Александр Афанасьев - У кладезя бездны. Псы господни
— Парлато итальяно? — спросил Паломник, не принимая игры.
— Си, синьор. Что хотели бы купить?
Обслуживание здесь было на высоте.
— Снайперскую винтовку армейского калибра. Германия [66], Богемия, Швеция, Италия. Если можно — с глушителем и не слишком подержанную.
Заказ был достаточно странный для Африки, но торговец невозмутимо кивнул и удалился за перегородку. Там он пробыл десять минут и вынес сверток из промасленной бумаги, перевязанный толстой бечевой. Положил на большой стол, включил освещение над ним — три лампы, как на бильярде. Разрезал бечеву.
— Это пойдет, синьор? Только недавно получили.
Паломник осмотрел винтовку с непроницаемым лицом — он знал, что нельзя показывать радость, потому что иначе потом не будет никакого торга.
Это тоже был знаменитый германский «Маузер», винтовка, с помощью которой британцев вышибли с континента. Но не оригинальный, а богемского производства. На ствольной коробке значилось клеймо — пятьдесят третий год, винтовка была в консервационной смазке — значит, новая совсем, без износа. Калибр 7,92, общий что для Германии, что для Богемии, что почти для всех европейских стран — настоящий винтовочный патрон. Эта винтовка выпускалась как снайперская — прицел был родной, четырехкратного увеличения, не слишком-то современный и мощный, но надежный, в стальном корпусе. Но потом кто-то нарезал на стволе резьбу и поставил на нее современный глушитель… Глушитель явно современный, не вороненый, а порошковое покрытие, очень аккуратно сделан. Для чего такая винтовка находится в зоне боевых действий — и ежу понятно. Изымали, и не раз.
Поднявший меч — от меча и погибнет…
— Старая… — презрительно сказал Паломник.
— Есть и новые, синьор, но их надо заказывать, и они стоят очень, очень дорого. А эта — ничуть не хуже новомодных, к ней всегда есть патроны, и стоит она, если синьору будет угодно, пятьсот германских рейхсмарок, или семь тысяч местных быров, или…
— Это старье? — Паломник презрительно усмехнулся. — Да она не стоит и трети той цены, которую ты назвал. Воистину, я имею дело с сумасшедшими…
— Да будет известно синьору, — обиделся торговец, — что я продал уже десятка три таких винтовок, и никто еще не приходил и не сказал: «Сокомбо, ты продал нам плохой товар».
— Никто не приходил, потому что тот, кто купит такую винтовку, уже никогда не придет и не сможет никому ничего сказать. Назови нормальную цену, чтобы я видел, что имею дело с деловыми людьми.
— Шесть с половиной тысяч быров, итальянец, и я добавлю десять хороших патронов.
— Десять? Да если ты даже насыплешь их целый мешок, ты не оправдаешь свою цену! Две с половиной тысячи быров — вот цена такому хламу…
Сторговались на четырех тысячах быров и еще семьсот быров — за большой снаряд, переделанный под фугас с различными детонаторами. Ему дали сумку, большую сумку через плечо, и обещали проводить, как только он будет уходить из города в горы. С таким грузом лучше всего уходить было ночью, и Паломник с этим был, конечно же, согласен.
Только он попросил оставить оружие здесь до ночи, взяв в залог затвор. Ему нужно было купить на рынке еще кое-что.
Итальянское Сомали Могадишо, район Хамар Вайн Бывшее здание колониальной администрации
Главный штаб итальянского экспедиционного корпуса в Сомали располагался в двух зданиях — в здании бывшего штаба колониальной армии сидели профессионалы, в здании бывшей колониальной администрации был пресс-центр и сидела разведка. Здание бывшей колониальной администрации представляло собой довольно большое двухэтажное здание, выстроенное в форме треугольника, с большим садом внутри и смотровой башней, высотой этажа примерно до пятого. Когда-то давно этого хватало. Потом сад внутри здания вырубили и внутри старого здания построили десятиэтажный небоскреб. Выглядело все это не слишком хорошо и тогда, когда открывали, а после мятежа, когда итальянцы вернулись сюда на штыках, выглядело все это откровенно плохо. Здание отремонтировали, но вот отремонтировать колониальную систему, для управления которой когда-то было достаточно тех, кто сидел в двухэтажном здании, так и не получалось.
Совещание собралось на десятом этаже корпуса — последние три этажа здесь занимала разведка. Поскольку произошла чрезвычайная ситуация, из Рима на совещание прилетел контр-адмирал Паоло Бьянкомини. Вид у него был совсем не радостный, как и у других офицеров тоже. О начавшейся операции сам Бьянкомини сдуру сообщил министру двора, а тот — Его Величеству. Теперь приходилось думать, как оправдываться…
— Я хочу, чтобы кто-то доложил ситуацию, — недовольно сказал Бьянкомини, расположившись в кресле во главе стола. Невысокий, толстенький, как гриб-боровичок, он был отличным организатором, но никаким разведчиком. А для того чтобы возглавлять какое-то дело, нужно в нем разбираться. Иначе будет… то, что и есть.
Манфреди понял, что отдуваться придется ему.
— Синьор контр-адмирал, уважаемые синьоры, — произнес он традиционное вступление, — несколько недель назад нам удалось получить разведывательную информацию чрезвычайной важности. Агент, работавший в приграничном городе Доло Одо, сообщил о том, что в городе есть некий особняк, который куплен недавно и хорошо охраняется. Он отследил, что в этот особняк регулярно приезжает колонна одних и тех же машин — внедорожников представительского класса. Эту информацию начали отрабатывать традиционными методами, путем спутникового наблюдения и наблюдения с беспилотников. Однако совершенно неожиданно нам удалось получить информацию из второго источника, подтверждающую первую. В результате специальной операции мы получили информацию, согласно которой генерал, то есть бывший генерал-полковник и начальник штаба колониальной армии Мохаммед Фарах Айдид, имеет тайное убежище в Доло Одо у самой границы, и там у него живет женщина. Поскольку информация была получена из двух независимых друг от друга источников, она была признана достоверной, и с санкции Рима мы начали операцию «Львиная грива», имеющую целью уничтожение мятежного генерал-полковника Айдида. Рассматривались разные варианты реализации этой информации, в том числе сброс планирующей бомбы с истребителя-бомбардировщика или даже с тяжелого бомбардировщика, удар ракетой с беспилотного летательного аппарата, но все эти варианты были отвергнуты в пользу внедрения и немедленной реализации информации одним опытным и подготовленным человеком. Удар по территории Абиссинии вызовет немедленную и крайне негативную ответную реакцию Германии, что будет крайне нежелательно, учитывая и так натянутые отношения. Вариант с отправкой одного человека, опытного, с поддержкой его разведывательной информацией с беспилотника и агентурной поддержкой на месте, сулил максимальную выгоду при минимальном риске. Кроме того, использование снайпера, способного со значительной вероятностью опознать цель, сводил к минимуму риски побочного ущерба.
Побочным ущербом на языке всех армий и спецслужб мира называлась гибель людей, которые были виноваты лишь в том, что проходили мимо или оказались похожи на кого-то плохого. Или подонок-агент решил свести давние счеты со своими врагами чужими руками — на Востоке и в Африке такое было повсеместно.
— …В качестве исполнителя операции был избран главный старшина Александр Орлов, боец Дечима МАС, находившийся здесь под прикрытием и выполнявший особые задания в составе флотских подразделений особого назначения. Его…
— Какого черта выбрали именно этого человека? — подал голос контр-адмирал.
— Главный старшина Орлов родился и вырос в Могадишо, в итальянской колонии. Он с детства жил в Африке, общался с местными, знает языки, обычаи местных племен. Его отец был даже претором Могадишо.
— Кто санкционировал его привлечение к операции?
— Синьор контр-адмирал, санкция пришла из Рима, ее привез с собой капитан фрегата синьор Мануэле Кантарелла. Он же…
Понятное дело — тоже наполовину русский. По матери…
— Кантарелла здесь? — удивился контр-адмирал.
У директора Манфреди как-то сразу продернуло холодом по спине.
— Он здесь с самого начала операции. Он прибыл сюда с секретными предписаниями относительно «Львиной гривы». Вы разве не знали об этом, синьор?
— Нет, — внезапно потерял интерес к происходящему контр-адмирал Бьянкомини, — он работает напрямую на Специю, на Главный штаб ВМФ. Я не знал о его присутствии здесь. Прошу, продолжайте…
Директор понял, что что-то не так, и что-то не так очень серьезно. Но развивать эту тему дальше было не время и не место.
— Под псевдонимом Паломник главный старшина отправился в направлении города Доло Одо в одиночку, используя в качестве прикрытия легенду торговца. У него были три мула, ткани и двадцать коз, он использовал легенду местного фермера-переселенца, после мятежа и распада сельскохозяйственной отрасли занявшегося межграничной торговлей и контрабандой. Он знал самые расхожие фразы на сомалике и амхари, свободно говорил на сицилийском диалекте, нужном ему по легенде, имел при себе достаточное количество денег для решения вопроса. Он был высококвалифицированным специалистом, вполне способным решить задачу. Для того чтобы облегчить его инфильтрацию, мы попросили одного из лучших наших агентов с той стороны границы, торговца тканями Або Доронго, приютить Паломника и оказать ему содействие на время…
