Михаил Сурин - Ледяные звезды
– А договор, подписанный президентом? Он уцелел?
– Клара, не беспокойся! – замахал руками Феликс, увидев, как вдруг побледнела Клара. – Договор в целости и сохранности! Я сам, лично достал его из сейфа. Сейчас он находится в министерстве иностранных дел России, а его копия в МИДе КНДР.
– А наемники? С ними что?
– Поймано сто двадцать человек. Все они дожидаются судебного процесса. Поверь, им крепко достанется, учитывая, что наемничество запрещено.
– Значит, все закончилось? – с надеждой в голосе спросила Клара.
– Скорее всего, да. Общество Реммера куда-то исчезло, словно растворилось. Но Интерпол ищет.
– Хотелось бы надеяться, что возмездие настигнет всех участников.
– Так и будет. Осталось совсем немного, и справедливость восторжествует.
– Великолепно. И что теперь? Будешь продолжать бороться с мировой преступностью? – Клара хитро посмотрела на Феликса.
– Пока нет. Я беру долгожданный отпуск и отдыхать.
– Как жаль! – вздохнула Клара. – Мой отпуск уже заканчивается.
Феликс захохотал.
– Пожалуй, еще нет. Директор направил представление в вашу службу. Скорее всего, тебе надбавят месяца два-три в связи с ранением. Куда махнем? У моей тетушки под Тулой великолепная дача. Огород, грядки… Ты умеешь полоть?
Клара скорчила гримасу.
– Ты в своем уме? У меня ранение, мне нельзя заниматься физическим трудом. Возиться в земле… Фу!
– Ладно, – кивнул Феликс. – Едем на Мальорку, в это время года, говорят, погода там просто чудесная!
Клара рассмеялась. Пожалуй, у них теперь много времени, чтобы выбрать, где провести общий отпуск.
Post Scriptum
В ходе расследования деятельности Общества Реммера была выяснена причастность Сеула к октябрьским событиям в Северной Корее, что вызвало грандиозный международный скандал. Новый президент, Унь Лу Чжень, обвинил правящие круги
Южной Кореи в попытке переворота и уничтожения коммунистического режима. В январе 2022 года Унь Лу Чжень санкционировал проведение против Южной Кореи операции «Воссоединение», которая началась с нанесения мощного ракетного удара по базам южнокорейских вооруженных сил и Сеулу. Погибло, по предварительным данным, свыше двухсот тысяч человек. Имелись многочисленные жертвы среди мирного населения.
Это были первые аккорды Третьей мировой войны.
Часть III
Долгота Е-28
Вместо пролога
Генеральная Ассамблея, рассмотрев вопрос о целесообразности ведения военных действий,
учитывая национальные интересы противоборствующих сторон,
учитывая расстановку сил на политической арене современного сообщества,
учитывая тот огромный вред, причиненный военными действиями мировой экономике, падение численности населения, всеобщий вред, причиненный мировой экологии,
1. призывает государства-участников военных действий встать на путь примирения,
2. поддерживает все государства в своем стремлении уйти от открытой конфронтации и приступить к переговорам о мире,
3. требует прекратить все военные действия по меридиану 28 градусов восточной долготы.
Как ни ужасна война,
все же она обнаруживает духовное величие человека, бросающего вызов своему сильнейшему наследственному врагу – смерти.
Генрих ГейнеГлава 1
– Ивар… почему так холодно?.. Мои ноги… они словно отнялись… я их не чувствую…
– Виктор, тебя здорово накрыло, лежи спокойно, я дотащу.
– Куда?..
– Не задавай лишних вопросов! Еще немного осталось.
Виктор приоткрыл правый глаз и посмотрел перед собой. Его ноги, словно тряпичные, волочились по мерзлой земле, стуча сапогами по камням. Голова его словно налилась свинцом, каждый толчок отзывался чудовищным раскатом боли. Пахло дымом, раскаленным металлом, жареной плотью. Земля разворочена, выворочена наизнанку. Пустыня.
Виктор силился вспомнить, что произошло несколькими минутами ранее. Перед глазами всплывали обрывочные воспоминания, сливались, затем снова уходили куда-то.
Они пересекали линию фронта южнее Старой Руссы. Собственно, линии фронта уже давно нет, осталась только красная линия на карте, обозначающая места ожесточенных боев, проходивших здесь когда-то. Теперь здесь седая пустыня, мертвая, безлюдная. Бои давно стихли, так как воевать уже было некому. Неизвестный мор валил людей сотнями, смерть косила жизни направо и налево. Люди в панике ушли из этих мест, оставив жилища, транспорт, имущество. Похоже, они разбудили неизвестные, дремавшие силы природы, которая решила покарать обезумевших от ярости людей.
Зима, которая должна была уйти в страхе перед весенним солнцем, только сильнее сцепила свои ледяные когти. Температура не поднималась, снег не таял, земля промерзла чуть ли не на пять метров в глубину. Снег слипся, превратившись в лед, в иных местах его сдували сухие ветра, обнажая черную землю. Постепенно вымерли, либо ушли на юг животные, населявшие эти места. Воздух, наполненный зловредными веществами, пылевой взвесью, стал ядовит, и люди, опасаясь заражения, не рисковали показываться на поверхности без противогаза. Однако те, кто жил на поверхности, приобрели определенную толерантность к заразе, плавающей в воздухе. Таких было немного. Это были одиночки, бродяги либо разрозненные группы людей, не боявшихся смерти. Большинство предпочло жить под землей, где профильтрованный воздух был чист и свеж, а углекислый газ под давлением выводился на поверхность.
После окончания Мировой войны Виктор Розанов стал именно таким бродягой, путешественником, говоря на цивилизованный лад. Выполняя так называемую «грязную» работу, он собирал кровавую жатву, уничтожая худших из оставшихся в живых людей. Он работал на самые разные организации, будь то «Greenpeace», «Правый Путь», СВР РФ, ЦРУ, Ми-6. Учитывая то, что еще год назад он был простым служащим почтовой компании, можно сказать, что война полностью перевернула его жизнь. Месяц назад к нему присоединился и Ивар Харковичкюс, дезертировавший из латвийской армии, – война не отвечала его идеям. Проворный юноша, умный, хваткий, всегда мог найти выход из трудной ситуации, чем нередко помогал Виктору.
Заказ им дал Лукаш, торговец оружием из Таллинна. Объект – лидер валдайской группировки Петр Поворотов, который контролировал каналы поставки оружия через западную Россию. Монополия валдайской группировки не устраивала Лукаша, ибо Поворотов устанавливал чрезмерно высокие «пошлины» на ввозимый товар, и, соответственно, его стоимость приходилось завышать, что снижало ценность товара в глазах заказчиков. Да еще и Федерация нередко захватывала его караваны, поэтому Поворотов со своей маленькой армией был для Лукаша как заноза в заднице.
Они нашли Поворотова через две недели под Нелидовом. База надежно охранялась, поэтому решили не лезть на рожон. Устроившись поудобнее, Виктор стал выжидать. После недельного отсутствия Поворотов все же появился. Тогда, надежно укрывшись в иссохшей кроне дерева, Виктор произвел роковой выстрел. Пуля, пробив стекло выезжающего с базы «уазика», угодила Поворотову в голову. А Ивар, сымитировав убегающего преступника, отвлек от Виктора погоню.
Теперь они, оставив за собой не одну сотню километров и сменив не один автомобиль, направлялись за вознаграждением к Лукашу. И тут, у Старой Руссы, их догнал вертолет Федерации и открыл огонь по нарушителям границы. Виктор усердно крутил баранку, вилял, стараясь уйти от обстрела, однако его старания были напрасны. Позади них словно прогремел маленький ядерный взрыв, разорвав машину на две части, лопнул бензобак, и автомобиль, вернее то, что от него осталось, скатился в канаву. Покружив еще минуты две над местом сражения, вертолет улетел, оставив Виктора и Ивара догорать в бурьяне.
Однако они уцелели. Ивар вытащил раненого Виктора из плавящейся кабины. Метров на десять вокруг дымились обломки. Виктор, оглушенный, вяло ворочал головой, постепенно приходя в себя.
– Какого черта ты вылез? – прохрипел он в полузабытьи. – Жить надоело?
– Виктор, береги силы! – сказал Ивар ему на ухо.
– Ивар… почему так холодно?.. Мои ноги… они словно отнялись… я их не чувствую…
– Виктор, тебя здорово накрыло, лежи спокойно, я дотащу…
– Куда?..
– Не задавай лишних вопросов! Еще немного осталось.
Виктор открыл глаза и осмотрелся. В голове нарастал тяжелый гул. Странно, но мозг словно пытался отгородиться от действительности, не пускал ее в сознание. Пахло дымом, раскаленным металлом, жареной плотью. Чьи-то ноги торчали из свежей воронки.
– Ивар, где мы?
– Судя по всему, мы взорвались над некой братской могилой времен войны. Впрочем, тела совсем свежие…
