Уильям Кейт - 1-я трилогия о Сером Легионе Смерти-1: Битва
— О, у него есть способы, я уверен. Он сказал, что ты можешь возмутиться присутствием Синдиката Драконис на Треллване.
Возмутиться? В уме Грейсона всплыла трехмерная проекционная карта, на которой его наставник Ари, бывало, показывал Периферийные секторы пространства Содружества. Красный карлик Трелл лежал вплотную — по астрономическим меркам — со звездами, управляемыми Хендриком Оберонским, и со звездами, принадлежавшими куритянскому Синдикату Драконис. Война, иногда явная, иногда неявная, между Синдикатом и Содружеством, тянулась год за годом. Единственное значение пакта Вогеля состояло в том, чтобы освободить гарнизоны, подобные «Коммандос Карлайла», для службы против Дома Куриты в областях Внутренней Сферы. Хендрику надлежало осуществлять защиту Треллвана и одновременно защиту целого сектора от посягательств Синдиката Драконов. Иронией являлось то, что вместо этого ныне планета переходила самому Дому Курита.
Треллван послужит почти идеальной базой для операций против Содружества. Здесь сможет базироваться и заправляться флот, можно будет наносить удары по мирам в глубине Содружества, которые никогда еще не подвергались налетам Синдиката Драконов. Они смогут даже ударить по столице, по самому Таркаду.
— Генерал, — Грейсон отчаянно пытался говорить спокойно. Эти люди насмехались над ним — Министр, Треллван так важен для безопасности Содружества.
— Нас не интересует, что важно Содружеству, а что нет. Ты похоже забыл, Карлайл, этот мир наш, а не твой.
— Генерал, Лэнсеры… Десятый полк находится сейчас под вашим руководством. Вы должны понять, что Дом Куриты не позволит вам держать этих мехов.
Адел кивнул, соглашаясь.
— Разумеется. Я говорил с представителем герцога недавно по видео. Треллвану больше не потребуется отдельный лэнс мехов. Рота Е Десятого полка Королевской Гвардии будет полностью включена в личные силы герцога Рикола. Это особая честь, ты должен понимать, юноша. Я полагал, что ее расформируют, но когда он услышал о твоем успехе против оберонских пиратов, то решил, что подразделение можно перевести под его командование.
— Генерал, вы не позволите им этого сделать! Адел потерял терпение. Он махнул Нолему, распекавшему одного из солдат.
— Эй, ты. Взять этого человека и посадить под арест.
— Сэр! Вы совершаете ошибку! Нолем осклабился.
— Ошибку мы совершили в тот день, когда понадеялись на Содружество. Уведите его!
Когда солдаты подхватили Грейсона под руки, на лестнице появилась высокая, огромная чернобородая фигура. Это, должно быть, герцог Рикол, подумал Грейсон. На человеке была униформа, составлявшая одно целое от ботинок до перчаток, полностью красная, за исключением черной отделки и серебряных застежек на груди, шее и талии. Он нес прикрывающий плечо и верх левой руки чрезвычайно стильный плащ, столь популярный в мирах Внутренней Сферы. Красный, украшенный черным и серебряным, он крепился на правом плече серебряными цепочками, блестевшими в свете при движении.
Позади него следовали телохранители, тоже в красном, но в униформе и бронежилетах, от которых отдавало гораздо больше военным, чем от пышного наряда герцога. Над кобурами, подвешенными низко на бедрах, покачивались рукоятки служебных пистолетов, лица были закрыты невыразительными черными пластиковыми забралами шлемов.
Герцог Рикол заговорил, и его голос прогремел над толпой, стоявшей в благоговейном молчании.
— Имею ли я честь обращаться к правительству Треллвана?
Адел салютовал Красному Герцогу.
— Его величество задержался, мой господин. Он прибудет с минуты на минуту.
— Я не люблю, когда меня заставляют ждать, Адел, — сказал Рикол. Он спустился по лестнице с величественным видом, его штаб и телохранители стояли сзади.
Грейсон заледенел. Это, наверное, заговор.. Где Варней? Где Джеверид? Грейсон был уверен, что Адел и Королевская Гвардия приложили к этому руку. Не только к этому, но и к передаче Лэнсеров куритянскому герцогу.
С появлением Рикола солдаты, поглощенные созерцанием герцога, отпустили руки Грейсона. Мягко двинувшись, Грейсон шагнул в толпу, направляясь к боковому выходу из зала.
— Держите его, идиоты! — Хриплый шепот Нолема походил больше на шипение, чем на слова, но в гулкой тишине зала он прозвучал громче, чем крик. Чувствуя за спиной шаги солдат, Грейсон бросился бежать, продираясь мимо придворных лордов и дам в пышных одеждах, сбив с ног седого и сутулого человека в черном плаще, попавшегося ему на пути. У двери в коридор стояли еще гвардейцы, но они не могли стрелять в Грейсона из-за толпы. Он бросился на одного из них, нахлобучил ему шлем на глаза, с хрустом повернув его на месте, затем врезал поддых и добавил ногой по морде, в результате чего солдат полетел в руки двоих его ошеломленных товарищей.
Затем он помчался по устланному ковром коридору, работая ногами, как поршнями, потом пробежал по гулким мраморным ступеням, когда коридор кончился, и обнаружил, что, кроме как наверх, ему некуда идти. Позади него в коридор хлынула толпа, он слышал топот бегущих людей и предупредительные окрики.
На самом верху лестницы проход раздвоился. Он сунулся было направо, потом налево. Затем вспомнил, что один коридор вел в кабинеты министров, включая и Станника.
Грейсон внезапно осознал, что Станника он тоже не видел в приемном зале. Неужели Джеверид и Станник свергнуты? Или, может, отец Мары просто не знает, что происходит? Если он сумеет найти главного министра, если сумеет найти Мару, часто работавшую в офисе отца, пожалуй, он смог бы их предупредить. Если, конечно, не слишком поздно…
Он обогнул угол и почти столкнулся с молодым треллом. Это был Клейдон! Грейсон открыл рот, чтобы заговорить, но затем заметил, что на Клейдоне надет зеленый мундир гвардейца с черной повязкой на рукаве и знаками отличия старшего теха. Так он снюхался с генералом Аделом? Или с герцогом Риколом? Может, он новая замена Лори и Грейсону? Хотя голова кружилась от вопросов, Грейсон просто отрывисто кивнул и поспешил мимо. Затем он услышал, как Клейдон стал спускаться по лестнице, по которой он, Грейсон, только что поднялся. Предаст его Клейдон? А может, уже предал?
Он нырнул в открытую приемную комнату главного министра и встал спиной к двери, тяжело дыша. Некоторое время спустя он снова услышал грохот ботинок, на этот раз люди бежали мимо двери и дальше по коридору. Грейсон медленно, осторожно выпустил из легких воздух.
— Грейсон!
Он открыл глаза и увидел Мару.
— Мара?! Что ты здесь делаешь?
— Я могу спросить у тебя то же самое. Я здесь работаю.
— Видишь ли, Мара, происходит нечто ужасное. Я думаю, генерал Адел устроил революцию. Сейчас он внизу беседует с герцогом Риколом, и нигде не видно ни генерала Варнея, ни ополченцев, ни…
Он остановился, глаза его расширились. Мара зашла за огромный стол, украшавший комнату, и вытащила гладкий авто-ниддлер, игловик, стреляющий небольшими иглами. Узкое дуло игловика было направлено прямо в его сердце.
— Мара! Что?..
— Знаешь, ты круглый болван. Вы, лиранцы, думаете, что Галактика вращается вокруг вас, что вы можете использовать людей, использовать целые миры, заботясь об их благополучии не более…
— О чем ты говоришь, Мара? Я… я…
— Ни с места! — рявкнула она. Не сводя игловика с его груди, Мара снова потянулась за стол, и Грейсон тут же услышал звук сигнализации, воющей где-то далеко.
На зов дочери явился Станник. Увидев его в великолепной зелено-золотой униформе, Грейсон вспомнил, что Станник — отставной офицер Гвардии. На его груди висела цветастая гроздь медалей и среди них — орден Багровой Звезды.
— Что все это значит, Мара?
— Посторонный, отец.
— А, молодой Карлайл. Извини, сынок, но это к лучшему. Мы оценили твою помощь, но сейчас ты сам можешь видеть, что она больше не нужна. Герцог Рикол позаботится о нашей защите.
— Сэр, вы не знаете, что это будет означать. Мы сражаемся с Синдикатом годами, и…
— Вот именно. Ваши люди сражаются с ними, и ты вряд ли можешь относиться к ним без предубеждения.
Позади Грейсона с грохотом распахнулась дверь, и в помещение ворвались солдаты.
— Вот ваш пленник, — сказала Мара. На руках Грейсона сомкнулись чьи-то ладони, поддерживая его прямо, когда он уже собирался опрокинуться. У него кружилась голова… он ослаб…
Как бы издалека Грейсон услышал, как генерал Адел сказал:
— Извините за беспокойство, ваше величество.
Станник хихикнул.
— Нет проблем, генерал. Посмотрим, не удастся ли повесить это все на него, а?.
Единственная причина, почему Лори не наложила на себя руки, — это то, что она была не одинока. С ней был Гарик Энцельман, и оба они делились друг с другом воспоминаниями о Сигурде, перемежая их нежными ласками и затяжными поцелуями.
Она сошлась с Гариком после покушения на Грейсона, в тот день направлявшегося в дом к Маре, и ее собственные страдания и ревность погнали ее к единственному человеку, с кем она могла болтать, вспоминать прошлое и чувствовать себя менее одинокой. Они вспоминали о жизни на Сигурде, луне мрачно пылающего газового гиганта. Кружась вокруг своей яркой, но далекой звезды класса Р4, Сигурд был еще более холодным и безжалостным, чем Треллван. Они разговаривали о своих впечатлениях от службы на Сигурде и более поздних переживаниях, строили догадки о своем будущем на Треллване.
