Валерий Вайнин - Четвертое правило Мангуста
В глазах Светланы мелькнула неуверенность.
– Вдвоем?
Следя за Калитиным, воровато скользнувшим в подъезд, я пожал плечами:
– Можешь подождать в машине. Покарауль, чтоб колеса не сняли.
Лицо Светланы окаменело:
– А ну, повтори.
Я выдержал ее взгляд:
– Свет, я легко справлюсь. Не мешай, а!
Глаза ее продолжали меня буравить:
– Скажи «ластик», Француз.
Я вздохнул:
– Хорошо, пойдем вместе, но…
– Скажи «ластик» или подеремся прямо здесь!
Посмотрев на часы, я поднял руки:
– Ластик. Идем через шесть минут.
Она отвела взгляд и буркнула:
– Оружие, конечно, не понадобится.
Я покачал головой:
– Только чистая совесть.
– Юмор, что ли? – раздраженно справилась Светлана.
И я, в свою очередь, уточнил:
– Куда окна выходят?
– На ту сторону, в переулок.
Я приоткрыл дверцу:
– Тогда снимаем маскировку и вперед.
Мы вышли. Светлана изумилась появлению «жигуленка» не менее, чем его исчезновению. Мы, не скрываясь, направились к подъезду. Светлана сообщила:
– Кода нет. Третий этаж.
Приотстав, я подобрал с земли гнутый гвоздик и сунул в карман. В полумраке подъезда воняло мочой.
– Классное место для дня рождения, – съязвил я.
– Квартира того стоит, – отозвалась капитан Сычова, поднимаясь по лестнице.
На площадке второго этажа мы пропустили толстяка с пуделем, дружески нас обнюхавшим. Толстяк, напротив, оглядел нас подозрительно, однако от контакта воздержался. Мы поднялись на этаж выше. Опередив вопрос Светланы, как мы попадем в квартиру, я вынул из кармана гвоздик и предъявил.
– Вот ключ. Войдем без шума.
Светлана указала дверь. Я подошел, наклонился и сделал вид, будто открываю замок гвоздем. Хоть капитан Сычова кое-что уже знала о моих возможностях, все же я старался не перегружать ее психику. Дверь отворилась, точно смазанная маслом. Мы вошли, тихонько ее прикрыв.
Прихожая оказалась просторной. Прямо от нее тянулся коридор на кухню. В стенах коридора виднелись двери комнат: две справа, одна слева. Из-за одинокой этой двери доносились жалобные стоны. Переглянувшись, мы со Светой ринулись на приступ.
Картина, представшая нашим взорам, была впечатляющей. Майор Калитин лежал на широченной кровати. Вернее, на кровати лежала дама, а уж на ней – майор. Страж закона трудился в поте лица, а партнерша его издавала те самые стоны, которые привели нас сюда. При этом глаза женщины были открыты, и она беззастенчиво мне подмигнула. Это была Жанна, секретарша Хлыста, которую не далее как сегодня я обнадежил, что мы больше не встретимся. Право слово, госпожа Судьба не лишена сарказма. Пунцовая от смущения Светлана бросила на меня растерянный взгляд. Я деликатно покашлял.
Майор Калитин (вот что значит выучка) мигом скатился с бабы, цапнул с тумбочки пистолет и наставил на нас. Несколько мгновений мы таращились друг на друга. Чаровница Жанна, раскинувшись на подушках, взирала на нас с такой ухмылочкой, будто сама срежиссировала это шоу. Светлана процедила сквозь зубы:
– С предохранителя сними, чайник.
– Сычова? – Располневшее тело майора оплыло, как свеча. – Ты как здесь очутилась?
– Ветром надуло.
– Шпионила за мной?
– Лукавый попутал.
Замерев с пистолетом в руке, Калитин выбирал линию поведения. Секретарша Жанна, прикрыв пышную грудь одеялом, ввернула:
– Знала ведь, что этим кончится!
Майор бровью не повел в ее сторону.
– Доложишь по форме? – спросил он у Светланы.
В серых глазах Сычихи сверкнула сталь.
– Отвечу «да» – пристрелишь?
Отложив пистолет, Калитин с неприязнью взглянул на меня:
– Опять этот… учитель!
– Леш, мы все обсудили. Не заводи по второму кругу.
– Ладно. Доложишь или нет?
Светлана пожала плечами.
– Про что? Какой длины у тебя член? Так я не рассмотрела.
– Я тоже, – опять ввернула Жанна.
Брезгливо на нее покосившись, майор перевел дух:
– А Томке не настучишь, Свет? Она же с потрохами меня сожрет.
Капитан Сычова отвела взгляд:
– Я не судья тебе, успокойся.
Оставив однополчан выяснять отношения, я бегло осмотрел квартиру. Следов пребывания банды, само собой, не обнаружил. Ни пятен крови, ни выбитых зубов, ни порохового дыма. Обычное жилище московского буржуа без криминального уклона. Очередная пустая фишка, вытянув которую я готов был кусать локти.
Закончив осмотр, я застал Светлану и Калитина в коридоре, перед дверью в спальню. Бедра майора обернуты были полотенцем, за кромку которого бравый сыскарь ухитрился втиснуть пистолет.
– Тошнит, понимаешь? – канючил майор. – Обрыдло все, никаких сил.
Светлана смотрела холодно и отстраненно.
– Не мельтеши, я не трепачка.
– Свет, пойми, разве это жизнь? Томку разнесло, как дирижабль. Сутками смотрит ящик и денег требует, мегера. Главное, девчонок так же воспитывает…
– Заткнись, Калитин. Мир таков, каким ты его видишь.
– Кто сказал тебе эту херню?
– Бог за компьютером. Ты с «Макаровым» поосторожней: шалуна своего отстрелишь.
Жаль было прерывать их душевную беседу. Но время летело быстро, притом, увы, впустую.
– Поехали, – сказал я. – Может, Стас чем порадует.
Светлана кивнула.
– Не дрейфь, Леш. – Она похлопала майора по голому плечу. – Передай Жмыхову: пусть делает, что хочет, но, пока Француза не поймаю, – не появлюсь.
На этом мы, что называется, откланялись.
Солнце, как положено, клонилось к западу. И «жигуленок», как положено, дожидался нас за красным «Москвичом». Опускаясь на сиденье, Светлана пробормотала:
– Хоть с Остапчуком не связан.
– Это уж точно. – Включив зажигание, я развернулся. – Он работает на Хлыстана.
Светлана вперила в меня взгляд:
– С чего ты взял?
Пришлось объяснить:
– Дамочка в кровати к Леше твоему страсти явно не питает. А Павел Тимофеевич вряд ли станет подкладывать свою секретаршу за просто так.
– Что за хре… Она секретарша Хлыста?
– Вижу, ты врубаешься.
Выехав из переулка, мы оказались на Садовом кольце.
– Слушай, можешь помолчать?! – рявкнула Сычиха. – Голова уже раскалывается!
Я вздохнул:
– Характер ваш, Светлана Анатольевна, не поддается формированию.
– Ластик, – буркнула она.
На явочную квартиру мы ехали, решая в уме общие наши проблемы. Но, как подсказывает практика, даже общие проблемы зачастую у каждого бывают свои.
ГЛАВА 32
Наши уютно сидели на кухне и перекусывали. Что ж, время приспело. Стас, вероятно уж поведавший Илье с Дашкой о своих успехах, улыбался, как рыжий кот, съевший канарейку.
– Чем похвалитесь? – пробасил он, окуная сосиску в горчицу.
Светлана подошла к мойке, открыла кран и намылила руки.
– Дерьмо собачье, – буркнула она.
Илья и Дашка воззрились на меня.
Стас уточнил:
– То есть Илюха оказался прав?
– Как всегда, – ввернул Илья.
Я кивнул:
– Майор Калитин чист. Он, как Дмитрий Карамазов, мог бы воскликнуть: «В этой крови неповинен!»
– А в какой повинен? – поинтересовалась Дарья.
И я, намылив, в свою очередь, под краном руки, эскизно обрисовал наше приключение. Присевшая к столу Светлана проворчала, надкусив бутерброд:
– Обязательно было рассказывать? Важные сведения, да?
Стас раздраженно на нее покосился:
– В отличие от ментов, Свет, мы ничего друг от друга не скрываем.
Светлана ссутулилась.
– Я не говорю, что надо скрывать. Просто информация не такая уж важная.
– Важная – не важная, нам решать. Твое дело, Свет, доложить о результатах. У вас в МУРе по-другому?
Сидя на подоконнике с пакетом кефира, я вмешался:
– Света права. Дойдя в своем отчете до кровати, я должен был завершить оперативку.
– Ничего себе! – возмутился Илья. – Как бы мы тогда узнали, что Калитин связан с Хлыстом?
Я пожал плечами:
– Зачем тебе это? Хлыст хоть и мразь, но в деле с Остапчуком он сбоку припека.
– Старик, это как рассудить…
Дашка грохнула кулаком по столу:
– Молчи, кулацкий подпевала!
Все прыснули. Даже Светлана улыбнулась.
Я сказал:
– Давай, Стас. Хвались теперь ты.
Рыжий приосанился:
– У меня все коротко и ясно. Серега, лейтенант Гномкин то есть, притопал в полвторого и ходил кругами до двух. Не заметив ничего подозрительного, застыл как столб и в ожидании Светы простоял двенадцать минут. Потом двинул к метро и по дороге встретился с одним человечком. Общались они около минуты. Потом человечек сел в бежевый «Чероки». Ребята мои слегка лопухнулись и его упустили. А Гномкин спустился в метро, преследовать его я поостерегся. Вот и все.
Я посмотрел на Стаса с удивлением:
– И чем же ты хвалишься?
Физиономия Рыжего прямо-таки сияла.
– Угадай, с кем встретился Гномкин?
– С римским папой, – предположил я.
Стас хохотнул:
– Да нет, кое с кем поинтересней. Он встретился с Толяном. Въезжаешь?
