Владимир Мясоедов - Море сумерек
На изрытом гигантскими ногами песке, явно показывая путь, по которому прошли сражающиеся, лежали «Буратинаторы» и статуи. И теперь уже вторых было куда больше, чем первых: видимо, прицельные выстрелы в упор оказали на храмовых стражей «лучшее» воздействие, чем пальба издалека. В конце же пути, уже в досягаемости ружей выдвинувшегося вперед ополчения, два десятка деревянных конструктов, большая часть которых выглядела весьма побитой, из последних сил сдерживала примерно три дюжины уродливых, подкопченных и иззубренных залпами картечи големов, в которых опознать прекрасные статуи светлого мрамора было проблематично. Им в этом очень помогали летающие платформы. Две. Обломки третьей догорали за спинами сражающихся гигантов, и от них медленно ползла к городу оставляющая за собой кровавый след эльфийка с перебитым позвоночником. Во всяком случае, ноги ее не слушались, а потому перворожденная изрядно рисковала попасть под ступню одного из борющихся рукотворных великанов. Впрочем, к ней уже спешил оседланный песчаный скорпион, на котором тряслась лично целительница Настя, а значит, велики были шансы, что девушку не затопчут мимоходом, а спасут и даже вылечат.
«Все-таки не женское это дело — война, — неодобрительно вздохнул Келеэль, рассматривая иллюзию. — Хорошо хоть, это не кто-то из настоящих дроу, а так, бывшая. И по-моему, та самая, что пыталась мне по голове заехать кистенем».
С другой стороны от обменивающихся заклинаниями шамана и верховной жрицы отчаянно грызлись между собой две массы, разделить которые было занятием, скажем прямо, проблематичным. Большое число трупов и характерные ямы показали, что сначала конная лава попала все-таки на участок, который занимали закопанные в землю взрывающиеся артефакты. Тех, кто все же прорвался через мины, встретили песчаные скорпионы. Мощным таранным ударом, равно как и длинным оружием, они, как и рыцари, не обладали, а потому многие из них нашли свою смерть, будучи проколоты копьями, но вот в начавшейся затем свалке две клешни и ядовитое жало оказались куда эффективнее, чем клинки, топоры и булавы. Многоногие убийцы без особых проблем переползали через препятствия в виде трупов или бьющихся в агонии тел, прикрытые хитиновой броней везде, кроме живота и морды, не испытывая и капли страха, а вот люди вместе со своими лошадьми похвастаться тем же не могли. Хотя бывали и исключения.
«Красиво работает, мерзавец!» — оценил Келеэль технику владения двумя мечами уже виденного им паладина. Рыцарь, принесший присягу небесам, вертелся как волчок в своих латах, соскочив с убитого то ли взрывом, то ли магией коня, и разделывал гигантских скорпионов, как котят. Причем вместе с наездниками. Человека пытались окружить шестеро сумеречных воителей, среди которых архимаг признал и Викаэль, но добились они лишь того, что их стало четверо, причем сильно израненных. Еще двое отправились в царство мертвых, попрощавшись с головами. Об белоснежные доспехи, способные поспорить цветом с выпавшим мгновение назад снегом, ломались жала и клешни, а пули и заклинания отскакивали, будто бы целя в тех, кто их выпустил. Во всяком случае, спутница жизни Шиноби, практически выбывшая из сражения, рычала то ли от боли, то ли от злости, бинтуя простреленное плечо.
Всадники рубили с седел длинные многосуставчатые ноги и гарцевали, спасаясь от мощных клешней, но их первая ошибка, как правило, оказывалась и последней. Хаоса побоищу придавала пехота царства Эрсийского, подошедшая вплотную к своей кавалерии и пустившая в небо тучи стрел. На взгляд архимага, куда больше вреда они причиняли самим людям, чья броня, особенно со спины, все же не отличалась особой монументальностью.
— А где же бомбы, одной из которых едва не снесли тюрьму Древнего леса? — в волнении кусая губы, пробормотал архимаг, наблюдая за тем, как укутывающее шамана черное облако медленно, но верно уменьшается под градом магических ударов. Духи отправлялись в свой мир или даже вовсе уничтожались безжалостными световыми копьями или огнем, несущим в себе частичку божественной силы, а замену им посреди схватки найти было невозможно. — Где они? Без них или чего-то подобного Михаэль обязательно проиграет.
Будто услышав его, одна из сущностей, служащая хранителем меллорна, предала своего господина, отправившись на родной план. Примерно пятая часть защиты правителя сумеречных эльфов была снесена первым же ударом. Волшебство изливалось из служанки богини полноводной рекой, сносящей все преграды. Алия Мессе усилила натиск. Видимо, она решила, что ее противник выдыхается, и стремилась скорей его добить, чтобы помочь собственным войскам. Но у шамана еще оставались козыри. Взлетевший с верхушки пирамиды дракон как стрела рванулся вперед и, не долетев до световой колонны на порядочное расстояние, метнул свою ношу. Луч света ослепил ящера и, возможно, даже выжег ему глаза, потому что монстр, ревя от боли, кувыркнулся вниз, на песок, где и затих, слабо дергая головой и бестолково плюясь кислотой во всех направлениях. Но его снаряд достиг цели. Зеркало, служащее порталом на элементальный план воды, упало вблизи от верховной жрицы, попало под удар какой-то нежно-зеленой божественной гадости, похожей на облако летучего яда, но не разбилось. Сложные артефакты редко когда уничтожались столь грубыми методами. Вот испортить их работу можно было легко. А окончательно поломать — нет. И в следующий миг взорвалось несколько бомб, прикрученных к его раме. В обиталище сущностей, чьим домом и сутью являлась вода, попал огонь. И они взбесились, как орки, увидевшие в своем храме гнома, поглощающего священный напиток, предназначенный в жертву богам и духам.
Лавина элементалей, выглядевшая со стороны как небольшое цунами, атаковала всех, кто попался ей на пути. То есть жрицу и не успевшего уползти далеко слепого дракона. Шарик попытался взлететь, узнав о приближающейся опасности, видимо, при помощи слуха, который был у него развит в силу принадлежности к пещерной разновидности разумных ящеров. Но сделал это недостаточно быстро, был сметен волной и, загребая песок, попытался бежать по дну внезапно образовавшегося моря. У него оставался шанс. Некоторые гигантские рептилии, живущие рядом с морем, охотились под водой на крупных рыб или молодых китов, да и другие их сородичи любили при случае обжить заполненную воздухом подводную пещеру, куда не могли так просто заявиться охотники за их сокровищами. Но потерявший большую часть разума дракон избрал неверное направление, рванув к жрице, при помощи своей госпожи изгоняющей духов на родной план бытия, попал в воронку, открывшуюся между реальностями, и был туда затянут. О дальнейшей судьбе еще живого Шарика можно было не задумываться. В ближайшие мгновения он неминуемо утонет.
Дуэль между Михаэлем и Алией Мессе продолжалась. Шаман, восстановивший большую часть защиты, все так же оборонялся, но теперь окружавшая его фальшивая тьма размывалась атаками жрицы куда быстрее.
Келеэль в поисках бомб обследовал при помощи своих шпионов сначала крыши зданий и небо над городом, потом шатер, наплевав даже на риск обнаружения. В разгар битвы подобное никого не удивит, скорее наоборот. И максимум, чем ответят наблюдателям, так это каким-нибудь уничтожающим заклятием, а не попыткой поимки и тщательного их обследования. Пробившие зачарованную ткань взгляды обнаружили сгусток силы, который мог быть лишь сдерживаемым в небольшом объеме ураганом, и несколько священнослужителей и магов высших рангов. Вероятно, они намеревались отражать атаку удушающего газа, когда она наконец последует. Никто в царстве Эрсийском не знал, что у Михаэля попросту больше нет достаточных его запасов. Месторождение соли, из которой архимаг по его подсказке выделил зеленое облако ядовитого летучего вещества, называемого шаманом хлором, осталось на месте, но к нему никто попросту не наведывался. Сумеречные, не исключая повелителя, алхимией владели плохо, а Келеэль без особой необходимости подачки не сделал. Да и не просил его о помощи никто, видно не желая потом отдавать долги сильнейшему, а значит, и наиболее высокооплачиваемому магу мира. Зачарованную почти птицу, которая жила в окрестностях города с самого его основания, мгновенно испепелило солнечным лучом, ударившим снизу вверх.
— Никаких следов, — задумчиво пробормотал древний волшебник. — Он что, выжидает, чтобы попробовать подловить противника контратакой, когда она будет наиболее уверена в своей победе, а значит, и уязвима? Рискованно и не слишком благородно по отношению к подданным, которые без помощи его магии погибнут в куда большем количестве. Люди-то ладно, но ведь на весь Сумеречный лес эльфов все еще лишь жалкая сотня приходится!
И тут практически рядом со световой колонной, на которой стояла жрица, открылся портал в Бездну. Из него кто-то, архимаг догадывался кто, выбросил сначала костяного дракона, а потом суккубу в жалких обрывках и без того невеликой одежды. Алия Мессе оперативно встретила гостей световым копьем, которое досталось самому крупному из врагов, как она думала, попытавшихся напасть на нее внезапно. Сотворенный Келеэлем монстр, получив по рогатой голове смесью из противных его природе энергий, обиделся, потерял один из шипов, украшающих его череп, и плюнул в ответ ледяной сосулькой, растекшейся смрадной ядовитой жижей в опасной близости от служанки божества. Демонесса же, оценив главные, с ее точки зрения, достопримечательности местности в виде сражающихся друг с другом армий, кого-то архидемоноподобного и злой верховной жрицы, чей статус выдавали переполнявшие женщину силы, рванула к закрывающемуся порталу с воплями: «Я буду хорошей! Честно!» — сверкая на бегу ягодицами, с которых спадали жалкие обрывки черных кружев. Схлопывающееся заклинание придержали. И даже от не самого слабого огненного шара, пущенного вдогонку крылатому обольстительному порождению зла, добывающему себе средства к существованию и увеличению личного могущества при помощи энерговампиризма любовников, прикрыли.
