Евгений Смагин - Зона Посещения. Испытание силой
– Вы что, выродки долбаные, – сказал Моби, раздавив слизня подошвой ботинка, – хотели поживиться в моих мозгах и сделать из Анри Лемуана послушную куклу? Вот вам, выкусите, я вас всех поимел!
После чего патрульный Ареала бросился на ближайшего гвардейца, но цепь наручников удержала его, а металлическое кресло затормозило бросок. В ответ на попытку атаковать их стражи павшего Бам-бея нейтрализовали пленного лейтенанта сильным разрядом электрошокера.
Шестой этап
«Для сталкера не основное, кем он является в данный момент; главное, чтобы всегда оставалась возможность все изменить. Но горькая истина в том, что эта возможность лишь существует, а воспользоваться ею не суждено…»
Бам-бейские гвардейцы разместили пленников в одной камере, только проводника намеренно отделив от прочих членов группы. Расчет строился на том, что они начнут болтать, но Бедлам сразу засек, что камера прослушивается.
Поэтому, когда Моби пришел в себя, он стал свидетелем непонятного для себя разговора. Очнувшись, он услышал, как полковник Бистман спорил с русским сталкером о политике! Этот спор был настолько нелеп здесь и сейчас, что поневоле изумлял.
Сообразив, что его вернули обратно в камеру, опытный, тертый жизнью афроамериканец решил немного полежать без движения. Лейтенант обнаружил, что, кроме него, Бистмана и русского, Бедлама, в камере никого больше нет.
– …Полковник, несуразица из ваших уст звучит особенно нелепо, – говорил Бедлам, – все же вы как-никак офицер высокого ранга и представляете в своем лице армию США. А я, допустим, как представитель, скажем, общественности могу себе позволить впасть в заблуждение…
– Знакомая картина, – буркнул Бистман.
– Ну, при чем здесь коммунизм, – упорно продолжал сталкер, явно собираясь выйти победителем из этой дискуссии. – Но раз уж вы затронули столь серьезную тему, а времени у нас, похоже, навалом, то, быть может, просветите нас, то есть представляемую в моем лице общественность, а что же оно такое, упомянутый вами коммунизм.
– Точного определения я не дам, – ответил полковник, – но общий смысл в том, чтобы все поделить и всего у всех поровну. Частный капитал, как и частная собственность, соответственно уходят в небытие, и на их место полностью становится государство. Церковь и вообще религия также подлежат уничтожению, а всех несогласных сошлют в трудовые лагеря…
– У вас такой серьезный вид, полковник, что все вами сказанное сразу за правду хочется принять, – произнес Бедлам. – Но в этот раз представителю официальных кругов не повезло. Общественность попалась слишком грамотная. И я в ее лице смею утверждать, что все, вами только что сказанное, есть полнейшая чушь.
– Неужели? – скептически отреагировал Бистман.
– Коммунизм, мой дорогой полковник, – продолжил сталкер, вальяжно развалившись на полу и заложив руки за голову, – это способ достижения освобождения простых людей, которые в обществе живут исключительно за счет своего собственного труда, освобождения от власти капитала и, соответственно, капиталистов. Так вот, этот путь к освобождению и есть коммунизм, и способов достижения этого освобождения, то есть путей, может быть сколько угодно.
– Это все слова, – отмахнулся Бистман.
– Правильно, – согласился русский, – но вы же сами избрали именно такой способ общения. Хотите, полковник, я вам на кулаках доведу. Так сказать, наш Айвен тебя все едино поломает.
– Я не боюсь таких, как вы, – предупредил полковник, – а если полезете в драку, последует отпор.
– Что вы, дорогой мой, – махнул рукой Бедлам, – драться полезу не я! Так уж заведено в нашем с вами многолетнем общении, и я как раз представитель тех, кто все время дает отпор проклятым америкосам. А иначе весь мир давно бы уже утонул в вашем дерьме…
– Хочу заметить, что мы сейчас в Ареале, – напомнил Бистман, – и все эти политические разногласия остались там, по ту сторону периметра. Здесь другие интересы, и местные гвардейцы поменяют нас на тушенку.
– Если, конечно, выстоят, и кибермуты не завладеют этим фортом, – вставил Моби, подключаясь к беседе и медленно приподнимаясь с пола.
– Святое дерьмо, кто проснулся! – закричал Бедлам. – А мы уже волнуемся, все ли в порядке с нашим бравым героем!
С этими словами русский в прямом смысле полез обниматься, но, прижавшись вплотную к лейтенанту, шепнул ему на ухо:
– О нашей миссии ни слова. Несем пургу…
– С возвращением, Моби! – поприветствовал подчиненного полковник. – Тебе снова повезло.
– О чем это вы, сэр? – как только Бедлам разомкнул объятия, Моби сделал вид, что не понимает.
– Выродки, притащившие тебя сюда, выглядели чрезвычайно веселыми, хех, – хихикнул Бедлам.
– Они сообщили, что ты местный герой и на тебе можно выиграть серьезное пари, – продолжил полковник.
– А когда мы обнаружили специфическую ссадину у тебя на виске, то нам все стало понятно, – развел руками Бедлам. – Русская рулетка, да?
Моби невольно тронул правый висок и только сейчас ощутил, что правая сторона головы порядочно болит. Опустив взгляд, он неожиданно для себя увидел плоский контейнер, приклеенный липкой лентой к пластинам брони на его животе. Отклеив упаковку, Моби увидел надпись «ПОДАРОК» на ней, открыл и обнаружил, что внутри полно… наркоты.
– Один из гвардейцев, он у них старший, кажется, велел передать, что ты заслужил это, – пояснил наблюдавший Бедлам.
– Куда подевался Краш? – сменил тему лейтенант. – И что там произошло, у ворот этой богадельни?
– Не успели мы сдаться на милость местных улыбчивых ребятишек, – ответил русский, – как на нашу группу налетел незнакомый отряд кочевых мутантов. Нападающие явно пытались отбить нас, чтобы самим поиметь возможность взять в плен.
– И что это были за кочевники, если они с гвардейцами договориться не смогли? – удивился Моби, глотая подарочную дозу.
– Не знаю, – ответил Бедлам, – но они не жалели предметов силы, и твой друган Краш угодил к ним.
– Не мешало бы расспросить об этом нашего проводника, – заметил полковник Бистман, – но его держат отдельно. Зачем Лучник понадобился гвардейцам, я не знаю, но местные ребята, если хотят что-то узнать всерьез, времени не тратят и сразу вживляют в мозг особого мутанта, похожего на слизняка. Его просовывают через ухо, он изнутри захватывает контроль над деятельностью разума и становится чем-то вроде ретранслятора приказов.
– Уроды, пф-ф, – фыркнул Моби, машинально тронув свое ухо. – А вы тут, значит, вдвоем со скуки решаете, какая из систем круче?
– Давно подслушиваешь, – подметил русский.
– Ну, не совсем чтобы давно, – возразил Моби, ощущая, как принятая доза начинает действовать, – но достаточно для того, чтобы понять – вы оба долбаные соперники. Будете выделываться друг перед другом, пока кого-то враги не ухлопают.
– Таких говорилок, как ты, – усмехнулся русский, – по Ареалу столько шастает, что порой за голову хватаешься. Все вы грамотные со стороны, только вот что делать, никто из вас не знает.
– Это ты о чем? – удивился Моби.
– Предложи что-то по существу, – пояснил русский, – чтобы решить наш с полковником спор здесь и сейчас.
– Здесь и сейчас у мужчины может быть только одна возможность, – серьезно высказался Моби, толком не соображая, в чем предмет спора, – это кулачный бой. Прямо здесь и сейчас, по всем правилам, уж я прослежу.
– Ты что, Моби? – удивился Бистман. – Втягиваешь меня в драку?
– Никак нет, сэр! – энергично заявил лейтенант, вскочив с кровати и вытянувшись по струнке. – Я подумал, что вы, сэр, как опытный боксер легко решите эту проблему.
– Я сам буду решать свои проблемы, лейтенант, – раздраженно произнес полковник, – и я не нуждаюсь в подобной помощи.
– Да ладно, полковник, хе-хе, – захихикал Бедлам. – Я, конечно, не буду провоцировать, просто согласитесь, что на кулаках я вас сделаю.
– И не подумаю! – категорично отверг Бистман. – Я принимаю вызов.
– Ладно, сэр! – Моби всплеснул руками. – Я же пошутил.
– Поединок, – упрямо стоял на своем Бистман. Он поднялся на ноги и принял боевую стойку.
– Ок, – кивнул Моби, – бой так бой, но предупреждаю, что этот русский совсем не так прост в кулачном бою.
– А тебе откуда это может быть известно?
– У меня чутье на хороших бойцов, – пояснил Лемуан, не заботясь о том, что объект их обсуждения находится рядом, – я выработал его в различных притонах и с этим русским стал бы драться в последнюю очередь.
– Спасибо за поддержку, Моби, – поблагодарил Бистман, – я всегда знал, что ты меня ненавидишь.
– Что вы, сэр, такое говорите! – возмутился Моби. – Я честно предупредил о своих опасениях, а вы почему-то решили, что я хочу обидеть вас…
– Мы драться будем? – не выдержал Бедлам. – Или мне еще подождать, пока вы наговоритесь?
– Я буду вашим секундантом, – торжественно заявил Моби.
