Дмитрий Кликман - Право на ошибку
– Быстрее, твою мать! – проорал Антиквар, подбежав к друзьям.
Стас до боли закусил губу, со всех сил навалившись на упрямо сопротивляющуюся створку.
Вскоре под натиском друзей и обилием матюгов дверь сдалась и с громким стуком встала на место. Буквально в нескольких метрах от вагона раздался душераздирающий рев – мантикора была уже здесь. В это время Чика подобрал первую попавшуюся под руки железку и намертво заклинил дверь. В следующую секунду последовал удар. Сталкеры отпрянули от двери. Вагон сильно качнуло. Тварь вновь заревела и принялась ходить вокруг вагона, периодически с силой бросаясь на него, проверяя металлические стенки на прочность. Старый вагон скрипел, уши закладывало от невообразимого грохота, стенки местами прогибались – это зрелище в свете фонарей сталкеров выглядело просто ужасным.
– Я, честно говоря, не знаю, каким макаром охотники в одиночку на таких вот ходят, но у меня в штанах сейчас что-то хлюпает… – не договорив, Чика упал на пол, потеряв равновесие от очередного нешуточного удара.
На головы сталкеров посыпались ржавчина и мелкие куски внутренней оболочки вагона. Раздался леденящий душу вой. Мантикора, сообразив, что добыча недоступна, принялась бесноваться от злобы. К постоянным ударам добавился противный, режущий ухо скрип. Как будто кто-то камнем со всей силы скреб по стеклу. Тварь в исступлении царапала когтями металл, словно надеялась выковырять сталкеров оттуда.
– Погоди, сейчас она начнет вскрывать вагон, как консервную банку. Тогда не только захлюпает, но и забулькает, – голос Антиквара заметно дрожал.
– Не сможет. Стенки прочные, – уверенно проговорил Чика. – Местами, может, и сковырнет, но не пролезет.
– Ты в это веришь? Он стоит тут черт знает сколько. Дожди, Всплески, коррозия… да он ржавый насквозь.
Вагон вновь содрогнулся от сильного удара – мантикора запрыгнула на крышу. На головы сталкерам посыпалась ржавчина. Тварь кричала и бесновалась, пытаясь достать своих обидчиков. Пока ей это не удавалось. Спрыгнув на землю, она вновь принялась методично описывать круги вокруг рефрижератора, пытаясь найти хоть какой-то лаз или щель. Сталкеры сидели не шевелясь.
– Блин, еще и фон здесь завышенный, – пробормотал Данилов.
– Не дрейфь, минут сорок мы точно продержимся, а там, если не уйдет, – уже все равно будет, – хмыкнул Иван.
– Я лично подыхать не собираюсь, – отрезал Стас.
– А че ты сделаешь? – огрызнулся Чика. – Во-первых, как ты отсюда вылезешь? А во-вторых, если вылезешь, что делать будешь? Со своей пукалкой против нее пойдешь?
И действительно, подгоняемые страхом сталкеры совсем не подумали о такой маленькой детали, как обратный путь. Данилова как обухом стукнули по голове, он вдруг понял: они оказались в ловушке. Мантикора не уйдет, пока не выковыряет их отсюда. И вскоре вагон, который сталкеры решили использовать как убежище, станет для них могилой.
«Э, нет, – разозлился на себя за истерику Стас. – Я тут не собираюсь оставаться!»
– Все равно, – упрямо продолжал гнуть свое оплотовец. – Надо вертеться. Ты думаешь – залез в железную банку, и все? Ага, мечтай. На нас центнера два мяса давит. Не прорежет когтями, так пробьет. Думаем, думаем…
– Стасяра, нечего придумывать, – проговорил Антиквар. – Мы бессильны.
– На моей памяти… ветераны рассказывали, мантикора выковыряла из железного вагончика и сожрала целый квад. Мы вполне можем повторить их судьбу.
Но, видимо, Зона решила, что умирать им пока рано.
Неожиданно снаружи прогремел взрыв, затем еще один. Вагон вместе с сидящей внутри троицей подбросило взрывной волной и опрокинуло на бок – взрыв произошел очень близко. Самих сталкеров разбросало по углам. Создалось ощущение, будто кто-то огромный и сильный схватил рефрижератор и потряс его, проверяя содержимое. Данилов врезался головой в стенку. Сознание оплотовца померкло.
Через некоторое время Стас пришел в себя и попытался понять, что происходит. В голове громыхала какофония звуков. Ему показалось, будто у него в мозгу кто-то бил в огромный барабан, стремясь довести сталкера до помешательства. Барабан сменился громкими раскатами звонящего колокола. Стас попытался встать, но тут же упал, не в состоянии держать равновесие. Не соображая, что делает, стянул шлем. Он задыхался. Через секунду его скрутил рвотный спазм – Данилов сложился пополам, выплескивая наружу остатки утреннего завтрака. Полегчало…
Стас рефлекторно утерся рукавом, не прекращая трясти головой, будто надеясь, что так быстрее придет в себя. Под носом оказалось что-то теплое и липкое.
Взрыв, усиленный эхом внутри вагона, привел к сильной контузии, последствия которой сейчас переживал Стас. Вскоре сознание постепенно начало проясняться. По крайней мере, глаза различили сквозь туман узкую полоску света. По-прежнему оставаясь оглушенным, оплотовец пополз на коленях к этому просвету, словно измученный жаждой путник к озеру-миражу. Спустя несколько минут Данилов вылез наружу сквозь образовавшийся проем: в месте, где раньше была большая погрузочная платформа, теперь оказалась пустота. Уставший за время простоя металл петель плиты попросту треснул, когда вагон опрокинуло взрывной волной. Путь наружу оказался запредельно сложным для повторно контуженного Данилова. Едва оказавшись снаружи, он упал лицом вниз, лишившись чувств.
Но через несколько минут вновь очнулся. Было немного лучше. Не открывая глаз, Стас попытался прислушаться. Где-то вдалеке послышался собачий вой. С удивлением оплотовец отметил, что лежит на спине. Подождав несколько секунд, он открыл глаза и, сфокусировавшись, увидел ствол автомата, направленный прямо в лицо.
– Здоров, чудило! – раздался насмешливый голос. И тут же продолжил: – Подъем! Не то я тебе щас чердак в хлам разнесу, отвечаю!
Судя по тону, говоривший явно не шутил.
Стас попытался подняться, но, видимо, неизвестный гость решил не дожидаться, пока оплотовец окончательно придет в себя, и рывком поднял его на ноги. Стас удивился, как легко ему это удалось. Спустя мгновение он понял, что стоящий перед ним человек одет в экзоскелет, поэтому вес оплотовца не имел для него принципиально важного значения. Поведя глазами по сторонам, Стас обнаружил себя стоящим в окружении точно таких же облаченных в экзоскелетные скафандры людей. Он сфокусировал зрение на расцветке и эмблеме странного отряда. Эмблема была не знакома.
– Ну привет, дядя, – проговорил один из неизвестных.
Динамик, встроенный в шлем скафандра, до неузнаваемости искажал его голос. Закончив фразу, говоривший ударил Данилова прикладом в живот. Тот согнулся пополам – воздух вылетел из легких подобно снаряду – и упал на колени, заваливаясь на бок. Дикая боль пронзила тело со стороны поврежденного ребра, Стас закричал, не в силах терпеть, и потерял сознание.
– Э, Чебур, спокойно! – проговорил кто-то. – Убьешь на фиг!
– Не парься, – ответил тот, кого назвали Чебуром. – Я ж легонько.
Шутка явно пришлась по душе собеседникам, и толпа громогласно заржала.
– Ладно, забирайте этого урода, будем разбираться, – прервал смех еще один голос.
Лежавшего без движения Стаса подхватили под мышки и поволокли в сторону четырехэтажки.
Сознание вернулось к Антиквару внезапно, словно в голову сталкеру пролезла рассерженная пчела и тут же подло ужалила в мозг, надеясь доставить ему максимум мучений. Иван согнулся пополам, закричав от боли.
– Чего орешь? – мгновение спустя донеслось до него откуда-то издалека.
На самом деле Чика – именно он задал напарнику этот вопрос – был совсем рядом. Просто оглушенному взрывом сталкеру показалось, будто напарник кричит ему откуда-то с большого расстояния.
– Не… я… а, черт, голова! – Иван разразился отборной бранью.
Голова раскалывалась. Казалось, мозг отделился от черепной коробки и, периодически ударяясь о ее стенки, пустился в свободное плавание.
Легче, вопреки ожиданиям, не становилось. Сталкер попытался подняться, но не смог – новая вспышка боли пригвоздила его к полу. К горлу подкатил комок, предательски намереваясь вылезти наружу.
– На, – Чика, в отличие от напарника, выглядевший немного лучше, протянул ему небольшую капсулу.
– Это… – Иван в сотый раз сглотнул слюну – Что?
– Лекарство. Контузило тебя, вот и плющит.
– А, – больше не говоря ни слова, Иван положил таблетку в рот и устало откинулся на пол. Спустя некоторое время сталкер почувствовал себя намного лучше.
– Где Стас? – спросил он напарника, как только обрел способность нормально разговаривать.
– Не знаю, – глухо отозвался Чика. – Шлем его здесь валяется. Судя по большой луже блевотины, ему еще хуже, чем нам. Но тут его нигде нет. Я ходил на улицу. Нам повезло: под вагоном рвануло что-то, и он раскололся, как скорлупа… вернее, дверь с петель слетела. Мантикоры нет, Стаса тоже нет. Есть какие-то следы, ведущие в сторону недостроя. Их много, возможно, те, кто наследил, забрали Стаса. Или, что маловероятно, он уполз куда-то, оглушенный. Но тогда б я его нашел – когда так хреново, далеко не уползешь.
