Олег Маркелов - Крыло ангела
Алексей лежал в воде, наслаждаясь расслабленным состоянием физического счастья. Эльви, полежав рядом с ним несколько минут, почти незаметно ускользнула, как делала всегда. И за это он был ей тоже благодарен. Эльви вообще была чудом, встретить которое, наверное, мечтал каждый мужчина… Наконец окончательно придя в себя, Алексей поднялся и, в последний раз окунувшись, вышел из воды. И тут по нервам лезвием полоснуло ощущение пристального чужого взгляда. Алексей встрепенулся, осматриваясь и шепотом зовя Зура в надежде, что это его присутствие могло так неадекватно подействовать после расслабляющей близости с Эльви. Бесшумно раздвинув ветви, оборотень мгновенно оказался рядом, но не остановился, а метнулся вдоль озера, словно почуявший дичь охотничий пес. Его огромное тело мелькнуло в дальних береговых зарослях и пропало. И это поведение не добавило Алексею спокойствия, напротив — убедило, что ощущение чужого взгляда не было обманчивым.
Оборотень вернулся ни с чем, но уже по его взгляду было ясно, что он так же встревожен, как и Алексей.
— Здесь кто-то был, господин, — подтвердил он хмуро. — Я чувствовал след. Но странный, будто скрытый, оборванный. Словно след очень старый, стертый ветром и временем. И в то же время свежий. А потом он и вовсе пропал. Я сделал несколько кругов, но так и не обнаружил его продолжение.
Сам факт, что Зур так разговорился, подтверждал сильную обеспокоенность оборотня. Привлеченные разговором, появились остальные.
— Что случилось? — встревожился Оторок, заметив блеск глаз огорченного оборотня.
— Ничего, из-за чего стоило бы волноваться, — твердо ответил Алексей. — Мы все отдохнули, и теперь нам следует поспешить продолжить путь, чтобы не Дождаться к нашему жаркому костру непрошеных гостей.
Еще через десять минут отряд бежал в привычном порядке к горам. Битва с участием кентавров и горных великанов, видимо, истощила силы преследователей хотя бы на некоторое время — только этим можно было объяснить совершенно беспрепятственное продвижение к горам в течение всего дня. И путники в полной мере воспользовались этим затишьем, лишь однажды остановившись для обеда да еще четыре раза перейдя на шаг для недолгой передышки. И благодаря таким идеальным условиям для продвижения вперед путники остановились на ночлег у самого подножия гор.
Когда все готовили свои полевые постели, Алексей вдруг заметил, что Оторок сидит склонившись над своей секирой и бормоча что-то. Осторожно Алексей подошел к другу и положил руку ему на плечо. Гном вздрогнул, несмотря на то что, подходя, Алексей создавал немало шума.
— Что-то случилось, друг? — встревоженно спросил Алексей.
— Да нет, господин, ровным счетом ничего. Просто пришли в голову древние легенды, которые долгими вечерами рассказывала нам с братьями старая тетка, учившая нас грамоте.
— Это, наверное, горы навеяли, — постарался успокоить друга Алексей. — Они похожи на твои родные горы?
— На удивление, — негромко пробормотал гном, переводя взгляд с секиры на едва видимые в вечерней темноте горы. — Словно попал в родные края. Только здесь они значительно выше, как горы в моем далеком детстве.
— Ну да, в детстве все деревья намного выше. А теперь все стало значительно меньше.
— Не обращай на меня внимания, господин. — Оторок улыбнулся благодарно. — Это наверняка просто хандра от вида гор. Она пройдет к утру, и я снова буду в форме. Пусть нам всем достанется сегодня спокойная ночь.
Сон отступил мгновенно, словно изгнанный сильным порывом ветра туман. Привыкший уже к осторожности, Алексей приоткрыл едва заметно веки и медленно осмотрелся. Он даже не вздрогнул, увидев неподалеку хорошо освещенную невысокую фигуру, но в ладони зародился теплый комок — меч готов был явить свою разрушительную мощь ночному миру. Отсветы низкой, уже предрассветной луны едва касались светлого балахона, однако лицо виделось совершенно отчетливо. В первый миг Алексею показалось, что это Игор вышел из своей кельи в Абидосе, чтобы присоединиться к отряду или дать совет. Но секундой позже он понял, что сходство с Игором исчерпывается наличием благородной гривы седых волос и такой же белой бороды. Глаза старца хоть и светились мудростью, но, в отличие от взгляда Игора, оставались слишком холодными.
Старик, несомненно, заметил или, скорее, почувствовал, что Алексей покинул объятия сна и наблюдает за ним в готовности действовать. Сухая ладонь бесшумно выскользнула из широкого рукава, и палец коснулся тонких губ, жестом прося сохранять молчание. Вторая рука качнулась, приглашая куда-то. Алексей не чувствовал ни тени тревоги, даже меч успокоился в ладони. Несколько мгновений Алексей продолжал лежать неподвижно, размышляя, как будет правильнее поступить. Несмотря на отсутствие явной опасности, он предпочел бы сейчас разбудить оборотня. Когда Зур рядом, можно чувствовать себя в полной безопасности от неприятных неожиданностей. Старик повторил манящий жест, и Алексей решился. Совершенно бесшумно он поднялся и шагнул к старцу. Тот немедленно повернулся и повел Алексея в сторону гор.
Некоторое время они шли молча, лишь время от времени старец оборачивался, будто хотел убедиться что человек все еще следует за ним, и манил рукой. Алексей настороженно прислушивался и присматривался к окружающему, но ничего, что могло бы вселить тревогу, не ощущалось. Да и сам старик теперь, с высоты роста Алексея, выглядел еще меньше и безобиднее. Вскоре они оказались возле вздымающейся отвесно вверх каменной глыбы. Старик вновь поманил рукой и шагнул в неприметную, узкую трещину, которая метров через двадцать закончилась в просторной темной пещере. Старик сделал быстрый жест, и в стенах пещеры замерцали крупные кристаллы, освещающие пространство и отбрасывающие на все находящееся в пещере причудливые тени. С удивлением Алексей начал рассматривать убранство пещеры, состоящее из огромного каменного стола и с десятка черных изваяний, сидящих у стола и стоящих вдоль стен. Эти изваяния, а точнее, черный камень, из которого они были вырезаны, напомнил Алексею скульптуры в Осирионе. Правда, кроме материала, никакого иного сходства не наблюдалось — в этой пещере несли свою безмолвную и недвижимую вахту каменные воины в закрытом доспехе, с мечами и щитами. К тому же скульптор не копировал одну статую с другой — они различались строением доспеха, формой щитов и мечей, словно рыцари, пришедшие из разных государств.
— Долгих дней блаженства тебе, путник, — поздоровался старик; в сильном голосе его звучала мягкая сладость. — Прости меня за неуемное любопытство. Но, живя многие годы в отшельничестве и видя лишь жителей этих краев, я не могу не мучиться любопытством при появлении незнакомого путника. Незнакомого и странного.
— Чем же я показался тебе странным? — Алексей улыбнулся, отрываясь от созерцания ближайшей к нему искусно вырезанной статуи и переводя взгляд на хозяина пещеры.
— Спутники твои вполне обычны. И их сородичи бывают здесь. И многие иные, коих нет ни с тобой, ни в этом мире в настоящий момент. Но ты, хоть внешностью обычен совершенно, другой… Я многие науки изучать пытался наедине с самим собою в недрах этих гор. И многое мне видимо. Надеюсь, больше, чем другим, — подбирая слова, начал объяснять старик. — Но ты невидим для моего разумения. И это непонимание происходящего томит сильнее, чем юношу ожидание обещанного свидания с прекрасной дамой. Я даже, осторожность потеряв, явился в лагерь твой. Спаси меня от мук, дай знание, мне недостающее…
— Ты как-то странно говоришь. — Алексей пожал плечами. — Наверное, действительно долго просидел в своей пещере, философствуя сам с собой. Может быть, для лучшего взаимопонимания, нам стоит представиться друг другу? По крайней мере, там, где я жил, так принято у людей, которые собираются наладить общение.
Старик всплеснул руками:
— Прости меня. За нетерпением узнать я позабыл законов гостеприимства своды. Представиться бы раньше, прежде чем пытать о прошлом гостя своего. Прощения мне нет. Меня зовут… Неглас. Зови Неглас меня. А ты?
— А меня Алексеем зовут. Вернее, звали… Зовут, — запутался Алексей, вдруг впервые подумав, что то, что в Забытом мире его так звали, вовсе не означает, что таково его настоящее имя во всех остальных местах. Все его друзья так лихо уходили от этой темы, называя его господином, что он даже не пытался найти ответ на этот вопрос, да и вопросом своего имени всерьез не задавался. — Меня зовут Алексеем, но, возможно, есть еще и другое имя или имена.
— Странное имя — Алексей, — заметил старец, словно пробуя на вкус незнакомое имя. — Алексей. К миру какому благословенному сие имя принадлежит?
— Так зовут меня в Забытом мире, — пояснил Алексей, чувствуя, что старик начинает неосознанно вызывать у него симпатию. — Я попал сюда из Забытого мира.
