Афанасьев Сергей - Звездный странник – 3. Лес
– Может, он не любит лазить по дуплам? – тихо спросила Элора.
– Клаустрофоб? – попытался пошутить Сергей, и тут на ветку перед дуплом сверху что-то снова упало. Это была раздробленная голова гориллы. Насмотревшись на кровь и смерть они уже спокойнее отнеслись к увиденному.
– Он обосновался где-то над нами, – прошептала Элора.
Сверху упал обглоданный скелет с вывернутой наизнанку мохнатой кожей.
– Такое ощущение, – промолвил Сергей, – что он и наверху сделал основательный запас из морлоков, и теперь преспокойно их поедает, брезгуя слишком костлявыми местами.
– Надеюсь, этот запас у него более чем большой, – сказала Элора, отворачиваясь от вида падающих сверху остатков.
– Вполне возможно, – попытался подбодрить девушку Сергей. – При такой скорости атаки от дракона уйти могла только треть горилл. А их на ветке было не менее тридцати.
Элора обернулась к Эе, чтобы посмотреть, как та прореагировала на появление нового персонажа среди череды хищников тьмы. Свернувшись калачиком, дриада неподвижно лежала у дальней стенки.
– Что с тобой? – спросила Элора, приблизившись к Эе, наклонившись и дотронувшись до ее плеча. Потом резко выпрямилась.
– Сереж, – сказала она со странной интонацией, – посмотри. Что-то непонятное.
Эя не шевелилась, не подавала признаков жизни и ее тело было измазано какой-то липкой холодной жидкостью. Впрочем, взгляд дриады был спокоен, и только какая-то грустная улыбка проступила на ее губах. Эя обвела своих единственных друзей печальным взглядом, подолгу задерживаясь на каждом из них.
Сергей потрогал дерево вокруг дриады.
– Вроде нет нигде такой слизи. Где она умудрилась так испачкаться?
– А что с ней? – спросила Элора. – Может, болезнь какая-нибудь?
Сергей пожал плечами.
– Я не специалист в этом вопросе, – ответил он, пытаясь стереть слизь с дриады. – Может – это от холода? Тело у нее совсем ледяное.
Не обращая внимание на продолжающееся пиршество за окном, Сергей и Элора некоторое время энергично растирали тонкое тело дриады, расположив его у самого костра. И даже попробовали массаж сердца и искусственное дыхание. Но все было тщетно. Пульс у Эи слабел, лицо неузнаваемо деформировалось, а слизи на теле становилось все больше. В какой-то момент она чуть заметно шевельнулась, посмотрела на них с невыразимой тоской, слабо дотронулась до руки Сергея, коснулась коленки Элоры, грустно улыбнулась, глаза ее закрылись и в сознание она больше не приходила.
– Она так умерла? – волнуясь и переживая, тихо спросила Элора. Оставив тщетные попытки, они сидели в гамаке, кутаясь в остатки последнего листка, половина которого была уже объедена гусеницей.
Сергей пожал плечами.
– Я думаю – перерождается.
– В смысле?
– Сворачивается в кокон, скорее всего.
Элора с ужасом посмотрела на меняющуюся прямо на глазах дриаду.
– Думаешь – из ее кокона кто-то вылупится другой?
Он утвердительно кивнул.
– Интересно, кто это может быть?
– Бабочка, – коротко ответил Сергей.
Элора с сомнением посмотрела на него.
Гора из остатков горилл перед дуплом неуклонно вырастала и в них уже рылись мелкие твари, шумно грызясь между собой.
Сергей быстренько сходил за плодами, ежась от холода. С трудом нашел только один. Самый последний. Некоторое время он думал: оставить или не оставить? Решил, что от одного плода проку все-таки мало. Разорвав его пополам он большую часть протянул Элоре.
– Последний, – сказал он устало.
Девушка ничего не ответила, в темноте не заметив его заботы, иначе бы возмутилась.
Несмотря на голод, они старались не торопиться, невольно растягивали, так как потом из еды у них оставалась только вода и гусеничная сметана. Некоторое время они ели в полном молчании, думая каждый о своем, и эти мысли совсем не были веселыми. А эта тишина становилась все тягостнее и тягостнее.
– Давай поговорим о всех этих событиях, – первым не выдержал Сергей возникшего напряжения. Сказал просто так, чтобы не молчать. Да и когда-то надо было начинать этот разговор.
– О каких? – не поняла Элора, тщательно облизывая пальцы.
– Ну, о наших с тобой перемещениях с планеты на планету, например, – уточнил он. – Кстати. Может гусеничной сметаны? А то голод от этой малости только усилился.
– Хорошо, – согласилась Элора, и Сергей сбегал к гусенице, наполнив две скорлупки. Вернулся обратно.
– Мы же говорили об этом сто раз, – грустно сказала она, благодарно кивая и беря свою скорлупку.
– Давай еще раз, – повторил Сергей, понимая, что тут явно опять что-то со временем.
Элора пожала плечами. Отхлебнула. Без всякого отвращения. Подумала. Снова отхлебнула.
– Ну хорошо, – согласилась она. – По крайней мере, я стала жертвой эксперимента. А вот ты как попал во все это – мне не совсем понятно. Поначалу я думала, что ты специально преследуешь меня с целью вернуть обратно. А сейчас я и не знаю что думать. Так что на самом деле это тебе надо объясняться, а не мне.
Я бы рад, с горечью подумал он, если бы хоть что-нибудь знал.
– А что за эксперимент? – решил поподробнее разузнать он.
Девушка покачала головой.
– Научный, – задумчиво сказала она. – Я и сама толком не знаю. Уже в этом мире долго думая над всем этим я пришла к выводу, что меня просто использовали как подопытного кролика и я ни о чем не подозревала. Что-то в клетках у меня было особенное, чего ни у кого больше не было. – Сергей насторожился. – И вообще, странно, что ты только сейчас заинтересовался этим. Раньше ты не проявлял никакого любопытства. И это тоже было не в твою пользу, так как создавалось впечатление, что из нас двоих ты один точно знал, как попал в этот мир и с какой целью.
Да уж, подумал он, женская логика довольно интересна.
Между тем гусеница подъела остатки разбросанной кожуры. Потыкалась, в поисках новой пищи, но ничего не нашла. Немногочисленные обрывки лиан, разбросанные по полу, она упорно не ела.
Видя это, они, вздохнув, отдали ей свой спальный лист, еще теснее прижавшись друг к другу от холода и кутаясь в жалкий остаток караульного листа.
– А ты как попал в этот мир? – спросила Элора, мелко подрагивая и наблюдая, как их изрядно помятое одеяло медленно исчезает в челюстях гусеницы.
– Да тоже, в общем-то, в результате эксперимента, – ответил он. – И тоже, кстати, не по своей воле.
– Выходит, мы с тобой – жертвы? – еле заметно улыбнулась она.
– Выходит, – тоже улыбнулся он. – Вот, мучаемся теперь…
Покончив с листом Принцесса в поисках еды потыкалась в кокон Эи носом (который уже принялся затвердевать), подъела оставшиеся от дриады венок и завядшие ожерелья, которые украшали руки, ноги и бедра дриады. Насторожившись, пошарила вокруг себя в поисках чего-нибудь еще съестного. Замерла в недоумении.
Заметив это, Сергей и Элора, вздохнув и не сговариваясь, сняли с себя охранный лист и подсунули его гусенице
Обхватив свои длинные ноги руками и прижав коленки к обнаженной груди Элора пыталась согреться.
– Надо будет перенести кокон Эи к Принцессе, – вдруг сказала она. – Мешает. Да и нехорошо, что он лежит вблизи нашего туалета. Не по-товарищески это как-то.
Быстро спрыгнув с гамака, она на цыпочках подбежала к кокону и схватила за острый край.
– Да он теплый! – неожиданно воскликнула она.
Сергей подошел к ней на помощь. Дотронулся ладошкой, от холода нетерпеливо переступая босыми ногами.
– Действительно, – удивился он. – Слушай, давай положим его к нам в гамак. Все теплее будет.
Прижавшись к кокону, они лежали в гамаке, поочередно отхлебывая сметану из маленькой скорлупки и отчаянно мерзли, молча наблюдая, как Принцесса доедает последний лист. Вот осталось на пять укусов, вот уже – два, один, все… Гусеница покрутила головой в поисках пищи – но рядом ничего уже не было.
– Ну вот и все, – вздохнул Сергей. – Интересно, на сколько у нее хватит запасов сметаны? И как на нее подействует голод? Погибнет?
Он встал. Подошел к Принцессе. Набрал розовой жидкости на полскорлупки – больше у нее не было. Протянул Элоре.
– Возможно, это последняя, – сказал он.
На этот раз Элора добросовестно отпила свою половину.
Осушив до дна емкость, Сергей, стараясь не глядеть на Элору, решительно снял с себя свою слабенькую набедренную повязку.
Элора улыбнулась.
– Тебе-то уж точно неудобно без одежды, – сказала она.
– Ко всему надо привыкать, – ответил он.
Молча положил жалкие листочки перед Принцессой, которая долго обнюхивала предложенный ей продукт. Она съела их за минуту, хотя есть там было совершенно нечего.
Замерев, гусеница некоторое время еще чего-то ждала, словно думала, что ей подсунут еще что-то, но так и не дождавшись, осторожно стала ощупывать пространство перед собой своими усиками, неторопливо тронувшись в очередной обход по пещере. Не менее голодный Том, который уже на несколько раз вылизал все пустые скорлупки, испуганно отскочил в сторону, мелко дрожа на тонких исхудалых лапках.
