Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал - Поселягин Владимир Геннадьевич

Пока я ползал по дороге, изучая следы, послышался рев нескольких машин. Похоже, грузовиков, я даже смог выделить по тональности два ЗиСа, три «полуторки» и еще что-то, а что, не понял, я такой звук мотора еще не слышал. Но тоже явно грузовое. Сходить с дороги я даже не думал, еще не закончил изучать следы и составлять мысленно схему действий немцев, так что, чтобы не задавить, водитель передовой машины остановился и дал сигнал клаксона, но я лишь отмахнулся. Доводить до конфликта тот не стал, ну или батальонный комиссар не дал, что сидел в кабине его машины. Хлопнули дверцы, и комиссар и водителем вышли из машины, было видно, что под обстрелом они были, у комиссара рука на кобуре, водитель держал в руках винтовку Мосина, поглядывая по сторонам.

– Что случилось? – подходя ближе, спросил батальонный комиссар.

– Стоять! – рявкнул я. – Куда?! Вы мне все следы затопчете, я там еще не смотрел.

– Что происходит?! – по тону было слышно, что тот начал злиться.

– Шесть минут назад три немецких диверсанта в нашей форме, под видом патруля остановили наш грузовик, вон следы, сами видите. Это Газ-ААА. Водитель, старший лейтенант, что сидел в кабине, и два бойца в кузове были убиты, лишь один боец успел выстрелить в ответ. Самый молодой. Не вижу, чтобы попал. Они там, в кустах лежат, можете смотреть и топтать, я там уже все изучил.

– Это, наверное, те зенитчики, что нас обогнали. Торопились куда-то, – подал голос водитель.

– Лукин, глянь, – скомандовал батальонный комиссар, но с места сам не сдвинулся, с интересом изучая все мои действия.

Когда его окликнули из-за машин, водители и сопровождающие недоумевали причинами остановки, тот махнул рукой, созывая их. Тут и Лукин голос подал, сообщил, что нашел. Все верно, убитые есть.

– Даже оружие их не забрали, все тут лежит. Только пистолета в кобуре старшего лейтенанта нет, – закончил тот докладывать из леса.

Когда подошли еще четыре красноармейца и командир, младший политрук, комиссар отправил их в лес, вынести тела убитых. Младшему политруку все приказал задокументировать, но быстро, колонна не должна задерживаться.

– Все, можно подходить, – разгибаясь, сказал я.

– Твои? – кивнул комиссар на лаек, протянув руку, чтобы погладить, и под рычание отдернув ее, добавил: – Правильно воспитанный пес.

– Отца, а пока мои.

– Кто таков, документы есть?

– Что-то да есть.

Тот, изучив справку из охотоводства, вернул:

– Охотник и следопыт, значит. Разобрался, что тут произошло?

– Да. Это боевая группа, девять человек, один точно пулеметчик, там дальше след приклада от МГ. У двоих наши СВТ, немцы, кстати, их охотно используют. Есть автоматы, два-три, не могу сказать. Диверсанты, но работают не по уничтожению личного и командного состава РККА, а реально по диверсиям. Мост взорвать или что захватить. Поймаете, сами узнаете, какое у них задание.

Выброшены были сегодня ночью. Видимо, на другой стороне леса. Я ночью шума моторов не слышал, значит, далеко от моего лагеря.

– А он где находится?

– Там, на опушке, – махнул я рукой, не видя смысла скрывать, комиссар был неподдельным.

– Ясно. Продолжай. С чего ты взял, что они именно сегодня были выброшены?

– Вот, этикетку нашел, упаковано три дня назад, свежачок. Плохо прикопали, землю потревожили. Это обертка от сала, специального, для диверсантов. Я его второй раз в жизни вижу, погранцы неделю назад угостили, старший лейтенант Шальский у них командир, трофей их. Как раз диверсантов брали. Немцы не все в нашей форме, в большинстве в своем в камуфляжных накидках, там волосинки остались на ветках. Определить не трудно. Вы бы поторопились, доехали до ближайшего поста и предупредили, чтобы поиски начались.

– Это правильный совет… Грузимся, тела забираем!

Крикнув своих псов, с винтовкой на сгибе локтя неспешным шагом я направился к своим, а колонна, после быстрой загрузки тел в кузов одной из машин, двинула дальше, следом за уехавшими диверсантами. Шагалось мне легко, с ситуацией разобрался, немцы уже далеко, так что можно и дальше стоять лагерем. Шагал легко, но все вокруг контролировал, да и лайки носились вокруг, принюхиваясь и изучая окрестности. Они же и спугнули глухаря, так что я сбил его выстрелом. Причем все на автомате, настолько был погружен в свои мысли. Очнулся только от толчка в левое плечо, хлопка выстрела, винтовка у меня куда тише бьет, чем армейское оружие, ну и шум падения в стороне. Почти сразу подбежал Волк с глухарем в клыках. Молодец, заслужил кусок к обеду.

Стрелял я практически на подходе к лагерю, так что там выстрел не могли не услышать, да и я буквально метро через пятьдесят увидел впереди просвет, свистнул. Дед вряд ли услышит, но остальные ему передадут. Так и оказалось, меня уже встречали, отдав глухаря бабушке, та понесла его щипать, пояснил всем, кто вокруг меня собрался:

– Немцы были, захватили нашу машину и уехали. Я там другим военным передал, будут искать. Они уже далеко, так что ночуем спокойно. А завтра направимся дальше.

Наши стали расходиться, обсуждая услышанное, ну а мама созывала на обед. Разогревать пришлось, все же я час отсутствовал, но ничего, очень все вкусно было, да и мы голодные сметали все со стола. А про Волка я не забыл, шлепнул ему в миску солидную порцию вчерашнего плова с кусками мяса, все что осталось, так что пес стал есть. Но не жадно хватая, как молодой, а вполне спокойно и с достоинством, при этом контролируя трех других лаек, что жадно смотрели на его миску. Мало ли. Других я кормил похлебкой.

Я уже и забыл о той истории в лесу, когда вечером этого же дня вдруг на берегу речки остановилась легковая машина, черная «эмка». Лагерь мы не переносили, просто я запряг свою телегу, и мы вот прикатились купаться. Марина, Валька и Лука тоже, но сначала выполнили поручение матери, постирушки устроили, пеленки Киры стирали, ну и так по мелочи. Все влажное белье в двух бельевых корзинах, вернемся, повесят сушиться, дед им уже натянул веревку между деревьев для просушки. Сам я, уже накупавшись, сидел по пояс в воде, с малышней играл. Наташенька, сестричка двухлетняя, говорить еще толком не могла, а из воды вытащить получается с таким же трудом, как и остальных. Сейчас она голышом сидела рядом и, шлепая ладошками по воде, радостно визжала от брызг. Вот развлечение нашла.

Когда послышался шум мотора, я удивленно обернулся. Дороги к пляжу не было, так, тропинка, телега пройдет, машина в принципе тоже, но это надо специально сюда ехать. Из остановившейся машины вышли двое военных, командиры, по синим бриджам понятно, да по фуражкам, а вот следом вылез дед. Он-то что тут делает? Дед нас сразу рассмотрел, он как раз на зрение не жаловался, обошел нашу телегу, она в тенечке у кустов стояла, перед мордами лошадей ведро с водой, так что стояли и отдыхали, ожидали, когда мы купаться закончим. Похлопав по холке Орешка, дед спустился к кромке воды, за ним последовали и оба командира. Один аж майор, а вот второй старлей. Пехота, судя по петлицам.

– Сашка, вылезь, за тобой приехали, – сказал он.

– По старым грешкам? – уточнил я.

– Дело у них к тебе какое-то. Мне не говорят какое. Но срочно им надо.

– Ясно, – выбравшись из воды и передав обнаженную младшую сестричку деду, та вырывалась, обратно в речку хотела, я тихо спросил: – По нашим вещам не лазили?

– Нет, вежливые очень, но торопятся.

– Сейчас все выясним.

Как раз командиры подошли, с интересом меня изучая, ну да, не имею фигуру атлета, обычный мальчишка в черных трусах.

– Майор Лаптев, командир формирующегося стрелкового полка. Мой начальник разведки, старший лейтенант Андреев.

– Александр Поляков, – коротко представился я. – Звания и должности, которыми можно хвастаться, пока не имею.

– Нахал, – неожиданно улыбнулся майор. – Это ведь ты исследовал следы на дороге, где диверсанты машину зенитчиков захватили? Еще батальонному комиссару Свиридову об этом сообщил?