Олег Борисов - «Док»
Я споткнулся о молодого парня, который сидел на бордюрном камне, ощупывая грязными руками залитую кровью голову. Быстро проверив его, промокнул салфеткой разбитый лоб, налепил пластырь и рявкнул в ухо:
— Контузило, боец! Но жить будешь, долго и счастливо. Слышишь меня? Да? Хорошо. Тогда бери вот этого, и сюда. Давай, шевелись…
Через час мясорубка рядом с департаментом местной полиции закончилась. На удивление злые ребята оказались, никак не хотели принимать «новый порядок». Хотя, кто его знает: если бы ко мне пришли такие же головорезы, стал бы я поднимать руки, или отбивался до последнего? По крайней мере, я их понимаю. Здесь, на маленьких планетах добывающего комплекса, дешевки и размазня не выживает. И здесь если дерутся, то насмерть.
Пока штурмовые команды додавливали остатки сопротивления, захваченный космопорт уже принимал первые грузовые корабли с тяжелой техникой. Завтра утром танки и бронемашины ударят по рудникам и заводам, вынесенным в сторону от жилой зоны. Еще двое суток, и операция будет закончена.
Обернувшись на сиплое дыхание, я кивнул подошедшему Чаки, и продолжил работу. Мне осталось посмотреть еще троих, потом можно сворачиваться и собирать разбросанную по всей округе медицинскую команду. Пора из полевого госпиталя перебазироваться в постоянный, куда скоро повезут наспех обработанных раненных. Дождавшись, когда мой контуженный помощник бережно опустит на траву очередного пациента, я показал на следующего.
— Док, это кто? — просипел наемник, успевший где-то добыть упаковку пива перед вылетом, и страдавший потом ангиной всю дорогу.
— Контуженный. Но раз на ногах, помогает мне с другими, — я быстро взрезал осыпанную бетонной крошкой куртку и начал осмотр пострадавшего.
— Сам ты контуженный! — закашлялся Чаки. — Это же местный! Смотри, камуфляж чужой и морда незнакомая!
— Некогда мне морду сравнивать, — показав парню, как держать оседающее на траву тело, я приладил диагност и первый микроблок с препаратами. — В бригаде несколько тысяч человек, что теперь, личное дело каждого под лупой разглядывать?
— Но ты бы хоть кого из кадровых спросил! — стал лапать кобуру наемник, буравя меня взбешенным взглядом. — А то мы в двух шагах от тебя кровью умываемся из-за этих уродов, а ты здесь им жизни спасаешь!
Закончив шаманить над последним раненным, я повернулся к надоедливому придурку и парой фраз вернул беседу в более конструктивное русло. Не забыв при этом уткнуть ствол револьвера в переносицу Чаки:
— Слушай сюда, умник. Каждый из нас делает свою работу. Ты — убиваешь. Я — пытаюсь вытащить с того света хоть кого-нибудь. И давай не мешаться друг у друга под ногами. Потому что в отличие от тебя, недоумка, я погоны носил, когда одного тупоголового олигофрена еще и в проекте не было… Я обещал Кокреллу, что не стану больше устраивать глупые розыгрыши. Но еще раз на меня пасть откроешь, я шутить не стану. Тупо шлепну… Вопросы?
Вопросов не было. Мы помогли загрузить перебинтованных парней в подошедший транспорт, и отправили в захваченный госпиталь. Оглядевшись по сторонам, я спросил у мальчишки, печально хлюпавшего носом:
— Местный, значит? Ополченец?… Понятно. Куртку свою бросай здесь, чтобы патрули не цеплялись, и топай потихоньку. Без камуфляжки тебя никто не отличит от гражданского. Но аккуратно топай, дворами, с оглядкой. С Чаки станется — выследить и шлепнуть, мне назло. Давай, шевели граблями. Война уже закончилась почти, незачем тебе подыхать за чужие денежные интересы… Надеюсь, больше не увидимся.
* * *Ранним утром мы выдвинулись на новые позиции. Сброшенные пять групп наемников «закрыли» город, успев ночью разведгруппами прощупать места будущих ударов. Похоже, что непримиримые бойцы сопротивления погибли в скоротечных боях еще в городе. Нам оставалось лишь расставить бронетехнику рядом с рудниками и ждать основные силы заказчика.
Когда солнышко прогрело землю и трава растеряла сияющие капли росы, я с Тибуром и Самсоном сидели на прохладной спине бронетранспортера и жевали галеты, запивая их молоком. Я не спрашивал, в каком магазине парни успели «позаимствовать» еду, просто молча жевал и наслаждался тишиной и покоем. Самсон лениво рассказывал, как он вчера проломил хлипкие стены офиса, из окон которого их обстреляли. Не успела прозвучать любимая концовка гиганта: «так и живем, док», как Тибур сердито завозился, вцепившись в гарнитуру рации, а потом зло хохотнул и показал пальцем на точки в небе:
— Кто там хотел посмотреть на посадку «Коллапсеров»? Будет сейчас посадка и высадка. И плюхи по полной программе… Нас подставили, парни. С орбиты сообщили, что удирают. Заказчик хапнул планету, на которую раззявили пасть более крупные рыбы. И хоть мы ее захватили, но делить пирог будут другие. К нам гости… Четыре полноценные дивизии с кораблями сопровождения и прочим мусором. Против нашей разномастной солянки… Ох и попляшем…
Банка с молоком и продукты полетели в траву, парни начали спешно собираться. А я смотрел на громады кораблей, окруженных роящимися истребителями прикрытия. Тяжелые десантно-штурмовые гиганты опускались на космодром, как в кино, медленно и красиво. А вынырнувшие из редких облаков штурмовики уже жгли все живое в захваченных нами технических строениях. Успешно завершенная война вернулась назад, чтобы сожрать куда как больше десяти процентов погибших при высадке. Чтобы сожрать всех…
05. Прятки
Дышать на улице было совершенно невозможно. Клубы черного дыма от горящего пластика, копоть пущенных по ветру дешевых домов из пригородов, рванувшие ночью боксы химзавода — все создавало сплошную вонючую пелену, которую рвали на части пулеметные трассеры. Бронированная сверху-донизу скотина засела на развалинах госпиталя и гвоздила по нам, не переставая. Один бронетранспортер парни успели спалить, прежде чем тот занял выгодные позиции, но второй зацепить никак не удавалось. И теперь между нами и складами космопорта пролегло насыщенное смертью пространство. Проклятая улица, ставшая преградой для отрезанной от остальных группы разведки.
Тибур сложил крошечную телескопическую ручку с зеркальцем на конце и сдал чуть назад, на пару сантиметров от мелкой взвеси бетонной крошки и выбитого пулями мусора. Обернувшись к нам, просипел:
— Плохо. Здесь от города одно лишь название, подземных коммуникаций почти нет. А на ту сторону нужно позарез… Я насчитал рядом с ублюдком до полуроты пехоты, в лоб их не взять и не обойти. Еще минут пять-десять такого развлечения, и любой освободившийся штурмовик пройдет по нам кассетным зарядом. Одним ударом в фарш перемелет… Надо что-то делать, и быстро.
Вымазанный в грязи и мазуте до неузнаваемого состояния, наш язвительный разведчик повторял это уже как заведенный. Похоже, ситуация действительно становилась близкой к «похоронам вне очереди», и следовало шевелить задницами. Но как ими пошевелишь, если оба вражеских пулемета крошат остатки стен вдоль проклятого асфальта, не давая даже нос высунуть наружу. Даже…
— Сама, Сама! — зашипел я, извиваясь перепуганным червяком на осколках кирпичей. — Помнишь, ты рассказывал про собутыльника, которого при взрыве артскладов накрыло? Ну? Он еще тогда божился, что в первый раз в жизни в штаны наложил?
Чернокожий гигант кивнул. Его крепко приложило близким разрывом, когда мы прорывались обратно в город, и теперь Самсон пытался по большей части читать по губам.
— Что ты там рассказывал про мотопехоту? Почему они минометный обстрел боятся?
— Почти у всех штурмовых моделей бронетехники крыша слабая. Кумулятивный удар сверху — и все, поджаренные покойники.
— Как думаешь, если этих умников минометы накроют, что они сделают?
— Док, откуда минометы, окстись, — попытался было возразить силач, но Тибур уже частил в ответ, не уловив мою идею, но цепляясь за любой, даже безумный шанс:
— Рванут назад, с позиции! Это первый закон — уйти из-под обстрела.
— И перестанут контролировать улицу, хотя бы на минуту-две… Вон сарай, у горящего дерева. Там маркировка медобспечения госпиталя. Там должны быть баки с эфирными компонентами. Если проберемся и запустим десяток-другой, то вполне сойдет за реактивные заряды, которыми наши «молотилки» на полигоне позиции долбали.
В глазах Самсона появились проблески понимания:
— Это такой металлический фаллос, что мы для тебя на складах у летунов добывали? А потом Стрэп с Трясуном вентиль свинтили, и от зажженной сигареты у них шарахнуло и стенку пробило? Помню… А что, классно летают…
— Любые доски, ящики подойдут. Соберем позицию, выставим под уклон, подпалим — и ходу. Пока стрелки разберутся, что сверху на голову валится, успеем проскочить. Ну, кто со мной?
