Краш-синдром - Недоруб Сергей

Я ткнул пальцем на собственный балкон.

Камилла, слушая мою речь без прерываний, произнесла:

– Произвожу вход в Версиану.

И она отправила меня обратно домой – только уже в цифровом смысле.

Домой я попал еще злее, чем был. Надо было мне из Фойе захватить с собой ящик пива. Потому что теперь мне в квартире придется торчать до утра на кухне, раз за разом жрать эту яичницу с майонезом, пока ее утром Шанталь не слопает.

Я хотел от души врезать кулаком в стену, но сдержался. Прошел в комнату, глядя на цифровой аналог девушки. Полная копия – с той разницей, что на этот раз в комнате не было меня. Версиана не прорисовывает сиано-костюмы и лежащих в них людей. Их как будто нет.

Сейчас я наблюдал полную реконструкцию сценария, в которой Шанталь спит у меня дома, а я отсутствую. Неплохая симуляция развода. Посмотри на свою квартиру, о лузер, которая уже не твоя. И на лежащую в твоей постели девушку, которая никогда не была твоей.

Находясь в полнейшем раздрае, я рухнул в свое игровое кресло, в отчаянии глядя на запутавшуюся красотку. Шанталь-НПС мирно спала, невинно посапывая во сне. Мне до скрежета в зубах хотелось к ней присоединиться – забраться под одеяло, чувствуя знакомый запах ее тела, приобнять, отдаваясь блаженному сну. Ничего же страшного, просто вместе поспать. Меня же просили заночевать в Версиане – так я согласен это сделать. Черт побери, а ведь я могу это сделать и вне игры, и сделать прямо сейчас. Действительно, это же Версиана, тут нет никакого риска. Раздеться и заползти к девушке в постель. Небольшая репетиция. Если Шанталь-НПС не проснется, то это будет означать, что никто не мешает мне выйти из игры и присоединиться к девушке уже в реальности…

Быстро встав с кресла, я прошел в прихожую, чувствуя, как мне становится дурно. Открыл дверь, не забыв взять с собой ключи. Если забуду их здесь – придется опять возвращаться через телепорт в Фойе, чего мне совсем не хочется.

Изо всех сил отвлекаясь на подобного рода чепуху, я поспешно покинул собственную квартиру, стараясь сильно не хлопать дверью. Мое сердце неистово стучало. Я испытывал огромное желание поделиться с кем-то своим состоянием, но таких людей не существовало.

Встряхнув головой, я пробежал через подъезд и выбрался в ночную Версиану.

Искушение было слишком велико. Оно меня толкало на поступки, непонятные даже самому. Ко мне пришла Шанталь, чтобы поспать.

Ко мне. Домой. Пришла. Шанталь. Поспать.

Я медленно выдохнул, ударяя себя по щеке. Хорош защитник. Всего две минуты в игре, а уже думаю, как бы воспользоваться ситуацией в свою пользу.

Рядом с домом стояли ровными рядами припаркованные машины. Из одной вылезал водитель. Возможно, он хотел что-то у меня спросить. Я был не против. Все что угодно, лишь бы отвлечься от спонтанного предательства в отношении спящей у меня дома девушки, доверившей мне свою защиту в обоих мирах.

Водитель захлопнул дверцу машины, которая дважды мигнула фарами. Забавно все же смотрится Москва из игры. Человек поставил машину на сигналку, а я прямо тут могу ее угнать, и никто мне ничего не…

– Арбестер! – произнес водитель, шагая ко мне из темноты на свет подъезда.

Я отшатнулся, глядя, кто это поджидал меня у собственного дома.

– Меркуцио, – произнес я в шоке. – Ты что здесь забыл?

Не отвечая, он скользнул взглядом по затемненным окнам дома и спросил:

– Спит?

– Спит, – ответил я механически.

– Это хорошо. – Стример повернулся и махнул мне, приглашая пройти к машине. – Пойдем. Пришло время поговорить как следует.

Глава 23

Восемь минут

Меркуцио вернулся к машине, присел на край капота, в задумчивости уставился на дерево. Следуя за ним, я успел поискать в карманах перчатку и пистолет – и понял, что забыл то и другое в Фойе. Но вместе с тем я чувствовал, что сейчас мне это все не пригодится.

Стример поднял палец, посмотрел на меня и спросил:

– Ты видел нашу рекламу последнего Версикона?

Я на миг стушевался. Из всех вопросов, которые можно ожидать, этот точно не был в начале списка. Поэтому я лишь кивнул.

– Так вот, – продолжал Меркуцио, – наше с Шанталь обращение к игрокам было записано пять недель назад.

Я захлопал глазами, пытаясь понять, на что это он наводит. Меркуцио постучал пальцами по капоту машины, марку которой я не мог разобрать из темноты. Да и неинтересно было. Это его игрушки, не мои.

– Мы с Шанталь живьем пересеклись впервые, когда Версиана уже вовсю шла в раннем доступе, – говорил стример. – Ты в то время еще не играл, как я понимаю, поэтому в общих чертах опишу, что собой представляла Версиана тогда. Ее невозможно было спутать с настоящей Москвой. Там всюду выпирали неправдоподобные текстуры, голимое освещение, физика моделей и прочее. Взаимодействовать друг с другом игрокам было тяжело. Изучать виртуальную Москву – еще куда ни шло, но чтобы встретить другого игрока и что-то с ним сделать и при этом поверить, что это по-настоящему, – таких возможностей Версиана не давала.

– Похоже, я ничего не потерял, – сказал я.

– Ты потерял чувство контраста, – возразил Меркуцио. – Всем тут очевидно – мне, нашей общей подруге, медведю, – что ты воспринимаешь Версиану слишком всерьез. Ты не парься, это норма, ничего удивительного. Игрушка рассчитана на бомбический эффект. Так, я немного ушел от темы.

– У тебя была тема?

– Ты думал, я преследовал тебя от больницы и ждал, пока ты выберешься наружу, потому что у меня слишком много свободного времени?

На этот вопрос у меня не нашлось не то что ответа, но даже предположения. Я отказывался верить, что Шанталь знала, как Меркуцио будет за нами ехать внутри игры.

– Да, Шанталь как раз пару месяцев назад сама пришла ко мне в студию – обсудить ролик с рекламой самопального Версикона, – усмехнулся стример совсем уже невесело. – Мы выпили шерри в лаунж-баре этажом ниже. Обсудили сценарий. Вернулись в студию и решили, что запустим ролик внутри игры, на второй или третий день, когда народ наиграется и захочет хоть немного выдохнуть. Тогда мы и позовем всех на фест, а с культурной программой разберемся по ходу. Перед запуском рекламы я этот ролик немножечко подкорректировал – совсем немного вырезал, половинку секунды. Там, где говорится о приглашении Лимитчиков на вечеринку. Тогда я не знал, что твой класс удалят из игры, поэтому, чтобы ролик не смотрелся устаревшим, я внес минимальный монтаж. Но это все мелочи. Просто знай, что формально тебя на Версикон не приглашали.

– И ты хотел рассказать мне это?

– Нет. – Меркуцио хлопнул по капоту. – Я ехал к тебе, чтобы поговорить наедине. Про тот ролик, снятый заранее, упомянул, чтобы ты понял важную вещь, а именно: в первые дни на релизе никто не видел Шанталь в самой Москве. И теперь ты можешь догадаться почему.

Я отвернулся, вспоминая собственные действия двухдневной давности. Пил пиво в версианском баре, глядя, как Меркуцио в телевизоре оглашает список хотфиксов. На следующий день увидел, как они с Шанталь в его студии зачитывают ролик. Вот тогда я и решил, что девушки не было в игре в то время. Что она зашла в нее только вчера. Но если ролик был записан раньше…

– Шанталь все это время провела в игре? – спросил я. – Безвылазно?

– Дольше, – ответил стример. – Она залезла в костюм примерно за сорок минут до начала бета-теста. Поначалу пролежала в нем, как и мы с тобой, чуть больше двадцати двух часов – пока нас не выбросило через разлом. Даже не знаю, говорить ли тебе, что случилось потом.

– А что могло случиться? – спросил я, скрывая тревогу. – Мы вышли из игры. Все, кроме Джека, но его я вытащил.

– Герой, – усмехнулся Меркуцио. – Плаща только не хватает геройского. И красных трусов поверх штанин. Короче. Шанталь вышла из игры – но не вышла из костюма. Если ты помнишь, то она единственная из нас, кого выбросило в разлом в состоянии обморока.

– Она вернулась из Версианы и продолжила лежать в обмороке? – уточнил я, чувствуя, как сердце падает глубоко вниз.