Вячеслав Кумин - Адам. Метро 2033. Новосибирск
– Не стоит окончательно портить отношения с марксистами, – кричала в ответ будущая жертва ликвидации. – Мало ли какие еще неприятности могут возникнуть в будущем?!
– Если возникнут какие-то серьезные проблемы, то заключим новый договор о взаимопомощи, но до тех пор не будем терять ничего из того, что по праву принадлежит нам!
Собравшиеся люди снова криками одобрения поддержали лысого. Но несмотря на всю поддержку митингующих, ему пока не удавалось набрать достаточно голосов чтобы окончательно сломить чашу весов власти на свою сторону и сместить нынешнего главу станции.
Митинг продолжался еще минут пять, а потом все стали расходиться обедать. Война войной, то есть митинг митингом, а обед по расписанию…
Сделав свои дела Адам вернулся в палатку.
– Ну что, начинаем подготовку? – поинтересовался Олег. Он уже поел и находился в хорошем настроении и жаждал действия.
– Нет.
– Почему? Какие-то проблемы?
– В плане ликвидации – никаких.
– Тогда чего медлить?
– Я понимаю Олег, ты торопишься на собственную свадьбу, но вещи, которые мы делаем, не терпят спешки. Я вообще не думаю, что стоит ликвидировать именно нашего клиента.
– Почему?
– Он меньшее зло из имеющихся зол. Разве ты сам этого еще не понял?
– Ты имеешь ввиду того лысого, что митинговал? Он по-твоему наибольшее зло?
– Да, я так считаю, – кивнул Соколов. – Из-за него как раз может вспыхнуть неслабый конфликт с марксистами, что приведет к многочисленным жертвам.
Олег недовольно нахмурился. Ему действительно не хотелось задерживаться на этой станции, он стремился как можно быстрее вернуться в Академгород где его ждет Лиза и будущий семейный очаг, о котором он давно мечтал.
– Что же делать? – спросил он. – Возвращаться с пустыми руками?
– Это не дело, – согласился Адам, хотя вроде бы в этом нет ничего такого, они не нарушают никаких инструкций ни в целом, ни в частности.
– Как и менять цель ликвидации по своему усмотрению.
Соколов усмехнулся и успокоил напарника:
– Не волнуйся, без соответствующего разрешения я на это не пойду.
– Тогда что?
– Надо как-то сообщить в Академгород о настоящей политической ситуации сложившейся на станции, что заявленная цель не так опасна как считалось ранее.
– Блин… И как ты себе это представляешь? Такая ситуация не прописана в инструкциях.
– Что верно, то верно. Думаю одному из нас надо вернуться, обо всем доложить и запросить дополнительных инструкций. Второй останется присматривать за обстановкой.
– Кто пойдет и кто останется?
– Могу я сходить. Ведь идти придется по кротчайшему пути через тоннель под рекой.
Олег мелко вздрогнул.
– Один?
– Я еще не совсем спятил, чтобы болтаться по тоннелям в одиночку! – засмеялся Адам. – Подожду и пойду с какими-нибудь попутчиками. Лысый оратор прав, этот тоннель основная, пожалуй, даже единственная артерия, связывающая левый и правый берег, так что не думаю, что путников ждать придется так уж долго.
В принципе можно было послать зашифрованное письмо с ближайшей оказией. Достаточно довезти его до Площади Ленина – окраинной станции Академгорода на Ленинской линии на имя начальника станции, а дальше его доставят до непосредственного адресата – министра безопасности Гладыша. Проблема заключается в обратной связи. Почтовой службы в подземелье нет, а когда случится ближайшая оказия отправить письмо из Академгорода до Спортивной неизвестно. А сидеть на чужой станции слишком долго без видимого дела это привлекать совсем уж лишнее внимание. Так что пешком одному из них обернуться туда и обратно быстрее и проще, а также в плане соблюдения секретности лучше.
– Тогда пойду я, – решительно сказал Олег.
– О как! Так сильно соскучился?!
– Не без этого.
– И тоннель уже не страшен?
– Не так сильно как если идти только вдвоем.
– Что ж, не вижу причин тебе отказывать, – согласился Адам. Ему самому без разницы идти или нет, а напарнику приятнее.
– Тогда я собираюсь.
Олег тут же перешел от слов к делу и собрал свой рюкзак. К его счастью буквально через два часа появился транзитный караван с дрезиной «водокачкой» с прицепной платформой полной различных товаров, и он отправился вместе с ним дальше по маршруту.
48
Оставшись один, Адам Соколов завалился в палатку собираясь выходить из нее только по необходимости: нужде и за едой, только так можно укрыться от пустого внимания посторонних. Никто не посмеет подойти и вызвать его на бессодержательный разговор. Тот кто внутри палатки или шалаше из фанеры неприкасаем. Лишь в экстренных случаях можно побеспокоить жильца.
Конечно, совсем от вопросов уйти не удалось. Заинтересованные люди отвечающие за безопасность станции интересовались, почему он остался, когда его друг ушел. Пришлось что-то придумывать и врать подключив все актерские способности. Основной упор Соколов сделал на то что им вообще-то надо в другую сторону на Заводскую, а приятель решил узнать нельзя ли тот же товар что им нужен приобрести на Октябрьской и так далее и тому подобное. А что за товар? Так это извините – секрет.
Вроде отвязались. Поверили или нет не так важно, главное что не тронут. Оснований нет. Беспредела допускать никто не станет.
Адам был свидетелем еще нескольких митингов и с тревогой наблюдал, как с каждым разом плешивый набирал все больше очков в свою политическую копилку. Все больше людей станции собиралось на его митинге и поддерживали его предложения все более энергично.
«С другой стороны, если убить его сейчас, спортсмены решат что это дело рук марксистов и тогда конфликт все равно вспыхнет, – подумал он анализируя обстановку. – А если оставить в живых вспыхнет стопудово…»
– Может, так оно и было на других станциях? – сказал он себе уже вслух. – Но там просто получались минимальные жертвы, а здесь если к власти придет этот лысатик, они будут максимальными. Никто от такого источника дохода просо так не откажется».
Прошло уже достаточно времени чтобы обернуться туда и обратно, и Адам сегодня-завтра ожидал появление Олега с уточненным приказом. Так что неудивительно, что он обращал самое пристальное внимание на вновь прибывших.
Вот появилась какая-то группа из четырех человек, но Олега среди них не оказалось. Адам все же обратил особенно пристальное внимание на одного из четверки. Кажется, он был приблудным. Так и есть, он отделился от троицы и стал действовать самостоятельно и с попутчиками больше не общался.
Следить за человеком нехорошо, не принято по многочисленным неписанным законам, что сами собой установились на станциях метрополитена и соблюдались всеми. Потому как обычно чужой пристальный взгляд сразу чувствуешь, что называется спиной и это всегда воспринимается, чуть ли не как угроза, вызов.
Но Адам никак не мог заставить себя не смотреть на него. Что-то в нем было неправильно. Вроде оснащен не ахти как круто, обычный рюкзак, старый, но в хорошем состоянии автомат, потертая одежда. И все же что-то выдавало в нем «крутяка».
Соколов понял что именно. Несоответствие скудного оснащения с манерой держаться и загаром. Да, люди наверху на солнце загорают даже зимой. Что-то связано с отсутствием озонового слоя, какие-то там вредные лучи доходят до земли без проблем. И судя по хорошему загару, он явно был сталкером, но старался не показывать этого.
А почему? Сталкеры заслуженно уважаемые члены подземного сообщества. Ведь они рискуют, пусть за вознаграждение, но рискуют, чтобы добыть что-то полезное для всех не в городе, он уже весь разграблен, а вдали от него, уходя на десятки, а то и сотни километров во враждебную среду, где не спрятаться от опасности скрывшись под землю. Многие даже стараются выдать себя за таковых. Дети так вообще мечтают стать бесстрашными сталкерами. Адам в свое время тоже мечтал.
«Может он простой углежог? – подумал Адам. – Тогда что он тут делает, да еще один? Да и не похож он на углежога. Не тот формат внешности…»
Мужик вышел из его поля зрения, уходя вглубь станции, если конечно при этом не вертеть головой ему вслед, а Соколов заставил себя не делать этого. В конце-концов не стоит нарываться на неприятности.
В этот день Олег так и не появился.
«Что ж, значит придет завтра», – подумал Адам готовясь ко сну.
В эту ночь сон был каким-то рваным, Адам часто просыпался, реагируя на звуки, на которые раньше он и ухом бы не повел. Где-то недалеко надсадно закашлялся старик, кто-то нечаянно слишком громко хлопнул дверью кабинки туалета, какой-то ребенок вскрикнул во сне от приснившегося кошмара…
«Может это и то что я так плохо сплю взаимосвязано? – подумал он поворачиваясь на другой бок. – Дети лучше чувствуют внешнюю среду, ауру, они еще недостаточно огрубели. Да и я еще не слишком взрослый если уж на то пошло…»
Доносились другие тревожащие звуки ночной станции. Тем не менее Адам снова начал рывками проваливаться в сон, когда едва заметная перемена освещенности заставила его напрячься мгновенно проснувшись. Кто-то медленно двигался вдоль его палатки, и темное пятно силуэта от ночного освещения двигалось к входу.
