Сергей Слюсаренко - Новая Зона. Кромешный свет
– Быстро туда, – скомандовал Дмитрий.
Андрей, подхватив стоящий у кресла автомат, шмыгнул вслед за товарищем. Они подоспели как раз вовремя. Незаметно подошли к выбитой двери. Метрах в десяти от них лицом к лицу стояли пленный и охранник. Можно было разобрать, что говорит бандит.
– Ты, сука, предатель, ты хоть это понимаешь? Тебя баба развела, как лоха! Ты сейчас издохнешь, и всем будет наука! – Видимо, он сам себя заводил, не решаясь убить безоружного.
Байкалов не стал ждать развязки. Тренькнула тетива арбалета, и тощий охранник упал носом на квадратные плитки тротуара с короткой стрелой в основании черепа.
– Эй, ты, недостреленный! – весело позвал Байкалов узника, очумевшего от ожидания смерти и от неожиданного избавления. – Дуй сюда, пока живой.
Звать два раза не пришлось. Мелко семеня, спасенный ринулся по хрустящему стеклу в здание.
– Тихо за нами, и ни слова, – скомандовал Дмитрий, когда пленный добежал до них.
Сопя и нервно покашливая, толстяк дошел между Журавлевым и Баем до самой курительной комнаты. Там его развязали, усадили в прокуренное кресло и вручили пластиковую бутылочку с водой.
– Меня Саша зовут, – произнес спасенный, расплескав дрожащими руками половину бутылки себе на живот – Спасибо вам, Таха меня на расстрел вел.
– Красиво звучит, «на расстрел»… – протянул Журавлев, мечтательно глянув в потолок. – А мне показалось, тебя просто пристрелить хотели за углом. Расстрел – это когда барабанная дробь, приговор, отряд гвардейцев с примкнутыми штыками. А тут… Но ты рассказывай, рассказывай. А то, может, мы зря вмешались.
– А… Я что, я ничего… – Разбитые Сашины губы дрожали то ли от страха, то ли от обиды. – Я не помню ничего. Таха ее прозевал, а на меня все свалил. А главный наш разбираться не стал, сразу говорит – к стенке. А я не помню ничего! Помню, как еду пришел забирать, а потом уже Таха меня кулаком в морду будит…
– Ты по-человечески можешь говорить? – рявкнул на несчастного Бай. – Или тебя вернуть обратно?
Саша дернулся и задрожал еще сильнее, казалось, он вот-вот расплачется.
– Не надо человека пугать, – спокойно сказал Журавлев. – Ты лучше в окошко посмотри, а я с товарищем поговорю. У него стресс, а ты кричишь. Нехорошо, он, может быть, второй раз на свет появился сегодня.
Бай не стал возражать и перешел на место Андрея, освободив кресло напротив Саши.
– Ну, давай по порядку, – начал Журавлев. – Скажи, чем ты тут вообще занимался?
– Ну как чем, в Зону пошел, денег заработать хотел, сталкеры вон сколько гребут. Но меня сразу наняли в охрану, пообещали деньги хорошие. Типа, мол, пока в Зоне осмотришься, друзей заведешь…
– И кого охранял?
– Да вначале и не охранял особо. Тут народ навезли, солдатиков в основном, стройка началась. Ну, мы, типа, за порядком следили. – Саша постепенно приходил в себя, и его речь становилась внятней. – Но только на днях совсем другая работа началась.
– Какая?
– Да каких-то людей взяли, сказали, что, типа, они замышляют против шефа, вот их охранять и поставили.
– Что за люди?
– Да люди как люди. Я остальных особо и не видел, нас с Тахой женщину охранять поставили. Она нормальная такая казалась. Да что казалась, нормальная она была.
– А Таха – это…
– Ну, он, типа, напарник мой, но все время из себя начальника строил. Гад он был, хотя о покойниках плохо не говорят… – Саша замолчал, опять переживая последние события. – Он все время на Клаву наезжал не по делу. Вот теперь валяется с палкой в голове.
– Это не палка, а арбалетный болт, тундра! – не выдержал и вставил слово Байкалов.
– Не обращай внимания, он на самом деле добрый, где-то там, глубоко в душе, – сказал Журавлев, укоризненно глянув на Дмитрия. – Так что случилось, чего кипеш весь поднялся?
– Так убежала! – удивился непонятливости Журавлева охранник. – Убежала, меня с Тахой в камере заперла и оружие забрала.
– Вот как! Давно убежала?
– Да днем еще. Мы с Тахой в камере в отключке лежали, – объяснил Саша. – Так главное, не сама убежала.
– А кто еще убежал?
– Так почти все. Она же оружие взяла и пошла по коридорам… Ну, в общем, было видно, где она шла. И, главное, тихо! Кто знал, что она из спецназа какого-то или еще откуда?
– А кто ушел с ней?
– Два мужика, их в подвале рассадили, а они все перестукивались, думали, никто внимания не обратит. И не обратили, толку от их стука никакого.
– Должно быть трое, – опять вмешался Бакалов, но уже спокойно.
– Третий отдельно сидит, у него какие-то дела с начальством. А потом еще одного привезли. Говорят, генерал ФСБ.
– Кто, как его зовут? – спросил Бай.
– Да откуда я знаю? Сказали – генерал, и все. Я его даже не видел.
– Да не генерала, а третьего.
– Третьего? Да не знаю, не мое это дело. Но я видел его. Щуплый он какой-то. И кот при нем. Но кот во дворе шатается. Вот же верный зверь. Мужики его даже не прибили.
– Какой еще кот? – Журавлев почувствовал, что разговор уходит куда-то в сторону.
– А вот кота я знаю, как зовут! – оживился Саша. – Его этот худой по имени звал. Кричал ему: «Какубай, иди отсюда!»
– Тимур, – сам себе тихо сказал Байкалов.
– Не знаю я, – ответил Саша. – Я и тех не знаю, как зовут. Но, видать, тоже вроде из спецназа какого-то. И ушли так, что никто не заметил.
– А что тут строят, не скажешь? – Журавлев стал выуживать из охранника всю возможную информацию.
– Да какое-то сборище тут готовят. Зал переделали. Ходят слухи, что большие люди съедутся. Но точно не скажу. Я же тут недавно, мало кого знаю, а от Тахи толком ничего не узнаешь. Да и зачем оно мне?
– Ладно, посиди, отдохни. – Андрей понял, что дальше нет смысла разговаривать. – А мы с коллегой побеседуем.
Журавлев сел спиной к Саше возле Байкалова и глянул на него вопросительно. Впрочем, в темноте все равно ничего не было видно.
– Я думаю, нужно связаться с беглецами, – сказал Андрей. – Иначе можно дров наломать.
– Ну, скажем так, Тимур – это самое защищенное звено в нашей группе, если он еще при своих таблетках, – ответил Байкалов, поглядывая в прибор ночного видения на Сашу.
– А где искать?
– Я думаю, что они нас сами найдут. Но в любом случае надо опять в Центр ехать.
– Слушай, мы так все время туда-сюда и будем? – Идея Андрею очень не понравилась. – Опять через зомбей прорываться?
– А то они сидят, ждут нас там? Брось, Жур, они пошли дальше, где пахнет хорошо. Может, уже Кремль штурмуют или, там, Белый дом.
– А этого куда? – Андрей кивнул за спину.
– Как куда? Не расстреливать же опять? – Охранник нервно заерзал в своем кресле. – Будет нам сталкер.
– Сталкер-палкер… Ну ладно, не оставлять же его тут. Так что, утром и поедем?
– Каким утром? Ты что? Да тут за ночь все может вверх ногами стать. А если с ними что-то случится? – возмутился Байкалов. – Мы тут сидеть будем, в окошко поглядывать, а мои друзья по Зоне шастать с голыми руками? Сейчас же!
– Так темно! Ты хоть знаешь, что нас там ждет?
– То же, что и моих друзей. У нас машина и оружие, а у них руки пустые.
– У них четыре «калаша», магазинов с два десятка, – раздался Сашин голос.
– Это ты к чему? – спросил Журавлев.
– Ну, я просто говорю о том, что женщина эта у нас с Тахой забрала. А потом они еще кучу народа положили. И тоже не оставили оружие валяться, я думаю.
– Вот видишь, – обрадовался Журавлев. – У них есть оружие, значит, они нормально прорвутся куда надо.
– То есть, ты считаешь, что хрупкая женщина в ночной Московской Зоне, пусть и с «калашниковым» в руках, – это нормально? Тебе как мужчине не стыдно? – Дмитрий был неумолим.
– Ладно, поехали, – недовольно буркнул Андрей.
Он забросил за спину свой автомат и пододвинул ногой сумку ближе к Саше.
– Бери, будешь теперь свою жизнь отрабатывать!
Спасенный охранник с радостью кинулся выполнять приказ. Байкалов подумал, что как минимум грузчика они себе нашли. Сам он, не выпуская из рук арбалет, шел позади.
В который раз пришлось топтать стеклянное крошево на месте разбитых дверей и осторожно оглядываться, проверяя, нет ли опасности снаружи.
– Теперь нам надо немного разделиться, – сказал неожиданно Дмитрий, став как вкопанный на площадке перед разбитыми дверями.
– Нас перебьют поодиночке, значит, нам надо разделиться, – съязвил Журавлев.
– Нет, просто вы пойдете чуть впереди, а я вас буду прикрывать, – не поддался на провокацию Дмитрий. – У меня ПНВ на голове, руки свободные, а в руках – арбалет.
– А что, я не могу прикрыть? У меня на автомате ночной прицел.
– Ты своим автоматом шум поднимешь, а народ за забором, я так понимаю, сейчас крайне нервный. И если я буду чуть сзади, то прикрою вас, хотя сам буду не совсем в безопасности. Ради вас же рискую. Дойдешь до машины, мигнешь фарами. На ключи. – Байкалов протянул связку, как самое дорогое, что у него было.
