развязкой тоннелей.
Инок включил фонарь, осмотрел стены.
– Смотрите, указатели направлений!
Действительно, на стенах из-под пленки копоти и органических отложений проступали буквы.
– Гурон, помоги! – Инок принялся очищать налет.
Постепенно буква за буквой в свете фонаря появилась читаемая надпись:
«Комплекс радиолокационного загоризонтного обнаружения „Чернобыль-2“.
– Левый тоннель ведет к Радару… – Гурон не завершил начатой фразы, ее окончание заглушили несколько пистолетных выстрелов.
– Штопор, ты что творишь?!
– Крысы! – Ветеран отпрянул к стене, продолжая стрелять, пока в обойме не закончились патроны.
Несколько крыс остались лежать на шпалах, остальные прыснули в стороны. Штопор рванул с плеча автомат.
– Да угомонись ты! – Инок схватил его за печи.
Ветеран дернулся, потом обмяк.
– Что тебе крысы-то дались? С десяток всего! Они даже ботинок бронекостюма не прокусят!
– А мне что – смотреть, как они под ногами шныряют, да?! Ждать, пока крысиные волки сюда подтянутся? Ты же сам знаешь, что крысы большими стаями охотятся!
– Шум поднимаешь, – уже спокойнее ответил Инок. – Выстрелы их привлекут гораздо быстрее. В руки себя возьми! До Припяти уже недалеко…
– Инок, на Припять пойдем или к Радару заглянем? – спросил Гурон, посматривая на покрытый трещинами ненадежный свод тоннеля.
– Что нам у Радара делать? Прямо двигаемся. – Инок обернулся к Штопору: – Ты мне скажи…
– Инок! Сюда взгляни! – Гурон перебил напарника, указывая на странное сочетание букв и цифр, оканчивающееся изгибающейся указующей стрелкой.
Сталкер подошел ближе.
– Код. Я нечто похожее у входа в разгромленный лабораторный комплекс видел.
– Стрелка указывает на Радар. Выходит, и там какие-то исследования проводились?
Инок взглянул на товарища.
– Гурон, а как ты думаешь, Выжигатель Зона сконструировала? Или люди?
В этот момент серия тяжких ударов потрясла землю, стены тоннеля задрожали, небольшие трещины, покрывавшие бетонную поверхность, вдруг начали расширяться, лопаться, вниз посыпались комья земли и мелкий щебень, в ограниченном пространстве подземелья мгновенно всклубилась едкая белесая пыль.
Сталкеры не успели придти в себя от неожиданности, как несколько лучиков серого дневного света проникли в подземелье, а вместе с ними ворвались звуки яростного, бушующего прямо над головой боя.
* * *– К стенам! Штопор, прикрой! Снорки! – Голос Гурона, прозвучавший в коммуникаторе, слился с грохотом нового, уже гораздо более серьезного обвала, натужным воем вертолетных лопастей и отголосками перестрелки.
Инок отпрянул к стене, пытаясь сориентироваться.
Клубы бетонной пыли разметало внезапно возникшим сквозняком. Хотя нет, это скорее порыв ветра рванул вдоль тоннеля, открывая взгляду картину происходящего: несколько десятков квадратных метров свода рухнули, а в образовавшийся провал, кренясь на один борт, истекая черным дымом, выбрасывая языки пламени, неуклюже опускался военный вертолет.
Его пилоты были мертвы, мгновенная картинка, зафиксированная взглядом, не оставляла сомнений: часть секций разделенного металлическими дугами колпака кабины разбита, внутри мешанина из приборов, на уцелевших сегментах – кровь.
Огромные лопасти пару секунд месили воздух подземелья, затем чиркнули по бетону, разлетелись, переломившись в нескольких местах, а мгновением позже бронированный корпус боевой машины врезался в пол.
Чудовищной силы взрыв потряс подземелье.
Скрученный в спираль сноп пламени, отмеченный прожилками черного дыма, рванул вверх, зацепил свод, выбивая наружу фонтаны сгорающей земли, бетонных обломков, кусков арматуры, затем за доли секунд энергия взрыва трансформировалась в прозрачно-оранжевый пузырь, который лопнул, прокатившись по тоннелю ревущим валом огня, ударная волна разметала тела сталкеров, размазала о стены нескольких очумевших снорков, отразилась где-то в глубинах подземных коммуникаций и вновь вернулась, расшвыривая горящие обломки вертолета.
Инока спас бронекостюм, заблаговременно, еще в самом начале спуска в подземелья переведенный на замкнутый цикл жизнеобеспечения. Сталкера контузило, сильно ударило об стену, но не убило, – у него лишь перехватило дыхание от сокрушительно удара, да реальность на мгновенье отдалилась, став зыбкой…
Инок попытался встать. Бронированное забрало покрывала копоть, в ушах, несмотря на защиту шлема, стоял звон, коммуникатор не работал, но автомат он не выронил. Одной рукой Инок провел по бронестеклу, стирая частички сажи, другой перехватил оружие за цевье – автоматный ремень тлел, истекая сизым дымком.
– Гурон! Штопор!
Тишина.
Среди обломков вертолета начал рваться неизрасходованный боекомплект, и Иноку пришлось плашмя рухнуть на пол. Хвала Зоне, летчики успели израсходовать все НУРСы, но и самопроизвольного подрыва снарядов автоматической пушки хватило для полного букета ощущений. Оглушительные хлопки следовали один за другим, стены тоннеля кромсало разрывами, несколько осколков хлестнули по бронекостюму Инока.
Через минуту шквал пошел на убыль.
Сталкер с трудом поднялся на ноги, подобрал автомат, отключил ставшую помехой систему ночного видения, и дымный сумрак тоннеля, смешанный с серым полуденным светом, дохнул в лицо. Инок откинул бронированное забрало, через которое почти ничего не видел, сорвал дыхательную маску и заорал:
– Гурон!!!
Тишина в ответ. Дышать трудно, воздух пропитан едким дымом, пылью, частичками сажи.
Инок закашлялся, судорожно натянул маску дыхательного аппарата, затем, прижимаясь к стене, обошел горящие обломки вертолета и, постоянно озираясь, приступил к поиску товарищей.
В огромном проломе, куда вытягивало дым, внезапно промелькнули две стремительные тени. Инок краем взгляда уловил движение, резко развернулся и заметил двух снорков, боком, по-крабьи несущихся на него: один перемещался по полу, лавируя меж горящих обломков, второй передвигался по противоположной стене тоннеля.
Автомат Инока ударил двумя оглушительными, длинными очередями. Снорка, приготовившегося к прыжку, отшвырнуло назад, но феноменальная живучесть твари лишь нашла очередное подтверждение. Сталкер успел заметить, как пули разбили глазницу старого противогаза (снорки по непонятным причинам всегда прятали лица под истрепанными, дано не функциональными элементами химзащиты), тварь закрутилась на месте, разбрызгивая кровь, но уже через пару секунд, протяжно подвывая, мотая головой и прихрамывая, вновь ринулась в атаку.
