Александр Тестов - Пулковская цитадель
— Неправильно я тебя назвала, — тихо проговорила она, через силу улыбаясь сыну, — надо было Мишкой. Спи.
А Демка в сытой истоме и впрямь сомкнул веки и вскоре засопел. Лариса очень медленно извлекла из рукава нож…
По громкой связи снова зазвучала тихая музыка. Пела Алекс. Лариса прислушалась:
Бывает ночь длиннее зимы,
И чей-то плащ уютнее дома.
Бывает так, что чьи-то слова
Звучат в тебе, как раскаты грома.
Бывает так — весь мир заодно,
Но это одно обжигает руки.
И сам себе сочиняешь письмо
О том, что боль будет легче скуки.
Лариса склонила голову на бок и уставилась в одну точку, с абсолютно отрешенным видом.
Стань птицей, серым крылом.
Стань птицей с опорой на ветер.
Неба хватит на всех, и Бог
Держит его крепко — крепко…
Девушка встрепенулась, решительно закатала рукав и с силой взрезала голубую жилу. Вдоль. Чтобы наверняка.
Музыка стихла, за дверью не было слышно ни звука. Народ, умаявшись за день, спал. Лариса кинула прощальный взгляд на сына и устало закрыла налитые кровью глаза.
Глава девятая
НА ПУТИ К РАЗГАДКЕ
15 сентября 2013 года, ночь, Санкт-Петербург, улица Кирочная — и далее по ситуации.
Усталая чуть ли не насмерть, Кошка выползла из люка с буквами «ГК» на крышке. Маркировка, впрочем, могла быть абсолютно любая, при нашей безалаберности буквы ничего не значили. В данном случае она соответствовала назначению… ну, почти. Одна из горизонтальных отводок и в самом деле выходила в городскую канализацию, и Кошка, почти без раздумий, предпочла именно этот путь — грязный, но верный. «Парадный подъезд» вполне мог оказаться в подвале знаменитого здания на Литейном, из окон которого видно Магадан… А так, хоть и пришлось ползти по шкурнику, пугая своей перепачканной рожей местных кошек, но зато с выброской никаких проблем не было. «Коридоры кончаются стенкой, а тоннели выводят на свет».
Оттолкнув не без труда — сил почти не осталось — тяжелую, плотно пригнанную крышку, Кошка огляделась прижмуренными глазами, с удовольствием вдыхая упоительно свежий воздух (кто бы что понял — свежий воздух в центре Питера!). Сумерки только начали сгущаться, но тут, в тихом дворике, народу не было, да и окна практически не светились. «Комендантский час», — вспомнила Кошка и достала сигарету, о которой напрочь забыла под землей. И ведь не тянуло!
В который раз подивившись столь оригинальным вывертам психики, девушка попыталась сориентироваться. Двор как двор, таких в старом городе тысячи. Проходные во все стороны, с четырех — и пятиэтажными императорскими ветеранами. Хотя, по правде сказать, тупиков тоже хватало.
Она притаилась в тени фасада и аккуратно выглянула в арку. Пронеслись две или три машины с мигалками… она сделала еще пару шагов и узрела табличку на той стороне — улица Кирочная. Кошка поняла, что она опять оказалась молодчиной и умницей — выбросилась-то в аккурат в районе Литейного. Так что очень правильно она в сторону свернула. И очень вовремя.
Чтобы сориентироваться окончательно, она набралась смелости и вылезла на саму улицу. Быстрый взгляд направо-налево… Витрины магазинов и офисов в первых этажах зданий без зазывной иллюминации выглядели уныло. Спасибо хоть городское освещение работало. Но она все равно узнала место. Левее должна быть улица Маяковского. Прояснив свою диспозицию, Кошка убралась обратно во двор.
Достала мобильник. Он работал вполне исправно, и линеечка антенны светилась. Лера выбрала в меню телефоны экстренных служб, хотя некоторое время раздумывала: полиция, скорая или спасатели, а потом решила, что тупо позвонит всем, в таком деле лучше перебдеть, чем недобдеть. Раза с седьмого удалось дозвониться до полиции. Но диспетчер ее жестоко обломал:
— Ваша фамилия и адрес.
— Левандовская Валерия. В данный момент нахожусь на Кирочной, — дисциплинированно ответила Кошка, — здесь девушка с ножевым ранением, большая потеря крови.
— Вы уже позвонили в скорую помощь?
— Нет, я…
— Позвоните, — посоветовал бесстрастный женский голос, — мы поставим скорую в известность, но сейчас обстановка сложная, лучше, если вы тоже позвоните. И оставайтесь, пожалуйста, на месте. Ждите наших сотрудников.
— Сколько ждать? — нетерпеливо спросила Кошка.
— Не могу сказать, — ответила диспетчер, — вызовов очень много.
— Понятно, — буркнула Лера и набрала следующий номер. Скорая оказалась занята. И, послушав короткие гудки минуты полторы, Кошка сообразила, что, несмотря на всю многоканальность, занята она хронически. Третий телефон, набранный в отчаянии, ответил, но господа из МЧС со спокойным профессиональным сочувствием предложили совет по оказанию первой медицинской помощи. Сами приехать на вызов отказались — тоже были заняты…
— Чтоб вас запор одолел, сволочи!
Кошка зашипела и сбросила номер. Похоже, в Питере медленно, но верно воцарялась полная анархия.
Лера лихорадочно листала список, соображая, кто из приятелей-диггеров может жить поблизости. Вот, похоже, то, что надо — Володя Гест, ник — Скандинав. Как водится — «кличка по шерсти». Кошка его не любила, временами просто терпеть не могла — Скандинав был редкостным занудой. Но вот парадокс — доверяла ему вполне. Часто совсем не обязательно любить человека, чтобы понимать, что он за птица. Она набрала его телефон, услышала то, что и ожидала, — мелодию Вагнера — усмехнулась. Как все же некоторые камрады предсказуемы… Мелодия все играла и играла, а ответа все не было и не было. Почему? Боги его знают. Конечно, Скандинав мог просто потерять телефон, но сердце тревожно сжалось.
Володя отозвался, когда она уже совсем отчаялась и собиралась отключиться. Голос его прозвучал в трубке на удивление бодро.
— Привет, Кошка. Прости, я был в душе. Что-то срочное?
— Срочное — это не то слово, — выдохнула Лера, — у меня на руках труп и тяжелораненая.
— Кто? — коротко спросил Скандинав изменившимся тоном.
— Джампер мертв. А у Сердца Мира проникающее ранение в печень.
— Сама цела?
— Вполне.
— Говори адрес.
Кошка с облегчением продиктовала свои координаты и подробно объяснила, как и куда идти под землей.
— Ты уж постарайся. Она там долго не протянет.
— Буду через пятнадцать минут, — бросил Скандинав. Не понадобился даже загадочный чемодан в качестве приза. Красивый девиз «Диггеры своих не бросают» часто оставался просто красивым девизом. Но иногда все же работал.
Что дальше? Как там говорила Люба — найти Алексея? Дедушка живет где-то в районе Пулково. Далековато… По понятным причинам метро полностью исключалось — с таким-то багажом. Сейчас там наверняка усиленные наряды тралят всех подряд. В Питере всегда, как какая-то хрень — в первую голову метро шерстят. Представив себе, как молоденький сержант достает из ее бэга пачки купюр с товарищем Берией и как Кошка на вопрос «Где взяла» отвечает «Там, где надо», спускаться в метро она мгновенно расхотела. Почему-то она ничуть не сомневалась, что в обстановке зарождающегося хаоса как раз чекисты сохранят холодную голову, горячее сердце и тщательно отмытые передние лапы. Эти уцелеют даже в эпицентре ядерного взрыва, вон какие бункеры нарыли.
Бросив короткий взгляд в витрину, Лера убедилась, что ее шансы тормознуть попутку стремятся не просто к нулю, а к нулю абсолютному: камуфляжные штаны, разодранные на колене, тяжелые армейские берцы, свитер на голое тело, волосы перехвачены банданой, лицо в грязи и рюкзак на одной лямке… То ли воин Аллаха, то ли бомж с соседней помойки. Нет, даже если какой-нибудь отчаянный водила не испугается ее вида, то побрезгует запахом. Так что такси тоже можно исключить. Что еще? Трамвай? Маршрутка? Кошка ничего не имела против общественного транспорта, но он, похоже, ночью не ходил. Комендантский час, мать его… При всем богатстве выбора иной альтернативы не было — только топать эти километры пешкодралом, стараясь не влипнуть в историю. К утру, возможно, доберется.
И тут подал голос мобильник. Высветившийся номер ей ни о чем не говорил. Но Кошка все же решилась ответить. — Да?
— Лера? Кошка, ты? — к своему безмерному удивлению она узнала голос старого приятеля.
— Никодим, ты?
— Я-я. Я свою трубу потерял… вот одолжил тут…
— Ну ты Настырный, — с теплотой в голосе ответила Кошка.
— Просто хотел узнать, как ты? — объяснил свой звонок Никодим. — Надеюсь, я не слишком поздно? Или не слишком рано? Ты ведь ночной зверь.
— А ты разве не на французской Ривьере? — хмыкнула Лера, представив себе Никодима, высокого, стильно одетого и с этакой фирменной улыбочкой «Прошу любить и жаловать таким, какой есть, лучше все равно не бывает».
