Дмитрий Евдокимов - Вояж на Зензеру или беспокойные каникулы
— Сэр! Колдер ведет бой! Меннингеры отброшены на последнюю линию обороны — уже по границе поместья. Сейчас туда подтянутся броневики и смешают там все с землей!
— А что с востока?
— А вот Моссбергу не повезло — нарвался на засаду и погиб. Люди поддались панике и отступили на окраину! Как только восстановлю управление, погоню их обратно.
В это время у Стива зазвонил телефон. Это был Ковальски и, слушая его отчет по банку, майор получил возможность пропустить мимо ушей остаток речи лейтенанта Альпино.
— Мнишек уже там? — тяжело вздохнув от услышанной информации, поинтересовался Робсон, — пожарникам не мешать, пусть тушат, да поскорее. Но вниз их не пускать! А прочих посторонних чтобы и духу близко не было! Особенно прессы! Запритесь там и ожидайте распоряжений!
— Все очень плохо, — медленно произнес Стив в ответ на требовательный взгляд босса, — они опустошили банковское хранилище!
В этот момент небеса окончательно рухнули на головы семьи Клямсдейл. Глава клана, железный, несокрушимый Роберт Клямсдейл-старший, смертельно побледнев, схватился за сердце и медленно осел на пол.
12
Рамирес устало курил на верхней площадке лестницы запасного выхода. Здесь, подальше от глаз начальства, сотрудники полиции устроили импровизированное место для курения. Перед открывающейся ровно один раз в год во время инспекции пожарного надзора дверью в чердачное помещение стояли два новеньких стула. Один был утащен из конференц-зала, второй — и это считалось особым шиком — из приемной начальника управления. В дальнем углу площадки располагалось старое кожаное кресло, а рядом с ним стояла металлическая урна. Обычно успевший занять «блатное» место в кресле любитель табакокурения с шиком устраивал на ней свои ноги. Потом в урну ссыпались окурки из развешанных на перилах самодельных пепельниц из жестяных банок из-под кофе и пива. Когда урна заполнялась, ночная смена вывозила ее на соседний бульвар и меняла на пустую. Гораздо проще было ссыпать отходы в пластиковый мешок и выносить в стоящие во дворе управления мусорные баки. Или просто выбрасывать окурки вместе с импровизированными пепельницами — благо недостатка в материале для изготовления новых никогда не было. Но когда-то это показалось полицейским очень смешным, а после превратилось в традицию. А традиция для сотрудника полиции — дело святое.
Рамирес курил мало. Случалось это в основном во время редких дружеских застолий или когда уж очень тяжко приходилось на службе. Примерно, как сегодня. Начавшееся вчерашним вечером дежурство продолжалось до сих пор. Не то чтобы раньше такого не случалось, но очень уж много событий вместили в себя последние сутки. И, несмотря на усталость, на жжение в глазах и ноющую боль в пояснице, на кучу разной степени неприятности разговоров с начальством и сожженный на парковке старенький, но верный автомобиль «Ласти Торнадо», лейтенант улыбался.
Снизу послышались тяжелые шаги, но Мигель не сменил ни расслабленной позы, ни счастливого выражения лица — во-первых, начальство здесь не ходило, во-вторых… Во-вторых, плевать ему сейчас было на то, кто там может подниматься.
Поднимался капитан Лэнс. Такой же усталый, но предельно собранный и подтянутый.
— Твой телефон отключен, я думал ты давно дома спишь, — Уильям осторожно присел на краешек стула, словно не веря, что тот способен выдержать его немалую массу, — а ребята сказали, что ты где-то в здании. Вот я и пошел проверять все злачные места.
— Достали начальники, — лениво ответил Мигель, — отключил телефон к чертям собачьим.
— Мы два часа, как сменились со Второй Индустриальной. Там уже все спокойно, да и вообще в нас нужды не было. Можно было сразу поставить по паре патрульных на квартал, во избежание мародерства.
— Ты не поверишь, — усмехнулся Рамирес, — Гаер отдал приказ очистить город от военизированных частей клана Клямсдейл.
— Знаю, — капитан нервно махнул рукой, — только отдал он его в полдень, а Клямсдейлам наваляли еще рано утром.
— Действительно серьезно наваляли? — Мигель слегка оживился в предвкушении подробностей от человека, лично побывавшего на месте происшествия.
— По полной программе! — Лэнс даже не пытался скрывать своего восторга, — раскурочили два бэтээра, два пустынных вездехода, три фургона, убитых более двух десятков! Уцелевшие бежали без оглядки до самой окраины, там часок посовещались и разбежались по домам.
— Ну, да. После такого провала хозяева вряд ли будут им рады.
— Очень надеюсь на то, что хозяевам будет не до разборок со своими наемниками. Я написал рапорт, как ты просил — с одним злодеем, успевшим сбежать до расстановки оцепления.
— Беспокоишься? Зря. Мы ведь и почти не соврали и твоих людей не подставили. Никто в этой суматохе не сопоставит десять-пятнадцать минут нестыковки по времени.
— Да я не о том. Ты знаешь того парня и надеешься его поймать?
— Я догадываюсь, кто он, но боже меня упаси даже от мысли о его поимке! Да и не нужно это нам.
— Ох, Рамирес, что-то ты мудришь! — спецназовец укоризненно покачал головой, — как бы не переусердствовать! Я правильно понимаю: наш герой вовсе не из Клямсдейлов?
— Не могу заявить это со стопроцентной гарантией, — улыбка Мигеля стала еще шире, — но, скорее всего, ты очень близок к истине.
— Но ведь это означает, что нас просто навели на этот фасовочный цех! — Лэнс нахмурился. У него были давние счеты с кланом Клямсдейл и сегодня появился реальный шанс поквитаться с этими наглыми ублюдками и их ручными собачонками из «КДЛ секьюрити». Фасовочный цех и склад, битком набитый наркотиками никто не отменял, и, благодаря шумихе, поднятой представителями масс-медиа, это уже вряд ли удастся замять. Но если полицию кто-то навел на эту базу, значит, из обвинений могли исчезнуть налет на управление и оказание вооруженного сопротивления полиции, а без этих эпизодов месть уже не казалась капитану полной.
— Зачем же мы показываем этого беглеца? Про него знают бойцы, которых он вырубил, я и ты. И все. Нет беглеца — нет и лишних вопросов.
— И лишних вопросов не будет и репутация твоих вояк не пострадает! — уверенно заявил лейтенант Рамирес, — это мы с тобой обычно копаемся и задаем лишние вопросы, а следователям эти вопросы не нужны. Им нужно раскрытое преступление и они его получат. А беглеца уже вовсю ищут среди других сотрудников «КДЛ секьюрити». А если постараться, то его следы могут повести и дальше, например, к членам семьи Клямсдейл. Понимаешь?
— Ты решил оставить одно место подозреваемого вакантным?
— Точно! Пусть трепещут, гады!
— Рамирес, да ты — монстр! — восхищенно воскликнул Лэнс, — с тобой опасно сталкиваться на узкой дорожке. Но как же справедливость, о которой ты так много говорил в прошлом?
— Вот тут-то мы и подходим к самому большому кайфу сложившейся ситуации! — Мигель радостно потер ладошки. — Все, кого мы взяли сегодня, два года назад арестовывались нами на мебельной фабрике Сократиса! Так что со справедливостью здесь все в полном порядке!
— Вон оно что! То-то у тебя физиономия кислого лимона просит и это несмотря на сожженный автомобиль!
— Ой, только не нужно ерничать! — Рамирес сделал слишком глубокую затяжку, после которой пришлось минуту откашливаться. — Скажу тебе по секрету: страховые компании выплатят такие компенсации, что все уничтоженные автомобили хозяева будут поминать только хорошими словами.
— Это с чего бы такая щедрость? — изумление Уильяма было искренним — ранее у зензерских страховых компаний не проявлялись признаки любви к благотворительности.
— А их Меннингеры простимулировали, — Рамирес наклонился вперед и воткнул окурок в кучу собратьев, уже наваленных в жестяной банке из-под кофе, — только это тайна. Пока что. Сейчас вот спущусь вниз и обрадую рыдающих над останками своих железных коней товарищей. Утешу так сказать.
— Заодно поднимешь свой авторитет, — не преминул заметить Лэнс.
— Я не виноват, что начальство именно меня напрягло ехать пугать Меннингеров, — лейтенант равнодушно пожал плечами.
Эту историю капитан Лэнс уже успел выслушать от товарища. Генерал Гаер приказал вытащить Филиппа Клямсдейла, якобы удерживающегося в имении Меннингеров заложником. И генерала не интересовало, каким образом это сделают его подчиненные. Законным путем подчиненные выполнить приказ генерала не могли ни коим образом, поскольку никто не удосужился написать заявление в полицию. Без заявления не могло быть и ордера на обыск имения Меннингеров. И тогда начальство Рамиреса приняло соломоново решение и подстраховалось на случай неприятностей с законом. Послали неудобного и вечно задающего неудобные вопросы лейтенанта Рамиреса. Если получится у него — хорошо. Не получится — попадет под раздачу Гаеру. Возникнут вопросы о законности — можно списать на самодеятельность коррумпированного сотрудника, подрабатывающего в свободное от работы время.
