Алексей Рудаков - Записки пилота. Тетралогия (СИ)
Вторая тройка и третья!
Кирк крутит свой корабль вокруг оси, пряча дыру в броне, сквозь которую видны потроха его корабля — где-то там, в глубине корпуса, расположился прыжковый модуль. Попадание и сразу — ещё одно!
— Прыжковый модуль цели уничтожен. — рапортует комп и я радостно оскаливаюсь, одаряя улыбающуюся во всю пасть жабу улыбкой. Теперь не уйдёт!
Тысяча!
Во всей этой кутерьме я забыл про лазеры и теперь активирую их полосуя корпус цели яркими лучами. Кирк вертится и мои лазеры оставляют на теле его корабля длинные ослепительно оранжевые шрамы.
Два десятка процентов — его участь предрешена и я осторожно выхожу из общей свалки. Полицейских, их комп высветил зелёным — как союзников, уже с десяток и они дружно добивают моего недавнего обидчика.
Пять процентов.
Ловлю его в прицел и, дождавшись захвата ракетами, отправляю в полёт очередную тройку. Их полёт пытается прервать одинокая полоска ПРО, но мажет.
Взрыв!
Корпус Анаконды переламывается пополам и она, согнутая почти под прямым углом начинает безжизненно вращаться среди облака мелких обломков.
— Цель уничтожена. Повторяю — цель уничтожена. — оживают динамики.
— Всем свободным группам вернуться в районы планового патрулирования.
Зелёные отметки начинаю пропадать с экрана радара. Вот их шесть, четыре и вот уже только одна зелёная отметка дружелюбно светится на пустом экране.
— Питон? А ты чего тут? Всё уже закончилось. — ба! Да это же старший той первой тройки! Выжил таки!
— Угу. Премию ты мне подтвердишь и улечу.
— Перебьёшься. Мы и без тебя справились.
— Как скажешь. — я притворно вздыхаю.
— Ну…я тогда полетел?
— Лети-лети.
— Только один вопрос можно?
— Валяй.
— Частоту канала вашего отдела собственной безопасности подскажи…те.
— Чего?
— Да у меня тут запись интересная есть, — начинаю врать я.
— Про крышу и всё такое…. - вру. Запись я не вёл. Забыл. Но он-то про это не знает.
— Вообще-то ты нам оказал сильную помощь, — после короткого молчания появляется в эфире полицейский.
— Это же твои ракеты ему прыжковый поломали?
— Мои. — мы с жабой просто образцы кротости и смирения — если не видеть как она потирает свои лапки.
— Это был мой долг — помочь правоохрани…
— Да! — прерывает он меня.
— Гражданин! — голос полицейского сух и официален.
— За помощь оказанную силам правопорядка при уничтожении опасного преступника, вам начисляется единовременная премия в размере… — он умолкает, а мы затаиваем дыхание.
— В размере трёх сотен тысяч кредитов.
— Квааа….Эээээ…. Спасибо!
Дальше всё было просто и даже скучно. Сдал груз. Получил деньги и столь нужный ниобий. Вернулся к Ченгу. Рутинно. Тихо и безо всяких ненормальных, жаждущих обидеть и обобрать. Возможно причиной тому был абсолютно пустой трюм? Хотя…. Меня и с грузом ни кто не сканил. Неоткуда им было получить информацию — если только не сливал им кто-то информацию. Заранее, понимаете? То есть — одной рукой меня грузят, а другой — скидывают инфу своим неформальным подельникам. Другого объяснения всем этим нападениям и перехватам я придумать так и не смог. И что самое обидно — не мог придумать как с этим бороться. Ведь если это так, то я просто обречён на перехват беря любую миссию по доставке.
Вывод? А вывод простой — нужен толстый щит, быстрый движок и злобные стволы.
Свалить — а если не удалось, дать сдачи, да так что бы зубы полетели!
Вот с такими, не самыми добрыми мыслями, я вернулся к Циню. Щит он мне улучшил за час, ну может быть за час с хвостиком. Хорошо улучшил — до пятого ранга разогнал. В толщине он прибавил изрядно, да и резисты повысились — я даже, на короткое время, возомнил себя бессмертным. Но увы — мою эйфорию Ченг уничтожил очень быстро.
— Ты только в драки особо не лезь, — предупредил он меня, сбрасывая из моих мечтаний о победах, на грешную твердь.
— То есть как это — не лезть? Щит же крут?
— Крут. Но не совсем.
— Поясни.
— Смотри, — он развернул проекцию со схемой Питона.
— Щит, да — силён. Но! Его можно ещё улучшить.
— Как?
— У тебя стоят четыре усилителя щита так?
Киваю.
— Их тоже можно разогнать. Сейчас они у тебя по два десятка процентов накидывают — на толщину щита?
— Да.
— Лети к Диди.
— Это к шоколадке-лезбиянке что ли? — вспомнил я слова Затворника.
— К ней. Ты только её, ну — в её присутствии так не выражайся. А то…. Девочка она резкая — может и в задницу тебе что-то несъедобное засунуть.
— Ох…. А я то надеялся, что вот сделаю щит и…
— И не всё. — перебил меня инженер.
— Ты ещё учти. К Диди так легко не попасть. Сначала задружись с Селеной. Она тоже — с прибабахом, да как и всё мы. Получишь от неё рекомендации — и тогда к Диди. Щит я тебе сделал, дополнишь его усилителями пятого уровня — вот тогда…. — Ченг усмехнулся.
— Вот тогда тебе лететь к Гере.
— К кому?! — дорожка усовершенствований моего Питона становилась всё тернистей и тернистей.
— Гера Тани. Она лучший эксперт по реакторам.
— Зачем мне реактор? У меня и так хороший — все потребности покрывает.
— Думаешь он вытянет улучшенные усилители? Ну, попробуй.
— Не?
— Не! Когда к Гере полетишь — сигар захвати. Дымит она как паровоз. И не жмись — лучших ей тащи, с Камитры.
Твою ж мать! Жаба недовольно заворчала предвидя новые траты, а я… А что я — вздохнул, пожал руку инженеру и отправился прокладывать курс к Селене.
Глава 21
Кабинет Селены больше напоминал комнату дешёвого борделя, дешёвого, но с претензиями на аристократичность. С потолка свисали тяжёлые на вид, бархатные портьеры. Они изящными волнами расступались по мере приближения к полу формируя округлое пространство почему-то напомнившее мне перевёрнутый верх ножкой бокал для коньяка. Подле неё стоял, выполненный в том же стиле невысокий столик с вычурно изогнутыми ножками, на котором, в нарочитом беспорядке соседствовал дорогой коммуникатор, прозрачный кувшин с соком и небольшая ваза с виноградом. По периметру помещения, как бы подпирая ниспадающие портьеры стояли невысокие статуи. Несколько секунд я их разглядывал, пытаясь понять — что же Селена хотела сказать, разместив их тут. Одна изображала юношу, жадно впившегося зубами в кусок мяса. Чревоугодие? Но стоявшая рядом девушка беспечно роняла со своей ладошки золотые монетки себе под ноги. Уж что-то, а на грех алчности или стяжательства это ни как не тянуло. Ещё одна весело улыбалась, поднимая над головой тонкий бокал — алкоголизм? Вроде такого греха нет?
