Василий Сахаров - Тор
Спустя несколько минут, удостоверившись, что больше на группу никто не нападает, поисковики собрались возле броневика. Бой был коротким, всего пять-шесть минут воевали. Однако вымотались люди так, словно весь день на себе тяжелые мешки таскали и дрались. Нервы. Так бывает. И я, преодолевая усталость, заставил себя отдать приказы, которые должны были заставить поисковиков двигаться, а то знаем мы, что дальше будет. Расслабятся, сядут в кружок и начнут о смерти думать. Нет уж, раз напряг, то продолжаем напрягаться дальше, чтобы ненужные мысли в голову не лезли.
— Симмонс и Абдулаев, хватайте тело Фергюссона и в грузовик. Хакаранда, осмотри раненых, у Риверы рука в ссадинах, а у Рована ушиб. Рогов, выкатывай робота и готовься к движению, сейчас дальше пойдем. Бенсон, собери жвалы, за них на базе деньги получим. Живее мужчины! Давайте, не стоим!
Поисковики зашевелились, а рядом со мной остановился Валеев, который сказал:
— Фергюссона потеряли. Жаль.
— Да. Но жизнь продолжается.
— Где его похороним?
— В долине.
Сержант вздохнул, его взгляд пробежался по полю боя и он усмехнулся:
— Столько мяса дикарям оставляем. Надо было с ними хотя бы поторговаться.
— Нет. Нам туши ни к чему, продать некому, а им в самый раз. Да и не бесплатно мы поработали.
— Так ты с вождями все-таки поторговался?
— Все проще. Аборигены шепнули, что за нами десять человек из бригады Тейлора идут, без техники, но вооружены хорошо.
— И что? Мы это и так знали.
— Знали. Но я к дикарям по-человечески, и они к нам соответственно. Вожди пообещали придержать конкурентов и свое слово сдержат.
— Как они их остановят?
— Просто. Обстреляют из зеленки, раз, да другой, и все. Поворот и потопали люди Штайнера обратно.
— Ну, тогда понятно.
Вскоре жвалы мутантов были собраны. Инженерный робот поехал в долину, а мы последовали за ним. Трупы монстров оставались позади и из леса уже появились передовые добытчики дикарей. Не все прошло, как мы планировали, но в целом потери допустимые. Правда, на Фергюссона я сильно рассчитывал, опытный человек. Но он знал, на что идет, и наша работа связана с риском. Поэтому кроме Симмонса о нем никто особо не думал. Да, погиб поисковик. Бывает, и подобное может произойти с любым из нас. Ну, а пока имелась цель и люди, несмотря на усталость, продолжали двигаться…
В долину вошли быстро, а вот затем пришлось попетлять. Мин вокруг оказалось очень уж много, и мы пробирались по кривым тропам мутантов. Но к вечеру подошли к покатому холмику, под которым находилось очередное хранилище имперской бронетехники. Сразу же выбрали место под стоянку и раскидали детекторы движения, которые были подключены к «Айверу». Потом прошлись вокруг холма и обнаружили вход. Наполненная мутной водой глубокая впадина метра четыре глубиной, словно здесь когда-то была воронка, и в склоне ворота, покореженный кусок ржавого металла, который выглядывал из-под земли. Это была створка, а за ней должен находиться зал для приема техники. Посылать радиосигнал бесполезно, это понятно, а значит, надо расчищать вход вручную, ибо экскаватора или грейдера со скрепером рядом не наблюдалось.
Однако это оставили на следующий день, а вечером похоронили Фергюссона, собрались у костра и помянули его. После чего составили график работ и собрались на покой, но неожиданно «Айвер» стал истерично пищать. Крупные множественные цели. Рядом, не менее полусотни и, судя по всему, гиены.
— В машину и под броню! — выкрикнул я и, оставив на месте рюкзак с вещами, запрыгнул в кузов бронефургона.
Поисковики последовали за мной, кто внутри «тура» спрятался, а иные засели в машине. Сделали мы это вовремя, так как на лагерь налетели скальные гиены, падальщики с длинной густой шерстью, которые напоминали собак. Челюсти этих тварей рвали рюкзаки и спальные мешки, они быстро носились по стоянке, а мы пытались их отстреливать и давить колесами. В тусклом свете фар фургона и бронетранспортера прицелиться было трудно, и тогда я отдал новый приказ:
— Группа, слушать меня. Стоп! Выключить свет! Использовать ПНВ (приборы ночного видения)! Огонь одиночными!
Фары погасли, и вместе с Хакарандой и Валеевым я встал возле бойницы фургона. Прицел ЮВИ-С на моем «кайене» был многоцелевым, и я использовал ночной режим.
Взгляд в оптику. Все вокруг в легкой зелени и только костер дает сильную засветку. Вокруг гиены, нескольких нам удалось свалить, но остальные продолжали бесчинствовать и, поймав в перекрестье прицела вытянутую морду ближайшей твари, я выстрелил. Бил одиночными, ни к чему тратить боеприпасы, и не мазал.
— Бу-м! — выстрел и попадание. Пуля ударяет в черепушку скального падальщика, который почуял, что тараканов в долине больше нет и можно свободно побегать, и он, без звука, с разбитой мордой, валится наземь. Следующий. Поймал тварь в прицел. Выстрел. Смерть. Мои камрады действовали точно так же, и вскоре гиены, потеряв половину стаи, откатились подальше от нашей стоянки.
Мы проводили гиен огнем и свалили еще парочку особей. Однако в целом удовлетворения от такой охоты никто не получил и понятно почему. День был тяжелым, а тут еще и снаряжения много попортили, вокруг кровь и вонючие трупы, да падальщики крутятся неподалеку.
В общем, было решено собрать вещички и отъехать в сторону. Так и сделали, и ближе к полуночи обосновались невдалеке от разгромленной стоянки. Ночевать пришлось в бронефургоне и броневике. Ничего, нам не привыкать. Устроились, разместились и рядом со мной оказались Валеев и Хакаранда. Сержант уснул сразу, а я долго ворочался, думал о том, что в моей группе потеря, а потом прикидывал, что может ждать нас в подземельях под холмом. Потом повернулся набок и в свете луны обнаружил, что Хакаранда наблюдает за мной.
— Переживаешь? — прошептал он.
— Есть немного, — отрицать очевидный факт нужды не было.
— Я, когда первого бойца потерял, тоже полночи не спал.
— Вот ты и попался, — я усмехнулся. — Так и думал, что ты офицером был. Я прав?
Рауль помедлил и согласно моргнул глазами:
— Да, я был офицером.
— А каким подразделением командовал?
— Потом расскажу. Пока не время и не место.
«Ну, как знаешь, — подумал я, глядя в спину отвернувшегося наемника. — Мне-то все равно, лишь бы ты на меня ножик не точил и делал, что скажу, а остальное не важно. Будь ты хоть полковник, хоть генерал, все это в прошлом. Здесь и сейчас ты рядовой поисковик».
Поворот на другой бок, новая попытка заснуть и мысль перескакивает на другое:
«С утра надо не забыть и приказать с гиен шкуры содрать. Худо-бедно, по сотне реалов за каждую получим. Мы, конечно, не трапперы, но отстрел опасных хищников дело общее. Вот только бы гиены своих собратьев по стае за ночь не схарчили».
