Майкл Стакпол - Потерянная судьба
Дейра поежилась.
– Меня в школе часто дразнили. Кричали, что Джастин Аллард и меня убьет.
Кай сел на корточки и посмотрел в глаза Дейры. К горлу его подступал неприятный комок.
– В тот день, когда я пришел домой после школы, мой отец показал мне голофильм с той битвой. Когда мы смотрели его, он выключил звук и говорил сам. Он сказал мне, что был вынужден играть роль предателя-ляоиста. Кто-то должен был взять на себя роль провокатора, показать, что Ляо правильно сделали, отколовшись от Федеративного Содружества. А также нужно было и привлечь внимание Максимилиана Ляо. Кстати, первый ракетный залп моего отца прошел мимо. Он не промахнулся, он сделал это специально, зная, что убьет твоего отца. Он давал ему возможность сдаться.
– Но тот предпочел умереть в своем роботе, – выдавила из себя Дейра.
– Да, в «Грифоне», – кивнул Кай. – Мой отец всегда говорил, что недооценил Филипа Капета. Он не ожидал, что тот может научить своих воинов быть такими упорными. Еще мой отец говорил, что самое тяжелое на свете – это убить человека. Он всегда повторял, что убийство – это последнее средство, к которому нужно прибегать только в том случае, когда все остальное уже не действует. – Кай снова посмотрел на Дейру. – Крайнее решение, – прошептал он. – А это, – он кивнул в сторону Корбина, – подтверждение моих слов.
Дейра подтянулась и взяла Кая за подбородок.
– В каждом правиле есть исключения. В данном случае у тебя был выбор: ты мог сдаться, остаться жить, но ты предпочел драться, чтобы спасти меня. Что заставило тебя поступить именно так после всего того, что я наговорила тебе за эти месяцы? – Ее голубые глаза встретились с его взглядом. – Почему, после того как я обходилась с тобой, ты поступил именно так?
Кай снова принялся копать.
– Я твой должник, ведь ты спасла мне жизнь, – пробормотал Кай.
– Это не ответ, – отозвалась Дейра. – Во всяком случае, он звучит не очень убедительно. – Она подобрала один из сучков и начала помогать ему копать. – Я тебя возненавидела сразу же, как только узнала, кто ты. Но в то утро на Скондии ты мне очень понравился. Знаешь, мне казалось, что я проведу прекрасный Новый год.
Кай слегка рассмеялся, и его пронзил резкий приступ боли. Он замолчал.
– Я тоже так думал, – произнес он. Дейра с трудом сглотнула.
– Потом, когда генерал Редберн познакомил нас, я вдруг почувствовала, что предаю себя и своего отца. После этого я набросилась на тебя, пытаясь разозлить, причинить такую же боль, какую мне причинил твой отец. Я хотела найти способ обрушить на тебя всю мою ненависть, но чем больше я старалась, тем меньше я находила поводов для ненависти к тебе.
Пока Дейра говорила, Кай ощущал, как между ними исчезает отчужденность. В течение всех двух лет своего знакомства с Дейрой Лир его всегда удивляло ее двойственное отношение к нему. Теперь, когда он все понял, ее поступки приобрели смысл. Часть его сознания, всегда боявшаяся, что Дейра все еще продолжает ненавидеть его, хотела кричать от радости. У него вдруг возникло сильное желание схватить Дейру в свои объятия и никогда не отпускать.
Но леденящий страх вновь вернулся к нему. Он словно сковал его, сдавил ему горло. «Теперь ты знаешь ее секрет, Кай Аллард, но это не меняет сути дела. Ты все равно остаешься для нее убийцей, сыном убийцы. Ты – ее полная противоположность, и этого она никогда не забудет».
Кай снова нахмурился.
– Ты просто недостаточно пристально вглядывалась в меня, доктор. Во мне есть много, чего ты так ненавидишь. Например, я часто ошибаюсь, и это приводит к смерти невинных людей. Еще я заставляю других делать то, что они не хотят делать, но что нужно мне. Я заставляю своих воинов убивать. Ты хочешь знать, почему я пожертвовал ради тебя своей жизнью? – Кай усмехнулся. – Это же так просто. Что несу в этот мир я? Только смерть и разрушение. Ты же несешь в него жизнь, вот я и решил, что моя смерть пойдет миру только на пользу.
– Не обманывай себя, Кай, – сказала Дейра, выбираясь наконец из ловушки. – С твоей смертью мир не намного улучшится. Что же касается меня, то без тебя мне станет намного хуже.
– Ты бы осталась жить. Что может быть лучше?
– Не жить, а физически существовать, – поправила Дейра. Она встала рядом, положила руки ему на плечи и долго смотрела в его глаза. – Без тебя моя душа была бы мертва, – црошептала Дейра, и ее губы прижались к его губам.
XXII
Диосд
зона оккупации Клана Волка
2 апреля 3052 г.
Увидев, как ильХан Ульрик занял место председателя за столом, Фелан улыбнулся. В большом зале базы, некогда принадлежавшей Третьему Расалхагскому полку, проходил очередной этап жеребьевки. В дальнем конце зала стояло много воинов Клана Волка, но Фелану они были по большей части незнакомы. Из его друзей в зале не было никого: после двух дней непрерывных боев Тринадцатый гвардейский полк клана сегодня отдыхал, и сам Фелан предпочел бы делать то же самое.
ИльХан подождал, пока два могучих элементала не внесли в зал уже известное Фелану гравитационное устройство, после чего началась сама церемония.
ИльХан попросил признать его права как представителя Дома Уордов. Фелан и его противник хором ответили:
– Сейла.
– Только с нашей смертью исчезнут связи, которые сплачивают нас, – произнес Ульрик.
ИльХан выглядел усталым. Он торжественно склонил голову, немного помолчал, затем обратился к стоящим перед ним воинам:
– Это будет ваша третья битва. Вы хорошо знаете, какой чести вы удостаиваетесь. Тебе, Фелан Вульф, двадцать лет. Расскажи нам о своих заслугах.
– Сирилла Уорд выбрала меня как своего наследника. Я был рабом, но был принят в касту воинов. В одиночку я покорил Ганцбург. На Саталисе я взял в плен расалхагского принца Рагнара. На Гиперионе я защищал плотину Симмонс, а затем охотился за предателями в топях. На Диосде я участвовал в сражении с командным звеном Третьего полка. В битвах за родовое имя я победил элементала Дина, летчика Глинис и добился права продолжить борьбу.
– Тебе, Лахос, двадцать семь лет. Что сделал ты?
Противник Фелана начал перечислять свои заслуги. Он, как и Фелан, был пилотом боевого робота. В одном из сражений его тяжело ранили. Он ходил прихрамывая. Левая часть его лица еще не зарубцевалась от ожогов, возле глаза Фелан увидел незаросшие швы. «Ему самое место в госпитале, а не в битве», – подумал Фелан.
Лахос закончил говорить. ИльХан торжественно сложил и поднял вверх руки.
– Теперь мы знаем, что проявленный вами героизм дает вам право участвовать в битве за родовое имя. Как бы ни сложилась ваша дальнейшая судьба, свет ваших побед не померкнет. – Ульрик опустил руки и сделал воинам знак приблизиться к нему. Махнув рукой, Ульрик предложил обоим воинам выйти вперед. – А теперь покажите мне знаки, подтверждающие ваше право находиться здесь.
Фелан протянул ильХану свой медальон. Ульрик принял его, повернулся к Лахосу и взял его медальон. Поместив их в отверстия, он снова начал говорить:
– В жеребьевке, которая предшествует битве за родовое имя, отражается весь хаос войны. Сейчас я пущу ваши медальоны. Чей медальон придет к финишу первым, тот будет добычей, а его соперник – охотником. Первый имеет право выбрать вид битвы, второй воин называет место. Таким образом, ни у кого не будет явного преимущества. Вы согласны? – обратился ильХан к воинам.
– Сейла.
Ульрик нажал на кнопку, и медальоны, набирая скорость, устремились вниз. Фелан взглянул на Лахоса. «Будь я на его месте, я бы выбрал битву в боевых роботах, – подумал он. – С такими ранами только в кабине у него есть шанс победить меня. Черт подери, да он еле стоит. В кулачном поединке я бы его победил в момент». Фелан поднял глаза и увидел, как медальоны исчезли в нижней части устройства. Фелан напряженно наблюдал за исходом. «Расслабляться не стоит. Как бы ни был слаб Лахос, он – воин и не упустит возможности победить меня. Само его появление здесь уже заслуживает уважения».
Раздался тихий звон, медальоны легли в нижней части трубки.
Наступал решительный момент. ИльХан протянул руку, достал верхний медальон и показал его залу. Фелан сразу увидел свое имя.
– Воин Фелан! – произнес Ульрик. – Ты – охотник и выбираешь вид битвы.
Фелан краем глаза заметил, как помрачнело лицо Лахоса. «Он все отлично понимает. Если я объявлю единоборство на кулаках, он не выдержит и пяти секунд».
– Фелан, – снова раздался голос ильХана, – мы ждем. Назови тип битвы.
Воин гордо посмотрел на Ульрика и твердо произнес:
– Битва в боевых роботах, мой хан.
Круговыми движениями Фелан размял плечи и услышал хруст суставов.
– Думал, нам дадут отдохнуть перед тем, как послать на битву, квиафф?
Его противник кивнул.
– Да. Я смотрю, ты в полной форме, – заметил он. – Вас, гвардейцев, ничего не берет. Деретесь вы не хуже остальных, горячих мест не избегаете, а раненых среди вас всегда меньше.
