Андрей Круз - Вне закона
— А чего трудного? — Толстый кивнул «борцу» Диме, который занес графин над его рюмкой. — За главного там у них Бутч, от Бутчера, к слову. Говорят, что раньше бутчером и работал… мясником, — пояснил он для второго Саши, вопросительно посмотревшего. — Здесь уже, когда сел. Кем в «верхнем мире» был — я без понятия. Здоровый такой мужик, если разозлить, то вообще беспредельный. Ходить с вот таким бовиком[3].
— Саша развел ладони чуть не на полметра. — Им и валит тех, кто не нравится. Потрошит как тушу. Как то должника топором на куски порубил, начиная с ног.
— Но в Доусоне он авторитет небольшой, как я понял?
— Так, бригада на районе, — Саша пожал плечами. — Их там рыл десять, отморозки все голимые, но свои границы знают. Нет сил у них высоко прыгать… да я тебе рассказывал.
— Верно, — кивнул я, попутно отметив, что моя рюмка уже полная стоит. — А база у них где?
— На причалах. Если по набережной налево… это если с суши смотреть, до конца, то там лабаз за забором, зеленые ворота. Написано «Бурбон оптом». Вот там и сидят. Есть у них маленький буксирчик с парой шаланд, но сами на нем не ходят, только охрану посылают. Человек шесть у них всегда в городе. Бутч вообще всегда, никуда не уезжает, — он показал мне на мою рюмку, попутно подняв свою. — В общем, все и рассказал. Мало про них знаю, они в дела в городе сильно не лезут.
Интересно, а у самого Толстого что за дела? Ну да ладно, неважно. Тут все опять разом выпили.
— Я завтра с утра в Батлер катером, — сказал Толстый. — И там на пароход, «Сюзи Бет» первым рейсом приходит. Если хочешь и если тебе надо, можем вместе в Доусон, там все покажут тебе.
— Подумать надо.
Может в Доусон, действительно? Или все же попробовать в Желтухино и поговорить с Мамоном? И Сома бы мне повидать, спросить хотя бы кто с ними до Доусона катался. Хотя бы описание.
Нет, рано мне в Доусон, и в Батлер-Крик работы хватает. А заодно «Бурлакъ» туда точно зайдет через несколько дней, так что лучше сначала поговорить. И торговлю пока наладить, и за стройкой проследить требуется.
— Я с катером до Батлера пойду, а в Доусон позже, — ответил я. — Но там буду помощи рад.
— Я в самом конце Мэйн-стрит живу, где усадьбы уже. С синими воротами дом, там такой один. Заходи.
* * *Несмотря на выпитое, уснуть сразу в гостинице не получилось, мысли одолевали. Точнее — одна мысль, о том, что я пропускаю какой-то кусочек картинки. Что где-то вот здесь он, под самым носом, а я его не вижу и все время отодвигаю в сторону как ненужный. А именно из-за него мозаика и не складывается.
Людей Цигеля вырезали во сне, похоже. А насколько это вообще реально потравить собак и вырезать во сне целую банду? Они что, там так упивались? Или уширивались своим товаром?
Кто-то от Цигеля контачил с «висельниками». Скорей всего этот кто-то и ушел с ними на судне. И тут все логично.
А может быть так, что этот кто-то и организовал нападение? Посыпал всем в водку чего-то, например? И все спали, а проснулись уже мертвыми? Очень может быть, это логично. Без «своего среди чужих» так не получится, скорей всего. Даже меня, без охраны и всяких сторожевых собак, не получилось дома взять, а там и собаки, и несколько бойцов было… кто-то внутри нужен.
Дальше мы имеет Пэта Брауна. Вот он ко всему каким боком? Может быть он и был тем, кто работал одновременно и на Цигеля? Сомневаюсь. На кой черт ему было тогда искать защиты у Кощея? И на кой черт предателю нужна была карта, если он сам прятал уведенное золото? Нет, Пэт Браун и неизвестный предатель — люди разные. Тогда какая между ними связь?
Мне нужен кто-то, кто знал людей Цигеля. Тех, кто погиб и тех, например, кто исчез. Кто-то должен был исчезнуть.
И как он исчез? Про ограбление многие говорят, а про исчезнувших — никто.
По следам грабителей пошли Шарап с Костей. Сколько было грабителей на самом деле — никто не знал. Вот шли они, шли, шли — и нашли трупы. И следы лодки. И никакого золота. Тогда они что сделали? Вернулись к Мамону и сказали, что всех грохнули. Так? Именно так они мне данное событие и описали. Мамон со своей стороны мог логично предположить, что тот, кто забрал золото, заодно и предателя оприходовал, зачем он нужен?
А вот мне кажется, что предатель был умней и лишь избавился от лишних партнеров. Как? А вот черт его знает, я тут могу лишь спекулировать, но способов много на самом деле. Например, можно было привезти небольшую часть золота, сказать что облажались, отдать его «висельникам» в уплату за помощь, а за остальным вернуться когда-то позже, когда шум утихнет.
Тогда откуда карта и Пэт Браун? Зачем карта? И вообще, это карта чего? Самого ли золота или чего-то другого?
Откуда берется этот самый Пэт в схеме?
Пэт мог быть, условно говоря, другом того самого предателя. Если он был эмиссаром Цигеля у «висельников», то с кем-то он же должен был общаться больше чем с другими, верно?
Например, они некое «партнерство» организовали. А карта… ну как элемент доверия, что ли? За уши притянуто, но возьмем а рабочую версию. Нужна хоть какая-то версия, в конце-концов.
И что получилось дальше? Почему Пэт был один, без «партнера»? Кто вычислил и убил Пэта? Куда делся «партнер» и почему золото им не откопано или как там он его спрятал?
А если так: человек Цигеля взял Пэта в партнеры, нарисовал карту. Но не будучи полным идиотом, что-то не сообщил. Например, город, где это все. Пэт, решив что журавль уже не в небе, а в руке, завалил перебежчика. Приехал в Батлер-Крик, но ничего там не нашел.
Что ему на самом деле нужно было от Кощея? Это тоже как-то странно выглядит. Если не нашел, так чего бояться? Или… ну опять же например: перебежчик все же что-то значил для «висельников»? А Пэт его грохнул.
Нет, это я уже в фантазии погружаюсь. Другое дело, что фантазии логичные. «Не верь, не бойся, не проси». И по-другому никак не складывается картина. Пэт просится к Кощею под крышу чтобы свои же не грохнули, предлагая взамен золото, которое сам не нашел. Кощею в это вообще лезть неохота, потому что он всю историю считает пустой тратой времени, потом к Брауну кто-то подкатывается, выманивает из города и убивает. Но никакой карты не находит.
А нахожу ее я.
И что из всего этого выходит? А то, что мне нужен Сом. Сначала. И какая-то информация про Цигеля. И очень мне интересен ответ на такой вопрос: а что Цигель обычно делал со своим золотом? Куда оно шло дальше? Не копил же он его там где-то в стиле «там царь Кощей над златом чахнет»? Тем более что Кощей здесь другой и с виду никак не чахнет.
Что Цигель делал с золотом?
И вот с мыслью о том, что как раз это и надо бы выяснить в первую очередь, я и уснул. Правда, о том как это выяснить, никаких идей у меня не было.
Как бы то ни было, на следующий день проблема решилась если не сама собой, то очень легко. С утра встретились с Толстым на завтрак, как с вечера договорились, вот он мне и сказал:
— Это все знают. На лавэ менял в «Первом банке Доусона». Часть где-то держал, может в том же банке, а часть в рост давал.
— В рост давал в Желтухино? — уточнил я.
— Больше в Желтухино, но и в других местах. Здесь давал, — он показал за окно, подразумевая Нарым, — в Нерчинске давал.
— Если давал, то и получать надо было, так? — осторожно спросил я. — Сами-то долги редко отдаются, если не напоминать.
— Бойца помнишь? Ну, Дима, вчера познакомились…
— Помню, конечно. Человек со своей дамой который?
— Он самый, — Толстый разломил булочку, взяв ее из корзинки, и взялся намазывать ее вареньем. — Вот он и получает, если надо.
— Он… он на Цигеля работал, или как бы на подряде был?
— За долю, — Толстый отложил нож, которым вылавливал варенье из горшочка. — Так он сам по себе в авторитете здесь. Вот эта гостинца его, например, — постучал он по столу. — Ну и еще всякое.
— Но Цигеля он хорошо знал?
— Да нормально, — чуть наклонившись вперед, над столом, Толстый откусил кусок булки, старясь не уронить на стол варенье. — А что знать хочешь? — спросил он, прожевав.
— Да человека одного ищу, он вроде как на Цигеля раньше работал, — не стал я пускаться в подробности.
— У Бойца поинтересуйся, — уверенно кивнул Толстый. — Скажи что я попросил помочь. Если он не знает, что никто не знает. Ну разве что Мамон, но не думаю что тебе с руки в Желтухино переть, — усмехнулся он.
В результате катер до Батлер-Крик я пропустил, зато встретился с Бойцом. Искал его полдня, натыкаясь везде на «только что был, но ушел» и встретил уже днем, на набережной. Вопрос его не удивил. Мы сели на скамейку над пристанью, наслаждаясь все более и более теплым с каждым днем солнцем. С реки тянуло легким ветерком, дальше, ближе к фарватеру, виделось несколько лодок с рыбаками. Не тему кто ловит для продажи, а для души, с удочками. Берег напротив сплошь зарос лесом, а у единственного более или менее пологого спуска была деревянная пристань для парома. Сам же паром — небольшой и абы как сооруженный, стоял пока на этой стороне, а паромщик с него тоже рыбу удил, свесив босые ноги. Некого возить пока, выходит.
