Лев Пучков - К-55. Обманувшие смерть
– Хм… Сообразил, молодец. Нет, конечно. Ты нам дашь автоматы, мы тебе выделим дробан.
Вадим взял паузу.
– Ты чё, не доверяешь нам? – верно истолковал Гвоздь замешательство спутника.
– Да нет… Просто… Эмм…
– Мы с детства возимся с оружием. Если до дела дойдёт, я тебе жизнь в залог даю, ни одна пуля тебя не ужалит, всё в цель улетит.
Если до дела дойдёт, пули против СТРАННОГО вряд ли помогут. Меня больше напрягает, что я пойду впереди, а вы сзади, причём с моими автоматами…
– Я с дробовика никогда не стрелял. Есть какие-то нюансы, которые мне нужно знать?
– Да какие тут нюансы? Вот смотри: фонарик, предохранитель, спуск, цевьё. Включил фонарик, «выключил» предохранитель, идёшь, светишь. Появился враг – жмёшь на спуск, передёргиваешь цевьё, опять жмёшь. Шесть патронов в «трубе», один в стволе. Главное, назад не стреляй, там мы будем. Короче, ничего сложного.
– Хорошо, давайте сделаем так.
Провал находился в противоположном от входа конце депо, и если бы Вадима не предупредили, он бы не сразу обратил на него внимание.
На последней четверти депо пол уходил вниз, обнажая неровные края разрыва с торчащими во все стороны усами арматуры.
Больше всего это было похоже на… Так, вот эта категория одинаково подходит к обоим мирам, канувшему и нынешнему: на плоскую консервную банку, допустим, из-под шпрот, в которой крышку с одного конца продавили, но передумали открывать до конца и бросили.
Самое начало спуска было в бетоне, а дальше-глубже всё обильно заросло лесом.
Подствольный фонарь на дробовике бил на добрую сотню метров, так что Вадим быстро увидел всё что надо и пожал плечами.
Спуск, бетон, лес. Ничего особенного. В смысле ничего такого, что заставляло бы «кровь стыть в жилах».
Однако у попутчиков были другие ощущения.
– Э, Нуб, хорош туда светить! – свистящим шёпотом потребовал Корсар. – Свети в пол, не привлекай внимания…
Хм… Внимания – кого? Или чего?
– Здесь никого нет, – заявил Вадим, но в провал светить перестал и направил луч в пол в пяти метрах перед собой.
– И слава богу, – нервно шепотнул Гвоздь. – И ты это… Потише. Не надо – в голос…
– Как скажете, – послушно прошептал Вадим.
Не было здесь ничего ТАКОГО. По крайней мере, в настоящий момент не было. Трудно объяснить, почему Вадим был уверен в этом, но он чувствовал: сейчас здесь пусто.
У колодца и перед атакой краулеров был целый букет специфических ощущений, казалось, организм кричит: эй, парень, тут всё очень плохо, надо уносить ноги!
Сейчас организм сладко посапывал в полудрёме, как то саботажное «ухо», на всех подряд перекрёстках источавшее благостную рябь без красных точек.
Будучи товарищем начитанным и насмотренным, Вадим прекрасно знал, что организм гораздо старше сознания. Это древняя, плохо изученная и неразгаданная до конца сущность, обладающая множеством «анализаторов», с переменным успехом оповещающих владельца – носителя сознания об изменениях обстановки и всяческих опасностях.
Другой вопрос, что человек, особенно городской житель, за последние столетия напрочь разучился понимать и различать эти сигналы и сплошь и рядом их игнорирует.
Так вот после первой «реинкарнации» Вадим стал лучше понимать сигналы своего разложенного на атомы и вновь собранного воедино организма. Ну, по крайней мере, так ему показалось…
Дрезины были неподалёку от входа, числом две единицы.
В полном безмолвии забрали крайнюю и потихоньку покатили в тоннель, двигаясь крадучись, на цыпочках.
– Тише! – шёпотом вызверился Корсар, когда колёса легонько громыхнули на стыке.
Было желание уточнить: это кому «тише», дрезине, что ли? Ага, железяка вне очереди примет ваши замечания и рассмотрит их в кратчайшие сроки…
Однако Вадим не стал шутить. Спутники на взводе, есть вариант, что реакция может быть неадекватной.
Так и толкали дрезину до основного тоннеля, молча, двигаясь на цыпочках. И только выбравшись на магистраль, спутники Вадима разом облегчённо вздохнули – ну всё, гора с плеч!
Гвоздь, утирая пот со лба, расслабленно резюмировал:
– Хорошо зашли. Везучий ты, Вадюха…
* * *Дрезина была комбинированная, с небольшим мотором и бачком для топлива, рычагом ручной тяги и тормозом.
По каким-то причинам компания проигнорировала мотор и покатила на ручной тяге. Доискиваться до сути Вадим не стал, в этом Подполе Погибшего Мира его научили: если люди делают нечто, что кажется тебе нерациональным, не спеши умничать, подожди немного. Со временем проявятся все поводы и резоны, причём без лишних вопросов с твоей стороны.
Распределение обязанностей внутри экипажа было вполне ожидаемым: Вадим с Корсаром попеременно качали рычаг, а Гвоздь светил фонарём по ходу движения и мудро «рулил» под мерный перестук колёс.
Двигались неравномерно, в некоторых местах катили быстро, а кое-где, повинуясь указаниям рулевого, сбавляли скорость до минимума. Иногда даже приходилось притормаживать.
Вскоре Вадим вывел закономерность в изменениях скоростного режима.
На участке пути между депо и Гранитом тоннель был не сплошь из тюбингов, регулярно попадались отрезки каменной и кирпичной кладки, с арочным сводом. Так вот в этих старых тоннелях рельсовое полотно хорошо сохранилось, чего не скажешь о некоторых путевых зонах, затянутых в тюбинги.
Здесь частенько встречались вымоины и фрагменты пути без двух-трёх шпал кряду, а кое-где были такие места, где «пол» (нижняя часть тюбингового кольца) проржавел и рассыпался в труху на несколько десятков метров.
На одном из таких участков рельсы настолько сильно шатались, что Вадиму показалось: сейчас дрезина соскочит с полотна и дальше придётся идти пешком. Она тяжёлая, дрезина, втроём надорвёшься тянуть.
Здесь было небольшое расширение, пакгауз, подъёмник, перрон и вход в сервисный тоннель.
На перроне виднелась прислонённая к стенке дрезина без колёс, рядом лежал на промасленном брезенте инструмент: ломы, кирки, кувалда, большие гаечные ключи.
Когда миновали опасный участок, Вадим поинтересовался:
– А ремонтировать не пробовали?
– Ага, пробовали, – желчно ответил Корсар. – Этот тот самый сервис, где бригада пропала. Вон, одни инструменты остались.
– А починить надо, – заметил Гвоздь. – Этот участок совсем плохой: пни по рельсе как следует, и завалится. Ладно, дрезина на грунт сядет, а если мотовоз?
– То есть в этом сервисном тоннеле тоже провал?
– Да, там дальше такая же беда, как в депо, – подтвердил Корсар. – Такое ощущение, что их специально кто-то смастерил, эти провалы.
– Да ладно, кому они нужны – «специально», – скептически хмыкнул Гвоздь.
– Ну, мало ли… Призракам, Теням, Изгоям, каким-то ещё тварям с Тринадцатого…
– Нет, это вряд ли, – не согласился Гвоздь. – Вон как трясёт в последнее время. От этой тряски провалы и получаются.
– Может, и от тряски, – не стал спорить Корсар. – По-хорошему, надо бы в сервис забутовку бахнуть. А то что-то стремновато мимо кататься. В депо, понятно, никакого бетона не хватит залить такую дырень. А здесь вполне можно устроить.
– Да, дельная мысль, – одобрил Гвоздь. – Надо будет на Совете вопрос поднять…
Тут Вадим очень кстати вспомнил про симметричные забутовки на южной станции Пятого Уровня и поинтересовался, что бы это такое могло быть.
– Скорее всего, это входы в Резерв, – немного подумав, ответил Гвоздь. – Их везде закупорили, где только можно.
– Резерв, значит…
– Слышь, Нуб, ты и про Резерв ничего не знаешь? – удивился Корсар.
Вадим с сожалением вынужден был признать, что про Резерв он слышит впервые.
Сожаление было двояковыпуклым, отчасти на публику, отчасти в глубь себя.
Что-то многовато пробелов в знаниях о естественной среде обитания. Даже для оторванного от мира «техника с Восьмого», из «закрытой мастерской» – многовато. Недалёк тот момент, когда спутники суммируют все эти пробелы, возьмут «техника» за грудки и начнут трясти, как тот сказочный циклоп тряс посёлок Шипка: кто ты вообще такой и откуда взялся, весь из себя неосведомлённый?
Надо будет продумать какую-нибудь запасную легенду поправдоподобнее. Какую-нибудь классическую, с избирательной амнезией, в формате «здесь помню, а здесь – не помню».
Однако до допроса с пристрастием спутники Вадима пока что не дозрели и на пару просветили гостя, что такое Резерв.
Резерв – это секрет в секрете, или, если хотите, закрытый объект в закрытом объекте. Иными словами, это система коммуникаций особого доступа, по которой можно быстро и комфортно добраться до множества стратегически важных зон и ключевых точек К‑55.
Резерв, помимо транспортной функции, это ещё и Убежище для руководящего состава и элиты К‑55. Со своими секретными бункерами, складами, мастерскими и лабораториями.
