Андрей Буторин - Север
Надя замолчала. Нанас немного подождал и не выдержал:
– И это все?
– А что еще?
– Как – что? А как ты вообще здесь очутилась? Где твоя мама? Где остальные люди? Раз эта… база была такой важной, не мог же твой отец быть здесь один!
– Если честно, он мне вообще-то не настоящий отец. Но даже, наверное, больше, чем настоящий. Если бы не он… В общем, перед тем, как все случилось, в мире уже было очень тревожно. Все подлодки ушли в море на боевое дежурство. Кроме этой, она стояла на ремонте. А в тот день командование полетело на вертолете в тот городок, где жили мои родители, что-то согласовывать с летунами и пэвэошниками. Ну, тут и жахнуло… Здесь, на базе, кто был снаружи, – сразу… того, а тут, внизу, уцелело примерно с десяток, в том числе и заместитель командира части. Радио не работает, ничего не понятно, им бы остаться тут тоже сидеть, а зам этот решил себя проявить, приказал всем надеть противорадиационные костюмы и повез их на катере в Североморск, в штаб Северного флота…
– А батя? – подался вперед Нанас.
– А батю оставили охранять базу и лодку. Этот зам, хоть и дурак был, но понял, что батю еще одна доза убьет. Хотя, она и так их всех убила, конечно. Батя тоже вышел наружу, в костюме, разумеется, когда они уходили. А как только катер скрылся из виду – в небе показался вертолет. Командир части, видать, был ненамного умнее зама – полетел зачем-то в самое пекло, да еще и маму мою с собой взяли – наверное, там тоже что-то случилось нехорошее, а у нее, скорее всего, как раз схватки начались… В общем, у вертолета из-за радиации тоже вся электроника вылетела, и он стал падать. На авторотации. Удар был очень сильный, никто не выжил, кроме моей мамы, да и она… Когда батя до них добрался, она как раз рожала. Успела сказать ему только: «Назовите Надей» – и все… Он какой-то железкой пуповину перерезал, сунул меня за пазуху – и бегом сюда. Никак не думал, что я выживу, а вот… Потом он возвращался к вертолету, все тела сбросил в какую-то трещину в скалах, закидал камнями по-быстрому – похоронил… Ну, документы собрал. У мамы тоже был с собой паспорт. Там фотография есть… Она красивой была!.. Ее Светланой звали.
– Ты тоже красивая… – неожиданно ляпнул Нанас и быстро прикусил вновь забывший свое место язык.
Однако Надя на это замечание отреагировала спокойно:
– Потому что я на нее очень похожа. Я потом покажу тебе ее фотку.
Потом оба они долго сидели молча. Нанас пытался переварить услышанное, но у него это плохо получалось – мысли разбегались и путались, а вопросов становилось все больше и больше. Надя не мешала, видимо понимая, что сейчас происходит у него в голове.
Наконец юноша вспомнил, что один из вопросов терзал его наиболее сильно.
– А как же небесный дух? – спросил он. – Ты говоришь, что духов нет, но я же его видел. И он знал твое имя, знал, что ты тут. Как обычный человек мог вообще упасть с неба и откуда бы он знал о тебе?
– Я ведь уже говорила тебе, что батя все-таки сумел сделать переносную радиостанцию, раскурочив аппаратуру лодки. Продукты заканчивались, монстры совсем обнаглели – шипастые недавно и сюда, вниз, пробрались, да здесь и свои тут завелись, зубастые. В общем, самим нам тут было долго не протянуть, это понятно. Мы уже думали, чтобы поехать искать людей наудачу, но батя стал в последнее время сдавать, он бы не выдержал. Вот он и решил отправить радиограмму, а для этого вынес передатчик наружу. Собирался подключить его к антенне в штабе. Назад он не вернулся… Но раз мое имя знал твой «небесный дух», значит, у бати все получилось! Он ведь человек военный, наверняка четко доложил, кто именно, где и в каком состоянии находится. А в Полярных Зорях, видимо, был вертолет, на котором спасатель сюда и отправился. И, скорее всего, потерпел крушение. Он был ранен?
– Ноги не двигались. Хребет, наверное, сломал.
– Вот! А ты говоришь – дух!..
– Я думал, он только облик такой принял… Погоди! Но он ведь мне сам сказал, что он дух. Что это его мне повеление – найти тебя и спасти!
– Так ты ведь, наверное, молиться там на него принялся, вот он и решил, что только время потеряет, пока будет тебя переубеждать. Если он и впрямь позвоночник сломал, ему не до того было. Он хоть жив был, когда ты уезжал?
– Похож был на мертвого. Но я ведь думал, что он только личину сбросил…
– Я тебя не виню. Просто теперь все понятно стало. Так?
Нанас немного помедлил и все же признался:
– Не совсем. Про эту… радиограмму мне все-таки не очень понятно. Ты тогда… рассердилась, сказала, что я дуркую, тупым меня назвала… А я ведь и правда подумал, что это собаку так зовут.
Кто же еще может добежать так далеко? Передатчик… антенна… тоже непонятно.
Надя покраснела и опустила глаза.
– Извини. Это я дурковала, а не ты… А про радио долго объяснять, и без некоторых знаний ты и правда не поймешь. Поэтому просто поверь мне на слово, что есть такие устройства, с помощью которых можно передавать слова на большие расстояния.
– Передавать? Потому и «передатчик»?
– Именно. Батя здесь сказал, а в Полярных Зорях его услышали.
– Почему тогда я не слышал, если крик был таким громким?
– Не было никакого крика. И без специального устройства – приемника – его услышать нельзя.
– Ага… – поскреб в рыжем затылке Нанас. – Теперь понятно. Но разве люди это могут? Наверняка это сделали и дали людям духи…
– Вижу, тебе со своими духами так просто не расстаться, – вздохнула Надя. – Ну да ладно. Главное, что понял. Больше вопросов нет? Понравилась сказка?
– Есть! – возмущенно воскликнул Нанас. – Еще и сколько! Твоя сказка хорошая, но очень уж непонятная.
– Так нечестно, – хлопнула по столу ладонью девушка. – Я на твои вопросы отвечаю, а ты мне еще ничего о себе не рассказал. А я ведь спрашивала. Так что давай, рассказывай теперь ты, пусть у меня хоть немного язык отдохнет. А потом и на боковую пора, завтра нужно пораньше встать.
– Ну… А что обо мне?.. – растерялся Нанас.
– Все. Кто ты, откуда, что это за сыйт у вас, почему вы там оказались… Кто такой этот Силадан и почему он на тебя взъелся? Ты ведь из-за него убежал?.. В общем, рассказывай все, но не затягивай – покороче, самое главное.
– Ага, я легохонько!..
– Вот-вот, – зевнула Надя, – легохонько. А то я усну сейчас.
Нанас и рассказал. Особо «легохонько» не получилось – девушка заинтересовалась, забыла про сон и стала забрасывать его вопросами. Нанасу это было только в радость – и он говорил, говорил, говорил…
Но усталость взяла свое. Когда Надя привела его в какое-то крохотное, сразу напомнившее родную вежу помещение и показала лежанку, он рухнул, словно подкошенный, и, не успев ничего рассмотреть, провалился в сон.
Глава 21
Сборы
Проснулся Нанас сам, в полной темноте, и не сразу вспомнил, где он, что с ним и почему ничего не видно. Но память вернулась быстро, а вместе с ней пришло и незнакомое прежде чувство какого-то необъяснимого счастья. Казалось бы, ничего особо хорошего в его положении не было – предстоял трудный, полный смертельных опасностей путь, в голове творился сплошной кавардак от услышанного и увиденного вчера, терзала тревога за Сейда; ныли ушибы и раны, – а он все равно ощущал себя счастливым. Странно. Очень и очень странно.
Дверь отворилась, когда он начал подниматься с лежанки. Сердце застучало, словно бросившийся вскачь олень.
– Эй! Рыжий саам! Подъем! – послышался Надин голос.
– Ага! – расцвел Нанас.
Он поднялся и вышел. Надя удивленно заморгала:
– Быстро же ты оделся!..
– Я и не раздевался… А что, надо было?
– Дика-а-арь… – сокрушенно выдохнула девушка. – И откуда ты на мою голову свалился?
– Надя… – потупился Нанас. – Ты… это… Ты мне говори, что нужно делать. Тебя, вон, батя учил, а меня кто? Ну, мама, конечно. Но у нас ведь все по-другому было, и…
– Ладно, ладно, – схватила его за руку Надя, – я все понимаю, а сейчас просто шучу! И учить я тебя обязательно буду, но ты и сам спрашивай, не стесняйся. А на меня не обижайся, ладно? Я ведь, по сути, тоже дикарка. Ты хоть среди людей жил, а я, кроме бати, вообще никого не видела.
– Да я ведь не обижаюсь, – почувствовал, как губы неудержимо растягиваются в улыбке, Нанас. – Я сам понимаю, что ничего не знаю и ничего не умею.
– Ну, наверняка ты умеешь что-то такое, чего не умею я. Так что будем учить друг дружку.
На столе в кают-компании уже все было готово для еды. Надя накормила его тем же, чем и вчера, не было на сей раз только вина и шоколадки.
– Надо наесться как следует, – сказала она, – неизвестно, когда получится это сделать в следующий раз.
– Ну, я подстрелю какого-нибудь зайца… – начал было Нанас и тут же умолк, вспомнив, что от его лука и стрел могло ничего не остаться.
– Подстрелить могу и я, – сказала Надя, – но дело не в этом. Мы никого стрелять не будем, пока не уедем достаточно далеко. Нет, стрелять-то, вероятно, придется – вряд ли шипастые нас оставят без внимания, но вот есть будем только то, что возьмем с собой.
