Василий Сахоров - Война за Врата. Отряд
— Да как угодно, сенатор… — ответил я. Единственно, о чем прошу, так это убрать вашу фальшивую улыбку. Мне уже приходилось иметь дело с гражданами вашей страны, и я крепко усвоил, что вся ваша хваленая вежливость и доброжелательность, только маска. Все ваши улыбки — попытка запутать других и спрятать камень за пазухой.
— Вы не любите наш народ Кудрявцев? — спросил он, все же стирая улыбку с лица.
— Я не люблю обмана и неискренности. Что вас привело ко мне?
— Мы желаем дать вам шанс вернуться в дела родной планеты. Не за бесплатно, разумеется.
— Нет, на сговор я не пойду.
— Вы даже не выслушали наших предложений…
— А смысл, сенатор? — прервал я его. — У меня служат далеко не глупые люди, да и сам я, во многом поднаторел за последние три месяца. Знаю я, чего вы хотите. Вас интересует контроль над моим отрядом, над Вратами, и наши коммерческие связи. Так?
То ли мне показалось, то ли действительно было так, но голос сенатора, приобрел какой-то металлический оттенок.
— Не совсем так, хотя мы действительно, хотим учавствовать в ваших делах и исследованиях Врат. Ведь там в коридоре, был физик Смирнов, я не ошибся?
— Нет, вы не ошиблись.
— Правительство Соединенных Штатов, могло бы гарантировать вашу безопасность, и способствовать развитию вашего бизнеса. Подумайте Кудрявцев. Ведь вы, все-таки встретились со мной, а значит, что-то вы готовы предложить.
— Я встретился с вами сенатор потому, что вас рекомендовали. как весьма умного человека. А вы, только сотрясли воздух и на этом пока все.
Такой вот непутевый разговор ни о чем, продолжался еще полчаса. При этом, никаких конкретных предложений ни с моей, ни с его стороны, не прозвучало. Все прошло, как и предпологалось, в типичной манере сенатора Фокса, давить «базаром» и не выдвигать своих предложений.
Разведка работала все лучше и лучше, по крайней мере, досье на Фокса я прочитал еще вчера. В частности, там было указано как непреложный факт, что за всю свою долгую карьеру, Фокс никогда и ничего, не решал при первой встрече. И не важно, где это происходило, хоть в просвещенной Европе, хоть в банановой африканской республике. Так что, даже если бы я что-то предложил сейчас, то пролетел бы, как фанера над Парижем, и сильно упал в его глазах как возможный партнер. Как говорил Карлсон: — Спокойствие, только спокойствие. Главное, дожать америкоса.
Ведь существовало и второе дно этого разговора. В то время, как сенатор рассказывал мне сказки о ужесточении контроля за Вратами и недопущении ко мне людей и техники, то я подавал ему свою информацию к размышлению. Ведь сенатор не слепой, и прекрасно видит на моем столе проспекты оружейного концерна «Таль-Ишимит», с одноименной планеты. Да и не глухой, вон как ушами запрядал, когда по селектору меня вызвала фин. служба в лице Сан Саныча, и непринужденно так поинтересовалась, куда определить тридцать тонн золота, добытых при набеге на Тунуз. Понты конечно, да еще и дешевые, но, как показала практика, с такими людьми, как сенатор, она срабатывает.
Наконец разговор окончен, сенатор уходит, а я, сделав себе чайку, подошел к окну. Пять машин охраны и одна сенаторская, в сопровождении двух «Ростоков» покидали крепостной двор. Нормально, на обратном пути к Вратам, они увидят показ второй части «марлизонского балета». Проезжали они по Северо-Восточному тракту, а сейчас там все отрядные части и техника проезд перекрыли, и им придется свернуть на Северный Тракт, крюк через долину Штар, еще двадцать километров. Там тоже есть на что посмотреть — четыре романских легиона, вооруженных АКМ, проводят учения. Жаль, нет времени лично присутствовать, но ничего, потом в записи посмотрю, благо, завели уже парочку внештатных документалистов.
Допив чай, пригласил третьего посетителя, над личностью которого думал дольше всех. Еще один привет из прошлого — Виктор Ермаков атаман Кавказской казачьей линии. В те времена, в далеком 2001-м, в кровавых корчах и муках возрождалось на Кубани, Дону и других местах истинное казачество, а не пародийный реестр образца 2014-го года. Мне тогда, было всего пятнадцать лет и, вспомнив рассказы отца, что род наш казачий издревле, увлекся я этим движением. Не только желание узнать о своих корнях притянуло меня к казакам, но и потребность быть востребованным, нужным своей стране.
Времена тогда были лихие — бандитизм, война в Чечне и кучка ворюг у руля, некогда великой страны. Казалось, что нет человека, на которого можно равняться, и у всех, только нажива на уме. Однако я нашел себе пример для подражания, так как, был в те времена, в славном городе Ростове-на-Дону, лихой казак и прирожденный лидер — Петр Молодидов, командир 96-го казачьего полка. Не я один, равнялся на него, для многих он был примером. Однако случилась беда, нашего атамана обвинили в убийствах лиц кавказской национальности и дали срок. Отношение к этим событиям, у меня было не однозначное. Да, атаман убивал этих кавказцев, но, на то были причины, и вот в них, судьи разбираться не стали.
Вот тогда и появился в моей жизни Виктор Ермаков — казак с Кубани. Этот лихой парень предложил напасть на здание суда, с целью освободить нашего геройского атамана. Нас было десять человек — две пятерки молодых казачат с тремя пистолетами и пятью обрезами. Да, глупцами мы тогда были, и совсем непонимали, что омоновцы из охраны суда, просто расстреляли бы весь наш детский сад, и были бы в своем праве. Но, нападение не сложилось, поскольку тогда, нас перехватили на полпути старые казаки, отобрали оружие, да поучили уму разуму, нагайками по спине. Так и не стал я, ни преступником перед законом, ни борцом за справедливость.
Со временем, казачество превратилось в что-то карнавально-непотребное, под названием реестр, и я, от него отошел. Тем не менее, друзья в той среде остались, а среди них, и Виктор Ермаков, который дорос до атамана Кавказской казачьей линии.
Ермакова я встретил в дверях и мы крепко обнялись.
— Ты все такой-же Тимофей, — сказал Виктор оглядывая меня. — Цветешь и пахнешь.
— А ты изменился, — ответил я, разглядывая друга молодости. — Постарел, да и жизнь смотрю, не баловала тебя.
Действительно, выглядел Ермаков не очень, потертая казачья униформа, голодный взгляд, и только одно осталось неизменным — прадедовский кинжал на поясе, наверняка, также остро заточенный, как и тринадцать лет назад.
Виктор осмотрел себя, и с глубоко затаенной горечью сказал:
— Тут ты прав, сильно меня жизнь ломала, да не доломала, нашел я тебя Тимофей. Даже вспоминать не хочу, какими трудами сюда добрался. До последнего боялся, что не вспомнишь, да в приеме откажешь.
Я не ответил, потому, что было мне стыдно признаться самому себе, что мог одним росчерком пера, вычеркнуть надежды этого человека, и что самое поганое, за малым этого не сделал. Все так-же молча, я усадил Ермакова в кресло, налил ему чаю и достав из холодильника тарелку с бутербродами поставил перед ним.
— Ешь Виктор, — наконец сказал я. — Да говори, что случилось у вас.
Пока Ермаков насыщался, я услышал его невеселую историю. Дела у него, действительно, обстояли плохо. Их Кавказская казачья линия, являлась объединением независимых от реестра общин, и конечно, вызывала раздражение власть имущих своей непокорностью и несговорчивостью. Медленно, но верно, их давили и сгоняли с родных земель, превращая в зависимых холопов. Надежды на улучшение не оставалось, перспектив не было, и на одном из сходов, Ермаков похвалился знакомством со мной, и в головы атаманов, пришла, как им показалось, поистине светлая мысль. Порешили большие мужчины от казачества, послать Виктора ко мне, с просьбой оказать помощь в переселении на другие миры или принятии их в отряд. Скинулись они в папаху последними сбережениями и отправили Ермакова ко мне. На проходы через Врата, денег ему в самый край хватило, а вот на питание, уже не осталось. Так и бомжевал мой стародавний друг, три дня возле ворот нашей базы на Ра-Аре, ожидая моего возвращения из похода и последующего решения.
Что делать я пока не знал, но и бросить людей, которые слепо поверили в меня, не мог. Решение есть всегда, надо лишь очень захотеть его найти.
Глава 32
Прошло уже пять дней, с тех пор, как Ратмир и еще трое офицеров росского батальона, по личному приказу Кудрявцева прибыли на базу спецназа, для дополнительного, недельного изучения тактики, техники и оружия. За прошедшие месяцы, с той поры, когда кублаты попытались налететь на Изборск, молодой росс многому научился — война поспособствовала. Однако нет предела совершенству, и как показали первые же занятия у спецов, знал он очень мало, как раз тот самый минимум, который позволяет выжить самому. Так что, пришлось снова почувствовать себя не ветераном, а обычным молодым новобранцем, которого в хвост и гриву гоняют дядьки инструктора.
