Екатерина Козина - Академия героев
Его теплые руки взяли меня за руку, но я ее выдернула.
– Рина…
– Для тебя Екатерина. Рина я для друзей, – мой голос источал холод, от которого мне самой было противно.
Ладно, я тогда, спала с Глебом в одной кровати, Господи, как же это ужасно звучит. Но в том-то и дело, что просто спала. Аким же целовался с Прасковьей! Я же видела! Как это может быть случайностью?
Что же это постоянно происходит? Почему, как только я вновь впустила его в свое сердце, он его разбил?
В нашей комнате были все. Саша, Праша и Глеб. То, что произошло потом, я, наверное, не забуду всю жизнь.
Аким обнял меня, так чтобы я не могла пошевелиться. Мои руки оказались прижаты к телу.
– Рина, ну прости меня. Я действительно, не знаю, как это произошло. Как наваждение! Это были действия не по собственной воли. Как гипноз! – он шептал мне это в ухо, крепко держа меня.
Единственное, что я могла сделать, чтобы вырваться из хватки, только резко дернуть головой назад, разбив парню лицо. Я не могла так поступить. Не могла.
–Хочешь, я встану перед тобой на колени? – он развернул меня к себе лицом.
Я прочитала в его глазах безысходность и мольбу. Безмолвно он просил о помощи. Он искренне хотел, чтобы я его простила. Я не ответила ему.
Аким опустился на колени и снизу вверх посмотрел на меня.
– Я люблю тебя, Катя. Всем сердцем. Прости, прошу, пожалуйста.
Мое имя, которым все называют меня дома, резануло слух. Я уже привыкла к имени Рина и производная от Екатерины – Катя, уже не казалась мне родным.
Как он может так унижаться перед всеми? Никто в здравом уме не будет так принижать себя, ползая на коленях передо мной. Перед обычной дурочкой, которая пару минут назад из-за предательства парня, чуть не покончила жизнь самоубийством.
Перед моим взором вновь встал поцелуй. Боль от происходящего опять ударила в сердце. Хотелось плакать от безысходности. Я хотела бы его простить, хотела, но гордость не позволяла.
– Я сделаю все, что только попросишь, – взмолился бывший Лазурит.
– Не попадайся мне на глаза. Это единственное, что я прошу, – я ненавидела себя.
– Рина… – парень попытался взять меня за руку.
– Тебе же сказали, отстань от нее! – Саша оттолкнул руку Акима и заслонил меня собой.
На этом разговор заканчиваться все не собирался. Я уже собиралась простить Акима, но что-то мне запрещало это делать. Запутанная в своих же чувствах, я оттолкнула Сашу со своей дороги и вышла из комнаты. Опять слезы. Когда я опять начала так часто реветь?
Куда мне было идти, как не к своей единственной подруге. Я робко постучала в дверь.
– Да? – раздалось с противоположной стороны.
Я приоткрыла дверь. Увидев мое зареванное лицо, Лика бросилась ко мне.
– Что произошло? – она приобняла меня.
Я заметила в комнате еще Дея и несколько незнакомых мне ребят. Поймав мой взгляд, Лика грозно взглянула на мальчишек, и те с понимающим, но ужасно обиженным видом, вышли. Однако, успели бросить несколько заинтересованных взглядом в мою сторону. Кто-то присвистнул.
Я сообразила, что все еще хожу в ночной рубашке, когда остальные давно переоделись в черные костюмы. Лика усадила меня на свою кровать и заботливо укрыла одеялом.
– Что случилось? – поинтересовалась она.
– Аким… он…
– Умер? – прерывая мои всхлипывания, спросила девушка.
Я замотала головой, глотая соленые слезы. Мне казалось, что я успокоилась, но, как оказалось, нет.
– Я вернулась в комнату, а он там…– опять всхлипнула. – Он целуется с Прашей.
Лика ошеломленно уставился на меня.
– Что тебя так расстроило? – она непонимающе взглянула мне в глаза. Точно, я же ей ничего не рассказывала, но Лика быстро сообразила. – А давно ты в него влюбилась?
– Сама не знаю. Но ведь дело не в этом! Он первый проявил ко мне интерес, – я не знала, как еще ей сказать, но потом додумалась. – О, я тебе сейчас все свои воспоминания покажу.
Я передала мысленно ей все образы. Все. И то, как он говорил мне быть осторожной, и как спасал от волн, как отпустил мою руку, как мы стояли с ним в медпункте. И тот момент с Прасковьей.
– Я не понимаю, – пробормотала Лика. – А что он тебе сказал на это?
– Сказал, что был словно во сне. Потом встал на колени, просил прощение. Я не знаю, Лика, я запуталась. Я хочу его простить, хочу, но не могу.
Девушка обняла меня. И горестно вздохнула.
– Почему бы не дать ему еще один шанс? К тому же если он публично объявил, что любит тебя?
Я легла лицом в подушку. И пробубнила.
– Потому что я целовалась с Сашей.
Я услышала приглушенный вскрик негодования.
– Какого черта, Рина?
– Но я его не люблю. Просто пребывала в каком-то трансе. Это произошло после того, как я чуть не спрыгнула с крыши. Точнее я-то спрыгнула, но Саша втянул меня обратно, – мой голос звучал глухо, но в нем можно было расслышать истерические нотки.
«Вот больная», – уловила я Ликины мысли.
– Ты пребывала в состоянии транса, и Аким тоже. А в это время Саша находился рядом. Не думала, что это он мог заставить и Акима с Прасковьей поцеловаться, и тебя спрыгнуть с крыши, а, после, его поцеловать?
– Нет! Он не мог так поступить. Мы с ним познакомились первыми, он очень хороший. Это не мог быть Саша, он бы так не поступил! – я даже села, возмущенная такими подозрениями.
– Я бы не была так уверенна в нем. Ведь среди нас есть предатели.
– Почему ты думаешь, что это он? И ты можешь быть предательницей и я. Но почему-то я защищала вас с Деем, когда Лек предложил это.
Лика не стала спорить. Она опустила свою руку мне на голову.
– Просто подумай над этим, я ничего от тебя не требую.
Я кивнула. Что, если она действительно права?
16 глава.
Весь день я проходила, как опущенная в воду, украдкой посматривала на Акима, надеясь поймать его взгляд, но он словно не замечал меня. Саша старался держаться близко ко мне, и все время пытался взять за руку. Каждый раз я находила предлог, чтобы забрать свою руку обратно. То поправляла волосы, то у меня что-то падало.
Даже тренировки не дали мне того, чего я так желала. Они не дали мне отвлечься. Сегодня мы стреляли из пистолетов. Тяжелый, но уже привычный моей руке. Я прицелилась и нажала на курок. Пистолет дернулся вверх. Пуля попала в бок мишени.
– Не плохо, егоза, – похвалил меня Кифирыч. Но для меня это было плохо. Нужно было попасть в центр, нужно было стрелять идеально.
Под конец руки просто отваливались, я не смогла бы поднять даже табуретку. Обед прошел в молчании. Аким, который всегда сидел рядом со мной, поменялся с Сашей местами.
Быстро поев, я вышла из столовой. Нам дали два часа на отдых, и его я потратила исключительно на сон.
Так прошло несколько дней. Аким постоянно меня избегал, Саша, напротив, все пытался ближе сойтись, и тогда уже я пыталась избегать его.
В один из дней нас заставили сражаться на шпагах. Это было немного ново, обычно мы дрались в рукопашную или своими силами. Я оказалась в паре с Прасковьей. Победа мне досталось нелегко, но все же удача была на моей стороне. Нас обучили нескольким приемам, показали, как держать оружие и отправили сражаться.
После обеда нам не дали времени на отдых, как это всегда было, а повели в один из залов.
– Ваша главная проблема – это страхи, – произнесла незнакомая мне женщина-Аспид. – И вы должны научиться их побеждать. Эта кабинка, в которую каждый из вас обязан будет зайти – уменьшенная копия платформы со страхами. Проще говоря – страхогенератор. Сегодня мы даем только один страх. Вы будете находиться в кабине, пока его не победите, или не примете, как неизбежное. Никто, кроме вас не увидит вашего страха. Кто хочет быть первым?
Зловещая тишина. Никто не пожелал оказаться добровольцем. А почему бы мне не быть первой?
– Тогда начнем с тех, у кого пока самое большое количество балов. Касьян.
Парень зашел в небольшую, похожую на душевую, кабину. За ним со щелчком закрылась дверь. Матовые стекла не давали видеть, что происходит внутри, но они не были настолько толстыми, чтобы заглушить звук. Я слышала, как кричит Касьян. Интересно, он понимает, что это всего лишь мираж?
Через десять минут парень вышел из кабинки. Весь бледный и потный.
– Рина, – прозвучало мое имя.
Теперь уже я вошла в кабинку. Дверь за мной защелкнулась. Мне стало немного жутко. Что я увижу сейчас? Возможно, это будет то, что не так давно меня сильно волновало, или наоборот то, о чем я давно забыла. Несколько секунд ничего не происходило, и я стояла в полной темноте.
Вспыхнул яркий свет. Я зажмурилась. Что-то защекотало ногу. Я дернула ногой, пнув что-то небольшое. Привыкнув к свету, я посмотрела вниз и завизжала.
Это уже не была та кабинка, в которую я заходила. Большой, под два метра, стеклянный куб. А я, как какая-то черепашка, сидела в этом аквариуме. Крышки не было, ящик оказался монолитным. Дыхание учащалось. Я зажала себе рот рукой, старясь не привлекать особого внимания. У меня по ногам проползла небольшая змея, которую я отшвырнула. Тельце стукнулось о стеклянную стену, змея стала извиваться. Еще одна гадюка проползла совсем рядом, пока не обращая на меня внимания. Их было уже две. Я попятилась назад и стукнулась спиной о стеклянную стену. Хотелось кричать. Змей было уже не две, а целых пять. Мне пришлось впиться зубами в щеку, чтобы болью предупредить приступ паники.
