Вадим Еловенко - Иверь
Игорь, тоже спросонья, только и сказал:
– Я прощаю и вам, и вашему народу оскорбление. Торговля возобновится. Вашим торговцам компенсируют потери, связанные с подготовкой к войне, льготами при торговле.
Атаири присел перед сундуками и, пересыпая новенькие монеты из ладони в ладонь, спросил:
– Почему?
Я и Игорь поняли его.
– Он не мог врать, угрожая нам такой силой. Мы, по его понятиям, не могли врать, что готовы к стычке с ней. Ну, если мы не безумцы. И наше требование пяти сундуков монет говорило, что мы более чем готовы к войне. Именно мы, боги, как боги и требуем. Он понял, что ради мести мы отдадим империю, но порубим всех в капусту. И еще на их землю придем.
– Если вы не безумцы? – зачем-то спросил у меня Атаири. – Понятно…
Через неделю прибыли одновременно и посол Апрата, и шаман западных варваров для переговоров на высшем уровне. Посол передал письмо и быстро свалил.
– «Я не понимаю, что вы имели в виду, говоря о шпионской деятельности на вашей территории. Я никогда специально не вела разведки у вас», – читал я вслух Игорю. – «Это серьезное и обидное оскорбление. Ваше оскорбление не может быть прощено. Я объявляю вам войну. Тем более что вы вторглись в сферу наших интересов, взяв под покровительство речной народ. Я честь и совесть своего народа. Я защитница его и не позволю вам беспрепятственно захватить нас. Повелительница Апрата, архипелага Вернова, страны Роска, богиня Ролл».
Мы грустно улыбнулись. Игорь только и съязвил, переиначивая:
– Круто. Это вам не фунт изюма. Где, кстати, страна Вернова, ты не знаешь?
– Я не знаю даже, где архипелаг Роска, – сказал я. – Кто из нас на войну идет?
– Ты, – уверенно сказал Игорь. – Это тебе она нравится. Ты скромнее будешь. А я там все кровью залью. До самоотвращения. Как когда-то в Ристе.
Я кивнул.
– Ты… это… пока я воюю, придумай либо самолет, либо дирижабль. Меня эти пешие и конные прогулки достали.
– Хорошо. Ты шамана докинешь до Ристы?
– Да, – кивнул я, – пойдет в обозе.
Глава 12
Настоящая война с Апратом началась только в сезон дождей. Огромным флотом и не менее огромным десантом они бросились на Ристу.
Я уже месяц как все обустроил по уму и пристрелял каждую пушку батареи. Стояли на якоре пять моих галер, шестая добралась-таки до верфи, и теперь там шел ее окончательный ремонт одновременно со строительством еще шести кораблей. Корабелы обещали спустить их на воду к концу зимы. Мои же галеры, оставшиеся в строю, теперь имели опытные экипажи, закаленные в частых стычках с апратскими моряками. Слава богу, они были в гавани на момент штурма. Обычно я отпускал их на юг пиратствовать в свое удовольствие. Таким образом я уже заполучил три галеры Апрата. Их сейчас тоже переделывали: устанавливали орудия, выделяли объемы под пороховые склады, готовили команды. Для подготовки новых команд даже забирали хороших моряков с моих галер. Мол, послужат примером следующим бойцам. Я только молча кивал. А еще мои галеры перевозили пополнение для армии Тиса, которая располагалась на том берегу. Пацаненок, который тогда принял командование, теперь имел в своем распоряжении около семи тысяч пехотинцев. Мы же мобилизацию не отменили… Вот теперь Ристу охраняло двенадцать тысяч плохо обученных латников.
За неделю до описываемых событий начало проясняться и с самой войной. Если до этого случались единичные стычки, приводившие меня в недоумение, то началом войны можно считать момент, когда у нас вырезали целый поселок на берегу южнее Ристы. Я даже удивился кровожадности Ролл. Надо было давать ответ, и я через посыльного передал объединенным племенам шамана, чтобы он уничтожал все поселения, кроме крепостей. Я же своим флотом и малым десантом буду отвлекать к Ису силы Апрата.
Если не считать гибели двухсот десантников, то операция прошла успешно. Мы обстреляли Ворота Иса. Проломили стену и потопили все, что имело несчастье находиться в гавани. Высадили десант с заданием: закрепиться на высоте недалеко от города. Десант был укреплен десятком орудий, и они премило поливали картечью штурмующие высоту отряды. Когда кончился порох и заряды, я дал приказ отступать. Мои галеры, на одной из которых был я сам, заползли на берег, готовые принять десант, но в этот момент подошла тяжелая конница Апрата и отсекла десант от спасения. Я себе локти грыз, что заставил ребят отойти так далеко от прикрытия корабельных пушек. Все окончилось быстро. Двести десантников превратились в дичь, которую загоняли и протыкали пиками. Среди десанта был десяток гвардейцев. Пятеро из них вырвались на последнем дыхании. Когда они добрались до воды и поднялись на борт, я приказал открыть огонь. Я знал, что там еще оставались свои. Я знал, что они еще держат маленькие каре, ощетинившись пиками. Но я также знал, что им не суждено выжить. Я видел, что такое тяжелая конница Апрата.
Картечь пробивала доспехи без проблем. За полчаса канонады… Короче, кто не спрятался – я не виноват. Элита Апрата лежала грудами металлолома. А бурая кровь казалась ржавчиной на сверкающих доспехах.
Из двух сотен спаслось пятеро. Из нескольких тысяч бойцов, брошенных Ролли, чтобы выбить десант, выжило максимум человек триста. И мы выполнили главную из поставленных задач. За это время дикие орды шамана прорвались на никем не охраняемую равнину между Апратом и Воротами Иса. Фермы, крестьянские деревушки, поселки… Женщины, мужчины, дети, старики… Всех резали на месте и тут же съедали. Можно было видеть, как один варвар насилует дергающуюся женщину, а другой в это время отгрызает у нее грудь. Ужас заполнил сердца тех, кто глядел на это с крепостных стен.
Запылали села. Дым наполнил жирной тьмой небеса. И уносились к солнцу вопящие от несправедливости души.
Варвары, по сигналу вождя насадив на колья головы своих жертв, отошли в леса. Ролл ничего не оставалось делать, как снять с северного фронта отряды, сражающиеся с моим ставленником, и бросить их на прикрытие Апрата.
Северное наступление было остановлено.
До самого штурма Ристы Апрат словно замер, копя силы для одного удара. Я даже не сомневался, что после ТАКОГО Ролли захочет отыграться на этом городе – самом богатом в пределах ее досягаемости. Я ждал ее.
В тот день я встал до зари и почувствовал себя выспавшимся, хотя проспал от силы часов пять, не больше. Признаюсь, я не мог понять тревоги, охватившей меня. Ниоткуда возникшая бодрость требовала от меня какого-то действия, а мое подсознание уже ожидало каких-то неприятностей. Я почему-то так и решил, что именно в этот день нам и устроит кровавую баню десант Апрата.
Через пару часов, после того как я прибыл на береговую батарею, с кораблей были замечены паруса ниже по течению, и внезапность Апрат потерял, так ее и не заимев. Мои галеры развернулись и тронулись на веслах навстречу противнику. Поднялись паруса и, наполненные ветром, погнали суденышки по водам Великой реки. Вскоре вдалеке уже грохотали орудия, и я только молился об удаче моим морякам. Я облегченно вздохнул, когда мои галеры, израсходовав порох и ядра, вернулись в порт. Хоть их и нагрузили снова, из гавани я запретил им выходить. Я уже видел транспортники Апрата и приказал оставаться и держать оборону гавани. Покинув батарею, я вернулся к себе, надел броню, шлем и в сопровождении нескольких помощников и посыльных направился к месту, откуда был виден весь город.
Штурм начался одновременно с ревом залпа южной батареи. Я видел, как у ближайших кораблей обшивка словно взрывалась расколотыми щепками и большими кусками древесины. На мгновение я даже посочувствовал слабо видимым на палубе людям. Прибыл посыльный. Я выслушал его и приказал выдвинуть гвардию и тысячу ополчения к южному укреплению. До того момента как на берег по мелководью хлынет армия Апрата, оставалось не более десяти-двадцати минут. И если первые ряды снесет картечь батареи, то скоро все равно понадобится подкрепление. Охраняло батареи не более двухсот латников. Все остальные силы я держал немного вдали от берега.
Вернулся мой помощник – он видел все своими глазами и сказал, что штурмующих тысячи. Что они умирают десятками от каждого выстрела пушки, но новые и новые ползут на берег. Скоро штурмующие окажутся в мертвой зоне орудий, и начнется резня. Я кивнул его словам, про себя надеясь, чтобы гвардия не подкачала. Пехота, конечно, сдержит натиск, но гвардия должна опрокинуть десант в воду. Опрокинуть или умереть. Иначе… Иначе гавань, портовые склады и всю прибрежную часть города надо будет сдавать. Войдя хоть с одного конца в него, враги становятся недосягаемыми для орудий укреплений. А ополчение против закаленных бойцов Апрата я не кинул бы. Я не настолько плохой командир. Заранее подготовленные баррикады в глубине города сдержат поток нападающих. Может, даже заставят его захлебнуться. Но лучше и проще сразу от обороны перейти в контратаку, чем потом самим погрязнуть в уличных боях против уже обороняющихся апратцев. Лучше сейчас принять меры, пока противник деморализован страшными потерями при высадке.
