Артур Крижановский - Новый порядок
Нельзя сказать, чтобы эта рокировка пришлась по душе Антипову: в его голове уже давно звучал сигнал тревоги – но на его действиях это никак не отразилось. По ходу дела он информировал обитателей бункера об основных событиях, происходивших в особой зоне. На миг у Антипова промелькнула мысль об Ураеве, но он тут же прогнал ее прочь. Свои мысли охранникам рекомендовалось держать при себе, а еще лучше – о подобных вещах не задумываться. Посторонние разговоры в пределах здания строжайше запрещены. Антипов, так же, как и любой другой член группы, знал ровно столько, сколько ему положено знать, и обязан был во всем строго следовать инструкциям.
Когда в 20.05 не прошел очередной доклад из внешней зоны, Антипов, не задумываясь, объявил своей группе состояние боеготовности и сделал соответствующее сообщение в бункер.
На пульте Ураева тревожно мигнула красная лампа, коротко взвыл ревун, и в наушниках раздался голос Антипова:
– Внимание! Оперативное время – 20.06. Не прошел очередной доклад из внешней зоны. Объявил группе боеготовность. Внутренняя зона – безопасно.
Ураев развернулся в кресле и окликнул Романцева:
– Алексей, закругляйся. Плохие новости.
У Романцева при звуке ревуна сердце остановилось, пропустив несколько ударов, затем принялось бешено колотиться.
– Заканчиваю, работы осталось минут на десять. Что случилось?
– Не прошел доклад из внешней зоны…
Голос Ураева предательски дрогнул.
– Возможно, ложная тревога, – добавил он после небольшой паузы.
И вновь голос Антипова в наушниках:
– Оперативное время – 20.08. Исчезло телеизображение. Перехожу на резервную систему. Изображение отсутствует. Приборы показывают, что канал отключен со стороны внешней зоны. Внутренняя зона – безопасно.
Затем в наушниках прошелестели доклады остальных членов группы. Ураев внимательно следил за их действиями по экранам мониторов. Четвертый и пятый номера блокировали вход в здание, седьмой и восьмой расположились по обе стороны от лифта, шестой номер присоединился к Антипову.
– Стоуна поставить в известность? – спросил Романцев.
– Обязательно, – кивнул Ураев. – Запроси С-5, почему пропала связь с внешней зоной.
– Продолжим изображать святую невинность?
– Примерно в таком роде, – кивнул Ураев и отвернулся к мониторам.
Романцев набрал сообщение для С-5, но подтверждения приема не дождался. Он выбросил дурные мысли из головы и продолжил свое занятие. Напоследок он оставил самое трудное: поиск новых лабораторий Морока. Он отслеживал сделки, связанные с закупками медицинского оборудования и сырья, пригодного для изготовления ПР, и попытался разобраться, куда ведут эти следы. Провозившись некоторое время с двумя такими сделками, он понял, что эта задача ему не по зубам. Он загрузил все сведения в резервный компьютер и не стал сопровождать их комментариями. Пусть аналитики Корпорации распутывают этот клубок, он свою работу сделал.
Романцев подошел к Ураеву и, встав за его спиной, попытался разобраться в ситуации по изображению на экранах мониторов. Ураев щелкнул тумблером, и Романцев услышал голос Антипова:
– Оперативное время – двадцать часов тридцать минут. Связь с внешней средой отсутствует. Внутренняя зона – безопасно.
Вслед за Антиповым подал голос компьютер:
ТРЕТЬЯ ЗОНА – БЕЗОПАСНО.
ЧЕТВЕРТАЯ ЗОНА – БЕЗОПАСНО.
– Закончил?
– Да. Стоун по-прежнему молчит.
– Он на нас обиделся, – невесело засмеялся Ураев.
– Что происходит, Феликс? – тихо спросил Романцев. – Почему они отключили связь?
– Трудно сказать… Антипов докладывал, что примерно с семи вечера в зоне произошли значительные перестановки. Смысл их предельно ясен: Стоун окружает бункер своими людьми. Сам понимаешь, что из этого следует.
– Он давит нам на психику, – заметил Романцев, продолжая наблюдать за изображением на мониторах. Наверху уже давно стемнело, и телекамеры, работающие в инфракрасном диапазоне, обшаривали покрытую девственно чистым покровом снега пустынную площадку внутреннего двора. От датчиков МЛ-полей шла обычная информация, но они способны улавливать излучение на расстоянии не более чем восемьдесят-сто метров.
– Пора заметать следы, – сказал Ураев. – Не оставляй после себя никаких бумаг или записей – все в утилизатор. Сотри все сведения, хранящиеся в памяти базового компьютера, затем проделай ту же операцию на резервном. Когда закончишь, дашь мне знать. Я наберу со своего терминала команду на уничтожение передающего устройства.
– Не слишком ли мы торопимся? – спросил Романцев. – Я все же надеюсь достучаться до настоящего Стоуна. Вдруг он сообщит нам важную информацию?
– Пока ты достучишься до прежнего Стоуна, к нам заявится его двойник со своими дружками-невидимками. Мороку незачем знать, чем мы здесь занимались.
Оперативное время – двадцать часов пятьдесят пять минут.
РАИ ОТ С-5
ИНФОРМАЦИЯ ЛИЧНО ДЛЯ РАИ.
В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ У НАС НАКОПИЛОСЬ ДОСТАТОЧНОЕ КОЛИЧЕСТВО ДАННЫХ, ЧТОБЫ УЛИЧИТЬ ВАС В РАСПРОСТРАНЕНИИ ИСКУСНО СФАБРИКОВАННОЙ ДЕЗИНФОРМАЦИИ. ВСЕ, ПОВТОРЯЮ, ВСЕ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ ПОЛУЧЕННЫЕ ОТ ВАС СВЕДЕНИЯ ПО КОРПОРАЦИИ И ЕЕ ГЛАВАРЮ – ЛОЖЬ, АБСОЛЮТНАЯ И ЗЛОНАМЕРЕННАЯ ЛОЖЬ.
ВАШЕ ПОВЕДЕНИЕ НИЧЕМ НЕЛЬЗЯ ОПРАВДАТЬ. ПО ВАШЕЙ ВИНЕ ОПЕРАЦИЯ БЛИЗКА К ПРОВАЛУ, ГИБНУТ ЛЮДИ, НЕВИННЫЕ СТРАДАЮТ, А ПРЕСТУПНИКИ ТОРЖЕСТВУЮТ.
У ВАС НЕТ НИКАКИХ ШАНСОВ СПАСТИ СВОЮ ШКУРУ.
ВЫ ПРИГОВОРЕНЫ.
ВАМ ПРЕДОСТАВЛЯЕТСЯ ШАНС ПОПРАВИТЬ ПОЛОЖЕНИЕ И ТЕМ САМЫМ СПАСТИ ЖИЗНИ ДРУГИХ ЛЮДЕЙ, В ТОМ ЧИСЛЕ И ВАШИХ БЛИЗКИХ.
РАИ, НЕ ЗАСТАВЛЯЙТЕ НАС ПОЙТИ НА КРАЙНИЕ МЕРЫ. МЫ ЖДЕМ ОТ ВАС СВЕДЕНИЙ О КОРПОРАЦИИ И ЕЕ РУКОВОДСТВЕ. СВЕДЕНИЯ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ИСЧЕРПЫВАЮЩИМИ, БЕЗ КАКИХ-ЛИБО УТАИВАНИЙ И КУПЮР.
НЕМЕДЛЕННО ПРИСТУПАЙТЕ К ИСПОЛНЕНИЮ.
В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ ВАША СЕМЬЯ БУДЕТ ЛИКВИДИРОВАНА.
Романцев пробежал глазами сообщение на экране, затем неизвестно для чего вывел его на распечатку. Принтер успел выплюнуть из своих недр уже добрый десяток листов с одинаковым текстом, когда Романцев наконец пришел в себя и позвал Ураева:
– Феликс?! Отвлекись на минуту.
Он дождался, пока к нему присоединится Ураев, и продолжил хриплым от волнения голосом:
– Мне пришло послание. Взгляни. Стоун на меня крепко наехал.
Ураев внимательно прочел текст и замысловато выругался.
– Что будем делать? – хмуро спросил Романцев. – Послать его к черту?
– Для начала возьми себя в руки, – неодобрительно посмотрел на него Ураев. – И не психуй. Я уверен, что Стоун блефует. Сейчас мы устроим ему проверку. Освободи кресло.
Ураев сел за пульт и набрал сообщение для Стоуна.
С-5 ОТ РАИ
ЛИЧНО ДЛЯ СТОУНА.
СОГЛАСЕН РАССМОТРЕТЬ ВАШЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ ПРИ ОДНОМ УСЛОВИИ…
– Ни черта они от меня не получат, – угрюмо заявил Романцев.
…ПОВТОРЯЮ, ПРИ ОДНОМ УСЛОВИИ: Я ХОЧУ УБЕДИТЬСЯ В ТОМ, ЧТО МОЯ СЕМЬЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НАХОДИТСЯ В ВАШИХ РУКАХ. ВКЛЮЧИТЕ КАНАЛ СВЯЗИ С ВНЕШНЕЙ ЗОНОЙ И ДАЙТЕ МИКРОФОН МОЕЙ ЖЕНЕ. Я ХОЧУ УСЛЫШАТЬ ЕЕ ГОЛОС.
Романцев извлек негнущимися пальцами сигарету из пачки и чиркнул зажигалкой. Щелкнул динамик, и незнакомый мужской голос произнес:
– Внимание! Сообщение из внешней зоны. Лично для РАИ.
Несколько секунд в громкоговорителе что-то едва заметно шуршало, и на смену мужскому голосу пришел женский:
– Алексей… Что случилось? Почему нас держат здесь? Мне постоянно напоминают, что наша участь зависит от тебя. Я хочу, чтобы ты знал…
В динамике раздался легкий щелчок, и голос пропал.
– Что? – побелевшими губами произнес Романцев. – Что ты хочешь знать, милая? Что твой муж подставил тебя и наших детей?
Ураев неодобрительно покачал головой.
– Не давай Стоуну сломать себя. Он блефует!
– Это ее голос, – Романцев прикрыл глаза, – я узнал его.
– Я тоже узнал, – раздраженно сказал Ураев. – А еще я хорошо знаю Стоуна. Возьми себя в руки. Напряги память и попытайся вспомнить, что она тебе сказала перед отъездом в Нижний. Что-нибудь такое, чего не знал бы Стоун.
– Не знаю… все как обычно, – пожал плечами Романцев. – Хотя постой, ты прав, есть одна зацепка. Передай Стоуну: «Пусть жена вспомнит, какие слова она мне сказала при последнем расставании».
Через минуту в бункере вновь зазвучал женский голос:
– Алексей… Что случилось? Почему нас держат здесь?.. Я хочу, чтобы ты знал…
Сообщение передали еще дважды, и связь отключилась. Романцев почувствовал огромное облегчение, как будто заново родился на свет. Он понял, что Крастиньш выполнил свое обещание, и Корпорация позаботилась о судьбе его близких. Романцев посмотрел на Ураева, и они оба весело рассмеялись.
– Ах, Стоун! Старая лиса! Совсем потерял квалификацию, мерзкий старик! Кстати, а что она тебе сказала?
– Сказала, что любит меня, – самодовольно изрек Романцев.
– Врешь, – улыбнулся Ураев.
