Василий Сахаров - Солдат
Ну, да бог им всем судья, моим временным начальникам из госбезопасности, сам на работу подписался, и на кого-то другого свои огрехи списывать, я не собирался. В конце концов, не за чины служу, и что-то полезное для себя из всего моего путешествия заграницу, я вынес, и у того же самого Кары, многому научился. Мозги стали работать более прагматично, а мыслишки меркантильные, стали посещать меня гораздо чаще, чем прежде. Да и не мальчик я уже, двадцатый годок пошел, пора бы уже и о своем будущем задуматься.
Чего бы мне хотелось? Посидев в тишине и подумав над этой темой, пришел к выводу, что хочу свободы, материальной независимости, и в то же самое время, продолжать служить своей стране. Как совместить несовместимое, вот вопрос из вопросов, но кое-что мне в голову все же втемяшилось, и нарисовалась совсем неплохая тема, к осуществлению которой я собирался приступить сразу же после того, как окончится мой пятилетний контракт. Однако контракт мой заканчивался только 16 ноября 2061-го года, а до этого славного времени еще надо было дожить.
Две недели я провел в Краснодаре. Из меня выжали все, что я только знал, слышал или догадывался, и «безам» я стал неинтересен. Пришла пора возвращаться в родной батальон, и этому обстоятельству я был искренне рад. Заколебали все эти шпионские игры и двойная жизнь, и как профессиональные разведчики, по несколько лет подряд находятся под подобным прессингом, не представляю. Хотелось простоты и ясности, и наконец-то, я все это получу.
За мной прибыл Черепанов, он уже ждал на проходной, а я, пользуясь еще не сданным пропуском, зашел в кабинет Захарова. Рыжий подполковник стоял у раскрытого окна, и курил папиросу, по запаху, определил один из самых знаменитых и дорогих трабзонских сортов «Осман Великолепный».
– Разрешите? – приоткрыв дверь, поинтересовался я.
– Проходи, Мечников, – не оглядываясь, ответил Захаров.
Остановившись рядом с ним и прислонившись к оконному проему, сказал:
– Попрощаться зашел, товарищ подполковник.
– Хорошо, что зашел, – безопасник был флегматичен как никогда и, видимо, мысли его витали где-то очень далеко от Серого Дома и города Краснодара. – Для тебя есть кое-что интересное, – он кивнул на свой стол, – посмотри.
На стандартном сером лакированном рабочем столе, лежал только один лист бумаги и, перевернув его, увидел распечатку шифровки, которая, судя по датам и обозначениям, была получена только полчаса назад.
«Мурый-Серому.»
«Докладываю, что подготовка к высадке пиратских десантов на территорию Кубанской Конфедерации продолжается. Численность войск, готовых принять участие в этом походе, на данный момент составляет от двух до двух с половиной тысяч активных штыков. К осени, количество вражеских бойцов превысит пять тысяч бойцов. Высадка будет производиться тремя волнами. В каждой волне будет идти от полутора до двух тысяч вражеских воинов. Первый удар будет нанесен в район Туапсе. Руководство операцией, по-прежнему возглавляет Николай Буров по кличке Кара».
– И что? – повернулся я к Захарову. – Все то же самое, что и я говорил. Ничего нового я здесь для себя не узнал.
– Ниже читай, то, что мелким шрифтом.
Действительно, в самом низу, идет дописка мелким шрифтом.
«Из достоверных источников стало известно, что Кара назначил награду за голову Александра Мечникова, младшего сержанта Четвертой гвардейской бригады, и объявил его своим кровником. Цена вопроса тысяча золотых „конфов“ за живого и триста за мертвого.
П.С. Сане привет! Мурый».
– Прикольно, – сам себе сказал я.
– В общем, – Захаров развернулся и протянул мне свою руку, – будь осторожен Мечников. Кара враг опасный. Связи у него здесь есть, и ты сам видел, как он из Краснодарской тюрьмы бежал. Он тебе предательства не простит. Мы за тобой приглядим, конечно, но многого не ожидай, у нас своих дел выше крыши. Бывай, гвардеец!
– Я Бурову тоже многое простить не смогу, и в первую очередь того, что он в мою страну всякое отребье привести хочет. Всего хорошего, товарищ подполковник, – пожав Захарову руку, кивнул ему, и покинул кабинет моего бывшего куратора.
На проходной сдал пропуск, вышел, и ко мне сразу же подошел ротный.
– Держи, – он перекинул мне РД.
Поймав свой рюкзачок, хранившийся все это время в расположении батальона, закинул его за плечи и спросил Черепанова:
– Куда сейчас, командир?
– Хм, – ухмыльнулся он, – узнаешь. Поехали.
Нас ждал «уазик» комбата все с тем же молчаливым водителем, которого я уже видел ранее и, загрузившись внутрь машины, мы поехали кататься по городу. С полчаса «уазик» петлял по улочкам и, наконец, выбравшись из города и, переехав мост через Кубань, мы въехали в поселок Яблоновский и остановились рядом с обычной мазаной хаткой, окруженной высоким плетнем.
Не задавая вопросов, вслед за Черепановым вылез из машины, и последовал за ним. Из хатки вышла древняя седая старушка, божий одуванчик, и встревожено спросила:
– Кто вы, господа военные? Что вы хотите?
– Мы к Эдику, – ответил капитан. – Где он?
– В подвале сидит, где же ему еще быть, дармоеду этому, – старушка рукой махнула вглубь двора и скрылась в хате.
Мы обошли жилье, прошли вглубь двора и между хозяйственных построек нашли вход в подвал. Спустившись вниз, обнаружили большое и просторное помещение, в центре которого стоял мощный дубовый стол, а на нем возвышалась некая механическая конструкция, отдаленно напоминающая компьютер. Из трех развороченных системных блоков торчали провода, шлейфы, разъемы и платы самого разного назначения. Между ними вырисовывался древний, еще ламповый, монитор, который был включен, а возле него, примостившись на деревянной колоде, сидел сам Эдик, мордастый курчавый парень лет двадцати со смешными круглыми очками на носу. Блин, если бы кто-то рисовал картинку с изображением ученого поросенка, то лучше чем хозяин подвала, ему никто позировать не смог бы, идеальный вариант.
– Ты Эдик? – Черепанов задал ему вопрос и примостился на край стола.
Оторвавшись от экрана, парень опасливо взглянул на нас и кивнул:
– Да, это я. А вы, собственно, кто?
– Мы из военкомата, Ты призван в армию, Эдик.
– Как в армию? – парень резко побледнел. – У нас же служба в войсках только по контракту и по рекрутскому набору? У меня язва и контракт я подписывать не хочу.
– Умный, – протянул капитан и похлопал Эдика по плечу. – Шучу, успокойся. Ты Мишу Евстигнеева из Новороссийска помнишь?
– Да, конечно, он недавно в гостях у меня был.
– Привет тебе от него.
– Спасибо.
– Миша сказал, что у тебя есть носители информации, что с древних времен уцелели. Правда?
– Ну, – замялся хозяин подвала, – кое-что есть, не без этого, но не за бесплатно.
– Успокойся, мы не грабители какие-нибудь. Просто тоже электронику уважаем, и аппараты имеем, а вот память набить нечем. Уже год маемся, а ничего толкового пока не нашли.
– А что у вас за аппараты?
– Саня, – кивок в мою сторону, – покажи.
Достав из РД свой ноутбук, я положил его на стол, а Эдик, просто впился в него глазами и спросил:
– Неужели работает?
– А куда он денется, – я открыл свой RNB Eagle, включил его, приложил к биометрическому сканеру большой палец правой руки, и спустя мгновение на экране появилась заставка седьмой винды.
– Вы хоть знаете, сколько такой ноутбук сейчас стоит? – не отрывая взгляда от ноута, спросил Эдик.
– Знаем.
Парень поправил очки на носу, тяжко вздохнул, посмотрел на капитана и кивнул на несколько больших сундуков, стоящих в углу:
– Все носители информации там. В основном флэшки, но есть и жесткие диски из компов выдранные. Правда, большая часть не рассортирована, и чтоб вам что-то подсказать, надо знать, что вас интересует.
– Нас интересует все, – ответил капитан. – Книги, энциклопедии, фильмы, музыка, старые карты, чертежи оборудования и техники, описание оружия и технологические цепочки. В общем, все.
– Ну, – парень по доброму и простодушно улыбнулся, – тогда вы все эти завалы, пару лет разгребать будете.
– Что, так много?
– Не то слово. Еще мой дедушка начал собирать все, что только могло долгое время полезную инфу хранить, а потом отец, а я, уже так, только хранитель всего этого богатства.
– Показывай, что имеешь, богатей.
Эдик еще раз посмотрел на мой ноут, встал и направился к сундукам. Откидывается крышка первого сундука, и я тихо офигеваю, весь он полон флэшками самых разных видов и моделей.
– В остальных сундуках то же самое? – Черепанов был удивлен не меньше чем я.
– В семи, и еще в трех, жесткие диски.
– И все работает?
– Черт его знает, – пожал парень плечами. – Треть запасов, то, что отец рассортировывал и я, да. Остальное, где-то пятьдесят на пятьдесят. Сами понимаете, электричество только лет семь как появилось, а до того, вся техника и сами флэшки, мертвым грузом лежали. Это чудо, что бабуля все это на свалку не выкинула, чтоб сундуки освободить. Лучше, скажите сразу и конкретно, что нужно, и я вам постараюсь это найти. Сделаю подборку, скопирую на чистые носители и вам отдам. Думаю, что за неделю управлюсь. Цена у меня стандартная, одна флэшка, одна серебрушка, один жесткий диск, золотой «конф».
