Алекс Орлов - Штурм базы
Вместе с радостью, которая была связана с более чем щедрым возмещением ущерба, появились и новые проблемы, ведь всю эту кучу обмундирования, оружия и продуктов следовало перетащить в лагерь, а еще большее количество снова укрыть в тайниках, расположенных близко к местам будущих сражений. Ведь глупо было бы бегать за патронами и тушенкой через границу территории самоопределения, когда бои будут вестись на подступах к Двадцать Четвертой базе.
Вертолеты с федеральной базы перестали донимать камрадов. Должно быть, израсходовали все бомбы или утратили к этому делу интерес. Будучи сам человеком увлекающимся, Ферро полагал, что второе вернее. Пользуясь этой передышкой, он бросил на перевозку имущества и вооружений все силы. Сто пятьдесят камрадов трудились на перевалочной базе, загружая скутеры военным имуществом. Эти мелкие суденышки сновали словно челноки, и в результате по закону муравейника перемещали огромное количество грузов.
Поначалу команданте хотел привлечь тяжелые вертолеты, однако первый же опыт по сброске в озеро грузов оказался неудачным. От удара об воду лопнули тюки, и полторы сотни ящиков с патронами ушли на дно, а сотня маскхалатов была унесена течением.
«Лучше медленно, но верно», – решил Ферро, и доставка снова легла на хрупкие плечики слабосильных скутеров.
69
Утром одного из спокойных дней, таких приятных после кошмарной недели пожаров и бомбардировок, прибыли эти самые парни, о которых радировали за полчаса до их появления.
Какое пренебрежение командиром отряда!
Текст радиограммы был путаный, рассчитанный на то, что не шибко грамотный Ферро ничего не поймет: посылаем вам группу для усиления, сбора информации и анализа.
«Кого они хотят обмануть? Команданте Ферро?» – такое отношение ранило старого партизана в самое сердце.
«Ну ладно, – думал он. – Встретим, обогреем. Может, они приличные камрады. Может, они такие же, как мы».
Однако все оказалось не так. Группа из двадцати трех человек незаметно миновала посты вокруг лагеря и совершенно неожиданно вышла к палатке команданте. То, что они продемонстрировали свое мастерство именно таким образом, унизило Ферро еще сильнее. Твои часовые – дерьмо, как будто говорили они своим поступком.
К команданте зашел их командир, здоровый белокурый парень. Он был похож на тех двоих, которых нанимали для помощи в штурме Четвертого опорного. Те ребята тоже оказались не слишком приветливы, однако с ними можно было разговаривать. К тому же они отлично выполнили свою работу: точный выстрел – и радиожучок в затылке федерального солдата. То был отличный выстрел, и он положил начало большой победе – под воздействием радиожучка солдат отключил минные заграждения.
Замечательная работа. Ферро и сейчас с удовольствием пожал бы этим наемникам руки, хотя и догадывался, что их денежного вознаграждения хватило бы для месячной выплаты всему его отряду.
– Команданте Ферро? – спросил белокурый, одетый в невиданную в этих местах сетчатую темно-зеленую форму.
– А ты кто такой?
– Вас должны были известить радиограммой.
– Меня известили радиограммой, – сказал Ферро и хлопнул по лежавшему на столе листку. – А ты-то кто будешь? Почему появляешься в моей палатке неожиданно, как лесной призрак?
– Наверное, потому, что ваши часовые видят сладкие сны.
Ферро смерил незнакомца взглядом и сказал:
– Ну ладно, садись.
Широкоплечий надменный незнакомец опустился на раскладной стул. По сравнению с заросшим, со спутанной бородой команданте он выглядел просто щеголем с центральной улицы. – Как тебя зовут?
– Хэкман, сэр.
– У нас не говорят «сэр». У нас говорят – «команданте».
– Я знаю, просто вырвалось.
– Кого ты привез с собой, Хэкман? Команду циркачей или танцоров-педиков? В радиограмме об этом ничего не сказано.
На педиков Хэкман не обиделся.
– Со мной мои солдаты. Только и всего. Нас двадцать три человека, и мы вам не помешаем – у нас все свое. Палатки, еда, оружие. Позже на ваш водный аэродром подбросят для нас горючего и боеприпасов.
– А чем вы собирайтесь заниматься, если это, конечно, не секрет?
– Для вас, команданте, не секрет. Мы немного поможем вам. Разведаем подходы к базе, чтобы вашим мятежникам… прошу прощения, бойцам, было легче наступать.
– А что означает эта оговорка, камрад Хэкман?
– Какая оговорка?
– Вы сказали «мятежники». Так нас называют только федералы.
– Хотите знать о нас все? – усмехнулся Хэкман.
– А почему бы и нет? Ведь вы собираетесь жить неподалеку – я должен думать о безопасности своих людей.
Хэкман улыбнулся. Ферро готов был поспорить, что этот красавчик вспомнил, как обошел сонных часовых.
– Скажем так, я воевал на стороне федералов.
– Только вы?
– И мои люди тоже.
– Одну присягу нарушили, теперь нарушите вторую?
– Мистер Ферро, – Хэкман перестал улыбаться, и в его голосе зазвучал металл. – Я ушел из армии после того, как закончился мой контракт, и, уж поверьте, во время действия контракта я валил ваших партизан по десятку за день. Теперь я не связан с армией и могу принимать какие угодно решения. Я не нарушал присягу раньше, не нарушу ее и теперь, поскольку никому ее не давал. Меня наняли за деньги сделать определенную работу.
– Мы бы ее сделали и без вас.
– Возможно, но с нами сделать ее будет проще.
Они помолчали, исходя неприязнью друг к другу, затем Ферро сказал:
– Учтите, лишнего транспорта у меня нет. Я сейчас перебрасываю грузы – готовлюсь к наступлению.
– Нам ничего не нужно. Может быть, только немного топлива на первое время. А скутер у нас свой.
– Скутер? Один скутер на двадцать три человека?
– У нас есть приспособление, которое помогает всем передвигаться на одном буксире. Я вам его покажу. И еще хотелось бы получить ваше разрешение на организацию стоянки – рядом с лагерем.
– Ставьте палатки, мне не жалко. Часовые даже могут присматривать за вашим имуществом.
– Присматривать? А у вас что – воруют?
– У нас? Нет, у нас не воруют. У нас с этим строго, чуть что и сразу – пулю.
Между тем своим вопросом Хэкман попал в больное место Ферро. В лагере воровали. В лагере очень воровали. Камрадов, мечтавших о свободе для всех и каждого, не могли остановить презренные условности, вроде собственности на ботинки, сигареты или колоду карт с голыми девками.
Однако за воровство карали. Если кого брали с поличным, Ферро лично зачитывал приговор. За прошлый год озерным зурабам скормили восемь трупов и еще стольких же камрады придушили сами, по закону самосуда. Впрочем, всего этого Хэкману знать не следовало. Ему и так хватало его надменности.
70
Несмотря на поведение Хэкмана, Ферро все же решил проявить к нему уважение и лично показал место, где можно было установить две палатки, что привезли с собой наемники.
После их установки уже Хэкман повел Ферро на берег, и там команданте увидел то самое устройство, на котором и добирались наемники. В первую очередь это был скутер, однако вместо воздушных винтов он полагался на водометы. Такая машина была не столь универсальна и не могла проскочить по заиленному участку, зато на воде, без сомнения, чувствовала себя куда увереннее.
Основной функцией скутера являлась буксировка «колбасы», однако не такой, какие привыкли видеть партизаны. Эта «колбаса» была накачана воздухом и на ней, для удобного расположения верхом, были предусмотрены специальные валики, которые одновременно являлись и стабилизаторами, не позволявшими оболочке перевернуться.
– И что, вся команда прикатила на этой штуковине? – не поверил Ферро.
– Да, от острова Желтый.
– А почему вас не высадили на перевалочной базе? Это же ближе.
– Секретность, команданте. Прежде всего – секретность. – На лице Хэкмана впервые отразились эмоции. Он улыбнулся и добавил: – Но это была не моя идея.
– И насколько быстро едет эта хреновина?
– На чистой воде – тридцать километров в час с двадцатью пятью пассажирами на колбасе.
– Небось скутер жрет горючку-то? Вон какие движки.
– Не без этого. Поэтому в самом последнем отсеке «колбасы» предусмотрен запас топлива.
– Хорошо придумано. А мы, по старинке, на палубах катаемся. Надо поднять вопрос о таких штуках – пусть пришлют.
– Да, вам бы пригодилось, – согласился Хэкман.
Ферро посмотрел на него искоса. Не так уж он был молод, как показался вначале. При дневном свете возраст Хэкмана команданте определил точнее – не тридцать, а все сорок.
– Какие еще плюсы у такого скутера? – спросил Ферро, уже решив, что попросит такой же.
– Он работает значительно тише, чем с воздушным винтом. В противном случае нас бы услышали ваши часовые.
Ферро насупился. Хэкман снова помянул часовых.
Вечером в лагере наемников было тихо, хотя Ферро ожидал небольшой пьянки – а почему бы и нет, ведь новоселье у людей. По крайней мере своих бойцов он бы в такой ситуации понял.
