Сергей Калашников - Четвёртый поросёнок
Жизнь вокруг как-то налаживалась и приближался срок родов, когда из своей лесной школы вернулся пасынок, вымахавший ростом чуть не с Кирилла. Выглядел он диким, словно превратился в аборигена. Да ещё и девчонку привёз. Вот эта заноза и встревожила Лену не на шутку.
Дело в том, что, будучи психологом, она умеет многое примечать. И не заметить того, что девочка крутит мальчишкой, как хочет, не могла. А он — чисто телёнок — тянется за ней, словно на верёвочке. Впрочем, не полагаясь на впечатление от краткой встречи — пора было в роддом — ничего рассказывать Кириллу она не стала. Наверное — правильно сделала. Потому что эта самая мелочь приехала встречать её из больницы вместе мужчинами. И снова помыкала пасынком, показывая, как нужно держать младенца, чтобы не уронить головку. Помыкала она, впрочем, и Кириллом, движением брови велев вести к машине супругу а потом и занять водительское место.
Дома тирания Федькиной подружки обрела ещё более зримые очертания — она вела себя полноправной хозяйкой, указывая, что делать с обкакавшимся малышом, как держать его после еды, чтобы не задохнулся от отрыжки. Как поступать, когда орёт и как пеленать, чтобы успокоился. Сама же она делала всё неторопливо, но всё время, объясняя, какие пелёнки обязательно нужно гладить, а какие — не стоит. Уверенно готовила купленное на рынке молоко, втолковывая, сколько держать при какой температуре — одним словом, уверенно и безапелляционно исполняла роль бабушки.
Наметилась проблема с грудным молоком — его элементарно не хватало на двоих горластых проглотов. А на коровье, пусть и со знанием дела приготовленное, они соглашались неохотно. Опять Кирилл мотался по городу, выискивая или кормилицу, или у кого какая смесь осталась, или другой вариант.
* * *Выйдя из ванной, Лена прислушалась, не начали ли детишки свой обычный ор в ожидании кормления. Несмотря на урочный час в доме было тихо. Подозрительно тихо. Ворвавшись в спальню и обнаружив пустые кроватки, метнулась на террасу, а тут…
Мегакошка развалилась на подстилке, где когда-то возлежала со своими щенками Патри. И также, как когда-то, эту зверюгу дудолят: один котёнок и двое её чад, которых осторожно придерживают Федька и Нинка.
— Ма, Анфиса согласилась подкармливать Димку с Алинкой, — улыбнулся пасынок. Её немного распирает, поэтому ей даже в радость.
Придерживаясь за косяк тихонько сползла на порог, не выпуская из горла вопль возмущения. Сердце ёкнуло, когда звериная лапа с толстыми крепкими ногтями на концах неловких пальцев пошевелила дочку, устраивая её удобней.
— Это Федька догадался, — гордо добавила Ниночка. — А к обеду у вас уже накопится достаточно на обоих, — добавила она участливо. — На полдник я им молочка сделаю. А Хлястик уже подрос, его в обед грудью можно не подкармливать, — объяснила она. — Дадите из бутылочки, на которую я надела большую соску. Только подогреть не забудьте.
— Э-э… а она теперь тут будет жить? — поинтересовалась Лена.
— Да. Вы с Кириллом Сергеевичем станете её прайдом. Уходя на охоту она оставит Хлястика на ваше попечение. Зато и за двойняшками присмотрит, если понадобится куда-то сбегать.
— А вы с Федей тоже станете для неё семьёй?
— Ненадолго. Через три купания уедем путешествовать. Оформляемся на «Перкаль» на рейс до Чёрного приборщиками пассажирских кают.
* * *— Привет, Анфиса, — вернувшийся с работы Кирилл увидел кошку, торопясь в ванную — Ниночка приучила его умываться перед тем как целовать жену всякий раз, когда приходит откуда-то.
Ответный кивок и моргание, переведённое визорами: «Знаю тебя». Это формулировка приветствия между знакомыми.
— Па, откуда ты знаешь эту кошку, — поинтересовался Федька, когда все уже сидели за столом.
— Так она из свиты Самого, — ответил отец, многозначительно указывая пальцем в потолок.
— Странно, а почему она живёт не в резиденции, а у Степана и Аделаиды Ланских?
— Как ты сказал? Ланских? — захохотал Кирилл, не донеся до рта ложку. — Фёдор! Ты уже большой мальчик, но чудишь невообразимо. Ланская — Деллка, а муж её — Асмолов.
— Кирюша! А отчего ты так хорошо разбираешься в делах этой семьи. Только не говори мне, что по долгу службы. — К Леночке вернулось устойчиво радостное настроение, и ей захотелось попроказничать, проявив шуточную ревность.
— Ты не поверишь, Ленок, но именно по этому самому долгу. Пользуясь разницей в фамилиях Деллка прикинулась простушкой и подала заявку на выделение земельного участка под застройку. Из неё сразу попытались вытянуть на лапу, а Кузьмич об этом прознал, и спустил на эту компанию нашу свору.
— Э-э… а кто у нас Кузьмич?
— Так Представитель Президента на Прерии Степан Кузьмич Асмолов.
— Это у него Фагор ужин сожрал! — ужаснулась Мелкая.
— Только не говори мне, кто этого Фагора туда привёл, — старший Матвеев начал тихо сползать под стол. Впрочем, нахохотавшись, он сделал серьёзное выражение лица: — Изучишь правительственный сайт и сдашь мне зачёт по персоналиям должностных лиц. Чтобы нам не приходилось краснеть за твои выходки. Тут, сам знаешь, что на всю нашу планету — одна большая деревня. Не хватало ещё, чтобы ты заработал какую-нибудь кличку — местные их мигом, знаешь ли, цепляют.
Федька потупился и покраснел. И покосился на Мелкую — не ляпнула бы. Но ответный взгляд его успокоил.
* * *Лене спокойно и радостно. Димка с Алинкой спят в своих кроватках — впереди часа три покоя до самой кормёжки. Хлястик свернулся на коврике в углу и затих, обняв ополовиненную бутылочку. Теплый Кирилл поглаживает её по макушке, а в распахнутое окно смотрят яркие звёзды.
— Лен, тебе не кажется, что у Фёдора очень странные отношения с этой девочкой.
— Кажется. Действительно. А что тебя настораживает?
— Такое впечатление, что они супруги, прожившие, не расставаясь, долгую счастливую жизнь.
— Дети ещё. Разучивают свои будущие роли, заодно, узнавая друг друга. Она — заботлива и предусмотрительна, а он — защитник и добытчик. Удивительно только, как они так удачно действуют без близости.
— Не уверен, что у них ничего не было. Видел, как Нина выходила из его спальни.
— Не было, — Лена улыбнулась. — По другому бы она себя вела, точно тебе говорю. У них сейчас очень сложный период — оба и хотят, и боятся. Причём, не последствий или чьего-то гнева, а друг друга и самих себя.
— Не путай меня. Как это можно бояться самих себя?
— Кирюш! Они же ещё совсем дети. Когда думают, что их никто не слышит, он её Мелкой зовёт, а она его — Нах-Нахом.
— Что?! Мой сын Нах-Нах? — Матвеева словно пружина подбросила. Впрочем, дернувшись, он затих и принялся беззвучно ржать.
— В чём дело, милый?
— Ты не представляешь себе, какие байки о нём ходят! Нет, врут конечно. А, может, и не о нём, а о ком-то другом. Молва приписывает Федьке аж трёх убитых слоносвинов. Да быть того не может!
— Слоносвин, это кто? — зевнула Леночка.
— Это страх и ужас. Не стану тебе рассказывать на ночь, а то не уснёшь. Спокойной ночи, радость моя.
— Спокойной ночи. А радость будет послезавтра, мой сладенький.
* * *Разумеется, информацию о заинтересовавшем её животном Лена без труда отыскала в сетке, как только покормила мужа, а потом и детей. Изображение, выведенное на большой кухонный экран впечатляло.
— Чем же такого гиганта можно завалить? — невольно поёжилась она.
— С переднего ракурса только вот в эту область, — показал Федька. — Главное, чтобы пули были бронебойные. Ну и патронов уходит больше рожка.
Леночка покосилась на пасынка. Кажется, не обмануло Кирилла отцовское сердце. Тогда и Нинкина влюблённость в этого долговязого нескладёху совершенно понятна. Коварная, предусмотрительная, дальновидная, она смотрит на Федьку такими обожающими глазами! Мечтательными — вот какими. И каждый раз, почему-то, теребит короткую косичку на затылке.
Глава 19
Бал
— Кирилл Сергеевич! Не откажите! Решительно нечем больше придать блеск такому мероприятию, а ваше с супругой танго, тогда, на набережной, запомнили многие, — убеждает отца незнакомец с официального вида кейсом.
— Увы, Михал Михалыч, мы сейчас не в форме, — папа уже поймал взгляд ма, отрицательно покачавшей головой.
Мелкая тоже смотрит на Федьку, и видно, как глаза её становятся квадратными от переполняющего душу желания — вот ведь пристрастилась, понимаешь, танго танцевать!
— Пап, мы с Ниной тоже любим этот танец. Говорят, у нас, более-менее, получается.
Гость, однако, смотрит недоверчиво — уж больно худосочны эти подростки… хотя…
— Не покажете? — в глазах смесь надежды и сомнения.
— Отчего же нет? — Нинка переводит свой разведчицкий шлем в режим трансляции, а Федька кивает головой на дверь. — Извольте. Только здесь тесновато.
