Александр Федоренко - Ничего себе командировочка, или Никто кроме нас
– Ром, подежурь пока, я даму на прогулку свожу…
– Есть.
Костя, не спрашивая, решил проводить разведчицу вниз, она не возражала, так как почти ничего не видела, и они вместе сошли по склону, а там отойдя пару метров, Костя проговорил:
– Дальше сама…
Лиза, молча кивнула, и, отойдя еще немного принялась расшнуровывать все те обрывки строп, что они вместе наподвязывали. Константин не чувствуя никакого неудобства, отошел чуть в сторону, и слил ненужную воду. Затем поняв, что ребята уже на местах, распорядился:
– Всем достать сухпай, сегодня не экономим, день будет долгим. Так что разогревайте все что пожелаете, но галеты экономьте – другого хлеба у нас нет.
Бойцы молча занялись распаковкой рационов, а Лиза справившись со своими делами, допрыгала к Константину, и попросила:
– Помоги завязать.
– Давай.
Костя нащупал первую веревку, затянул, завязал, потом еще одну поддерживающую завязку, и, запахнув ей плащ, поговорил:
– Остальные, затянем в окопе, тут не видно ни черта. Давай наверх.
Они поднялись на курган, обошли по склону, на свою сторону, и направились к окопам. Костя вернулся в свое, временное укрытие. Там присел, включил фонарик, и стал распаковывать сухпай, попросту срезав упаковочную пленку ножом. Достал из ячейки, пластинку с таблетками сухого спирта – портативный разогреватель, не распаковывать спички, зажег одну таблетку, огнем от зажигалки. Затем поставил на огонь, упаковку из фольги с надписью «мясо говядины с фасолью и овощами». Затем повертел в руках, остальные упаковки с овощным рагу, говядиной с гречкой, и гуляшом. Все их желательно было разогреть.
– Кэп, а у нас у всех сухпай новый – послышался в наушнике голос Емели – а в «танкерах» были четвертые номера, в плане упаковки они практичней.
– Ты в смысле того, что она с ручками, и фольгированая, и можно воду набирать?
– Да, четыре литра, спокойно влазит, есть во что набрать, а эта пленка что? Срезал и выбросил.
– Тут я согласен, в этом разработчики проиграли. Но зато эта упаковка, даже от радиации защищает, и еще много от чего.
– О, мясо с фасолью – послышался голос Никиты – а то достали своим горохом.
– И соус положили – отозвался Док – томатный острый, будет, чем сдобрить.
– И сгущенка в тюбике – можно выдавить прямо в рот – подметил Муха – нормуль в принципе паек. Пюре картофельное с луком в порошке… Кэп, а не много это для одного раза?
Много, но немцы нам перекусить не дадут, можешь не доедать, но распакуй и разогрей консервы, может до боя, успеешь доесть. Считайте это и завтрак, и обед.
– Ясно – проговорил Холод – в общем, лопайте пацаны впрок.
– Именно – ответил Костя – запасайте энергию.
Первая упаковка подогрелась, он поставил вторую, и позвал:
– Лиза, давай ко мне в окоп.
– Уже иду – отозвалась девушка, и через несколько секунд, залезла к нему.
Вдвоем конечно было тесно, но они уместились, и Костя, протянув ей пластиковую ложку из сухпайка, подал первое блюдо.
– Пробуй это у нас такие консервы, галеты бери вместо хлеба.
Лиза взяла, первое блюдо, и осторожно попробовала.
– Вкусно – проговорила она чуть погодя – для полевых условий вообще отлично.
– Наедайся, потом будет некогда и невозможно.
Впервые, несмотря на условия, все ели, не спеша, потому что понимали – в ближайшее время атаки и обстрела, не будет. Было темно и неудобно, но луна, и включенные в окопе фонарики, давали достаточно света для того, чтобы разглядеть, куда совать ложку. Десантники первым подогрели те упаковки, которые каждый предпочитал, и над курганом поплыл легкий аромат, исходящих слабым парком, блюд. Первые упаковки сменялась вторыми, так же сменились и таблетки сухого спирта, ребята насыщались именно горячими блюдами, а не слегка разогретыми. А что бы те были именно такими, открывали упаковки, помешивали содержимое, и естественно тратили больше времени и огня на разогрев.
Лиза съела половину, и протянула остаток Косте, он быстро умял свою порцию, и открыл хорошо разогретую гречневую кашу с мясом, и рагу. В общем, вместе они прикончили практически весь, развели водой два пакетика адаптона – напитка из ягод, и, разделив тюбик сгущенки, закончили ночной завтрак. Капитан убрал все в прихваченный с собой, пакет, и спрятал в подсумок, а отдал приказ по рации.
– Всем собрать остатки рационов, и спрятать в подсумки, так чтобы легко извлекались, шоколад или фруктовые палочки, рассовать по карманам. – Приказал Константин – всем подготовить оружие к бою, и отдыхать. Док ты на дежурстве. – И уже не в микрофон, Лизе – извини, я хочу хоть немного поспать, так что тебе придется вернуться к себе.
Девушка неожиданно наклонилась, поцеловала его в губы, а потом поднялась, быстро вылезла из окопа, и ушла, к себе. А Костя проглотил ненужные сейчас слова, подави, возникшее было желание, и, улегшись на дно, своего неглубокого окопа, закрыл глаза, и вскоре задремал. Часы тикали, время не сбавляло свой ход, и неуклонно приближало утро, которое, ничего хорошего, спящим на кургане воинам не сулило.
А капитану снились тревожные сны – он словно видел свои прожитые когда-то, жизни, или жизни мужчин своего рода. И во всех них, он сражался. Секирой, будучи одет в одежду из звериных шкур, тяжелым, грубым мечом уже в тканой одежде, кожаных доспехах, кольчуге и шлеме. Затем уже на коне, в дорогом, позолоченном колонтаре, наручах и поножах, с соответствующем, искусно сработанным вооружением. Битвы, сечи, сражения, поединки, пролетели одним мгновением, но проснувшись, Костя понял – они всегда выигрывали, и он должен не ударить в грязь лицом перед предками.
Ночь проходила, и уже наступило время сумерек, еще немного и начнется рассвет, именно сейчас всем хотелось спать, и в сон все проваливались глубоко. Старший сержант Евгений Сиротенко, устав от наблюдения через очки, снял их и потер глаза – не помогло – они слипались и чесались. Он открыл флягу и, плеснув в ладонь воды, умыл их, затем достал приготовленные заранее витамины и специальные таблетки, выпил их. Но спать все равно ломило, и парень разжег разогреватель, поставил воду кипятиться. Близился рассвет, Жека взял свой АК и посмотрел в прицел – там, внизу, за деревьями, началась какая-то возня.
– Готовятся гады – подумал парень – устроят нам как погранцам двадцать второе июня сорок первого. И мы, как они – ни шага назад. Но хоть кофе выпить успею…
Он положил автомат, присел, и достал пакетики с кофе и сахаром, всыпал их содержимое в кружку, и стал ждать, когда вода закипит. Возможно, это был последний в его жизни кофе. Жека сел в окопе и склонился так, чтобы его не было видно, чутье подсказывало ему, что высовываться, было не разумно.
Вскоре сержант, уже попивал бодрящий напиток, а вдалеке, из-за горизонта выползало солнце, начиналась заря, прекрасное время для созерцания, неба и природы. Восход был не за горами, лучи солнца уже пробивались сюда, и золотой лес, был воистину прекрасен. И опасен – он ощетинивался минимум сотней стволов.
– Кэп, объявляй готовность – передал сержант – скоро начнут…
– Понял – отозвался Костя, который вновь проснулся после очередного эпизода из прошлого, приснившегося ему – Всем подъем, встречаем гостей. Огонь открывать по моему приказу.
Фашисты шли тихо, видимо, надеясь застать, выслеженных диверсантов врасплох, раннее утро переставало быть прекрасным. Десантники и советская разведчица, не высовываясь, напряженно ждали. Они осторожно выглядывали, поднимая головы только до уровня носов, и видели, как метр за метром, двойная цепь эсесовцев, выстроенная полукругом, приближается. Тихо без бряцанья, без команд и кличей, без единого выстрела, немцы пробирались по лесу, и вскоре вышли к кургану.
Костя вздохнул – отсчет начался, теперь или-или, до времени, когда они покинули борт самолета, оставалось не более полутора часов, но это еще не значило, что перенос состоится. Немцы надвигались, с двух сторон, и капитан, тихо сказал?
– Ряба, Емеля, Холод, Док – ваш сектор от реки до правого фланга. Его держим я, Муха, Еж и Лиза. Подпускаем к линии сюрпризов Холода, и открываем огонь. Всем все ясно?
– Так точно.
– Так точно.
– Я не понял – отозвался Виталий Мухин – из чего стрелять?
– Из трофеев, СВД, береги для дальних целей.
– Понял.
Потянулись долгие секунды ожидания, немцы, совсем осмелев, прошли опушку и уже плотной цепью, направились к кургану. Кто-то в азарте даже ускорил шаг, готовый уже перейти на бег, вскарабкаться по склону, и захватить наглого диверсанта в плен. Но тут взорвалась первая мина, с прикрепленной рядом «свистулькой», и «лимонкой». Взрыв, режущий слух звук, немцев посекло осколками, а наступившему солдату, оторвало ногу. Тут же последовал второй, уже в другом месте, за ним третий, и пока, фашисты в панике, крутили головами, Костя мгновенно изменил свое решение:
