Марк Черазини - Чужой против Хищника
— Лекси… пожалуйста…
Лишь когда голос снова позвал, обнаружилась истина. Никакая это была не фреска.
Гротескная картина на самом деле оказалась живой. Мифический зверь в действительности был человеком — Себастьяном де Роса.
Археолог был заключен в чудовищный кокон, его руки и ноги целиком опутывала почти непроницаемая оболочка. На каменном полу лежал сдутый яйцевой мешок и прозрачное тельце дохлого мордохвата. Лапки твари, в трупном окоченении, указывали в потолок.
— О боже… Себастьян…
Мужчина попытался улыбнуться, но это усилие умерло у него на губах. Когда он заговорил, слова выходили с тяжким трудом. Каждый вздох был мучительным. Пока Себастьян напрягался, его бледные щеки пятнала красная пена.
— Лекси… я…
— Держись, сейчас я тебя освобожу.
Лекси попыталась порвать кокон голыми руками, но тщетно. Поверхность была тверда как мрамор. Тогда Лекси вытащила альпинистский крюк и рубанула по окутывающей Себастьяна оболочке. Ей удалось отбить лишь несколько осколков, а потом стальной шип затупился и погнулся.
— Нет — выдохнул Себастьян. — Слишком поздно. Ты должна остановить этих тварей.
Тут Себастьяна сотрясла судорога. Сухожилия у него на шее жутко натянулись, когда голова задергалась из стороны в сторону. Рот археолога раскрылся, и кровь потекла у него из носа.
— Лекси… они не должны выбраться на поверхность…
Позади Лекси появился Хищник. Бесстрастно взирая на умирающего мужчину, он положил массивную ладонь на плечо молодой женщине. Она с трудом стряхнула ладонь и бросилась на кокон, молотя по нему кулаками.
— Не волнуйся, Себастьян. Я тебя выручу.
Шрам снова схватил ее за плечо, на сей раз уже далеко не так нежно. Хищник тянул Лекси назад от кокона, а она пыталась с ним бороться.
— Отстань! — со слезами на глазах воскликнула Лекси. — Я должна ему помочь!
Чувство, которое она похоронила в себе ради выживания, теперь ее переполнило. Лекси уже видела, как погибали Максвелл Стаффорд и Чарльз Вейланд, и, на сей раз, не собиралась так просто бросать Себастьяна. Не собиралась сдаваться без боя.
Но Шрам по-прежнему тянул ее назад.
— Отпусти! — завопила она.
— Доберемся до поверхности… — Модулированный голос Хищника снова проиграл.
Лекси ее собственные слова.
— Я сказала — отстань!
— Убей меня! — собрав остатки сил, выкрикнул Себастьян. — Пожалуйста.
Он опять содрогнулся. Бледная голая плоть под его сердцем начала растягиваться и вспучиваться. Когда кожа треснула, появились багровые щели, и кровь хлынула отовсюду. Затем Себастьян обратил глаза к потолку и испустил страдальческий вопль.
— Прости, — прошептала Лекси.
Она подняла пистолет и выстрелила Себастьяну в голову. Мучительные крики резко оборвались.
Лекси закрыла лицо руками. Хищник стоял рядом с ней, глядя на мертвеца и ожидая…
Внезапно из живота Себастьяна вырвалось какое-то существо и тут же бросилось на Шрама. Хищник отреагировал молниеносно и одной рукой поймал тварь. Крепко сжимая существо в кулаке, он стал крутить его туда-сюда и внимательно разглядывать. Крошечный монстр корчился, пытаясь высвободиться. Пасть его клацала перед самым лицом Шрама.
Тогда Хищник небрежным движением пальцев сломал уродцу шею, точно спичку.
В зале МаткиЧужие прибывали со всех концов пирамиды — поодиночке, парами, группами, большими и малыми. Подобно волнующемуся потоку черной нефти, полчище стекалось по отвесным стенам и глубоким шахтам, пробиралось по дренажным тоннелям и узким пространствам меж толстых стен. Стрекоча и шипя, они инстинктивно откликались на материнские призывы.
Колоссальным живым цунами Чужие текли в зал Матки, спеша к краю туманного бассейна с ледяной влагой. Другие сползали по каменным стенами и семенили вниз по длинным зазубренным цепям, что держали Матку в плену.
Самую крупную группу вел альфа-Чужой с исполосованной сетью Хищников шкурой. Они наводнили зал, шипя и пререкаясь. Затем все движение прекратилось, когда твари склонили безглазые головы перед своей родоначальницей. Долгое время Чужие оставались недвижны, тихи, почтительны — угольно-черное море сияющих хитиновых шкур и слюнявых пастей. Их цилиндрические головы молитвенно склонялись и покачивались из стороны в сторону.
Гремя цепями, Матка испустила долгое шипение, которое тут же воспламенило ее отпрысков и подстрекнуло их к действию.
В неистовом вихре скрежещущих зубов и клацающих челюстей твари бросились на прародительницу. Спрыгивая с края ледяного бассейна, большинство из них ухватилось за громадный механизм, который держал владычицу в неподвижности во время ее репродуктивных трудов. Однако несколько Чужих нырнули вниз сквозь поднимающийся над бассейном туман — прямиком к смерти.
Переползая друг через друга в маниакальном стремлении порвать материнскую плоть, монстры неслись как единое целое. Одни спускались по стенам и липли к цепям, тогда как другие, точно хищные птицы, буквально слетали с потолка.
Твари вцепились в Матку Чужих в тысяче разных мест, непрестанно терзая ее плоть зубами и когтями. Когда стрекочущая масса добралась до головы, слюнявые пасти принялись глодать огромную рогатую корону, ломать костяной гребень и вырывать из креплений зазубренные крюки. Забили фонтаны кислотной крови, бурные ручьи хлынули вниз по истерзанному телу Матки, расплескиваясь по ее отпрыскам и подстрекая их к еще большей свирепости.
Наконец брызнул целый душ костяных обломков, и последний крюк был вырван из гребня. Хотя голова теперь освободилась и ее пасть оказалась более чем способна разорвать всех глодающих и рвущих тварей в пределах досягаемости, она не стала давать отпор. Вместо этого Матка просто висела там — скованные лапы распростерты, голова запрокинута, — словно бы приглашая своих детей насыщаться ее плотью и пить ее кровь в богохульной оргии матереубийства.
Бурлящая кровь хлестала из бесчисленных ран, расплескиваясь во все стороны. Внезапно появилась россыпь искр, когда большая машина, что держала ее нижние конечности, начала таять. Разъеденные кислотной кровью Матки, металлические цепи гнулись, провода рвались, а тросы коробились.
Триумфальным жестом Матка выдернула правую руку из оков, попутно отправляя нескольких своих детей в ледяную мглу. Страшась за свою жизнь, остальные отпрыски тут же дали обратный ход, устремляясь к далекому полу, отпрыгивая на стены, спускаясь по оставшимся цепям, точно крысы, бегущие с тонущего корабля.
Освободив обе руки, Матка мощными челюстями в клочья порвала полурасплавленную машину, которая так долго держала ее в подчинении. Высвобождая длинные ноги, она по-прежнему боролась с гигантским зажимом, смыкавшимся на ее хвосте и органах размножения.
Напряжение рябью прокатывалось по ее массивному телу, челюсти сжимались, а зубы клацали, пока Матка вырывала свой дрожащий хвост на свободу. Затем щелкнул хрящ, хлынул поток едкой, булькающей слизи — и Матка вырвала из своего тела родовые пути.
Наконец-то свободная, она спрыгнула с разбитой платформы. Остатки цепей свисали с ее конечностей, лязгая при каждом движении.
Дрожа от бешенства и триумфа, Матка вскинула истерзанные руки и испустила вопль, полный жажды мести и обещания ответных страданий…
В жертвенном залеДушераздирающий крик Матки разнесся по всей пирамиде.
— Что это? — воскликнула Лекси.
Повернувшись к Шраму, она впервые увидела перед собой испуганного Хищника.
— Неужели так скверно?
Шрам тронул Лекси за руку и, точно мантру, повторил записанные слова.
— Будем держаться вместе… доберемся до поверхности.
— Мы не можем позволить этим тварям отсюда вырваться.
Действуя так, словно он понял ее слова, Шрам снял у себя с запястья сложное и объемистое устройство. На кристаллической поверхности его светилось изображение Чужого. Шрам нажал несколько клавиш, и там появился участочек с символами. Тогда он сунул устройство Лекси под нос и наклонил голову, словно бы спрашивая: «Понятно?»
— Нет, непонятно.
Хищник указал на наручный компьютер. Затем поднял сжатый кулак и перевернул его. Наблюдая за Лекси, Шрам медленно разжал кулак.
— Взрыв. Эта штуковина — бомба?
Затем Лекси припомнила фреску в иероглифическом зале, где изображался Хищник с поднятыми руками, а затем грибовидное облако.
— Это бомба! — воскликнула Лекси.
«Как та, что взорвалась на этом острове в 1979 году», — подумала она.
Лекси взяла у Шрама устройство. Оно оказалось тяжелым, а внутри ощущалась вибрация работающих механизмов.
— Хорошо, — сказала Лекси. — Пусть будет бомба. Надеюсь, она всех этих вонючих тварей убьет.
Она бросила бомбу сквозь каменную решетку — еще глубже в сердце пирамиды.
