Василий Головачев - Триэн
Облик женщины не запомнился никому. Она как шла по тротуару справа, так и прошла мимо, сделав три выстрела и спрятав пистолет в сумочку.
Мужчину видели двое – Борис, ошеломлённый неожиданной поддержкой, и сам Ватшин, вытащенный из кабины джипа нападавшими.
Стрелок прошёл мимо джипа, пряча пистолет в плечевой захват под пиджаком, сунул Ватшину белый прямоугольничек визитки.
– Позвоните мне, когда придёте в себя. – Голос его был глух и невыразителен. – Никому об этом не говорите! Для вашей же пользы.
Он шагнул прочь, оглянулся.
– Никому!
И буквально растворился в воздухе.
Подошёл Борис, держась за простреленное плечо. Из-под его пальцев на рукав рубашки стекала кровь.
– Кто это?
– Не знаю, – растерянно прошептал побелевший Ватшин.
К ним подбежал Солома с пистолетом «Волк» в руке. Ватшин впервые увидел капитана если не расстроенным, то предельно серьёзным, без малейшего намёка на улыбку.
– Жив?! Слава богу! В машину!
Бойцы Соломы в это время окружали водомойку и панелевоз, но их водители и пассажиры сориентировались быстрее, бросив свои машины сразу же после манёвра. В кабинах их не оказалось.
Из шестёрки боевиков, напавших на джип с Ватшиным, не выжил ни один.
Забрав Лёню, Сашу и Бориса, бойцы «Заставы» расселись по машинам, прикрывая Ватшина, и два джипа с отрядом умчались к улице Приорова.
Только спустя минуту к месту перестрелки робко потянулись прохожие и водители из подъехавших машин, вытягивая шеи и рассматривая тела в чёрных комбинезонах.
Полиция подъехала к месту происшествия через шестнадцать минут. Но ей достались только трупы и рассказы очевидцев, внезапно почувствовавших себя героями.
4. Есть идея
Генерал вызвал их в три часа дня:
– Полковник, жду через час. Захватите Дэна.
– Слушаюсь. Координаты?
– Как обычно.
Гордеев хотел напомнить Кузьмичёву, что контактные встречи отменены, но генерал уже выключил связь.
– На ковёр? – догадался Солома; они стояли в коридоре госпиталя ФСБ в парке у метро «Сокольники» и смотрели, как в палате, где лежали раненые Саша и Борис, меняют капельницы.
– Держи язык за зубами, – буркнул Гордеев. – Объясняться всё равно пришлось бы, рано или поздно. А ты стал допускать ошибки, капитан.
Лицо Виктора сделалось виноватым и затвердело.
– Больше не повторится.
– Кто стрелял, выяснили?
– Нет, – хмуро ответил капитан. – Стрелявшие исчезли как по мановению волшебной палочки. Отследить их перемещение со спутника не удалось.
– Получается, неведомая команда перестреляла ксенотов, а мы даже не знаем, кто это сделал и почему?
Солома кивнул.
– Пробили машины?
– «Лада Ромео» принадлежит частной похоронной фирме «ВИП-Ритуал», дислоцирующейся в Бескудниково. Владелец Битер Михаил Липович. «Пежо» зарегистрирован на частное же следственное предприятие «Гламур», которое снабжает обманутых жён информацией о неверных мужьях, располагается на Каширке. Владелец «Гламура» – друг нашего местного олигарха Морданова.
– Душу выньте из всех этих деятелей!
– Уже работаем.
– Как чувствует себя писатель?
Соломин дёрнул уголком губ.
– Ничего, держится. Признался, что, когда на него направили ПП, ствол пистолета-пулемёта показался ему дорогой в Вечность.
– Лирическая душа, несмотря на мускулистую прозу, которую он выдаёт. Наметили, куда будете перевозить обоих хроников?
– Лианозово, поближе к третьей базе.
Помолчали, отступив от двери, чтобы не мешать медсёстрам.
– Медики молчат?
Солома понял, о чём идёт речь, – о внезапной смерти Евгения Федорчука, приятеля Сан Саныча Уварова.
– В крови никаких следов, но сердце остановилось, вполне здоровое сердце. Похоже, был введён один из препаратов, срабатывающих через какое-то время и полностью распадающихся в крови.
– Ищите тех, кому это было выгодно. Мы вышли на какую-то криптосистему, под видом обычных деталей изготавливающую свою электронику. Федорчук узнал об этом, и его убрали. Кстати, Уварову надо найти другую работу, в институте его трудно защитить.
– Ищем, думаем.
Из палаты вышел врач, глянул на ждущие лица триэновцев.
– Александр ваш получил пять пуль: в грудь, плечо и бедро, потерял много крови, но жить будет, вытащим. Второй ваш опер отделался двумя пулями, в руку и ногу. Через недельку переведём в общую палату.
– Благодарю, – сдержанно сказал Гордеев. – Не возражаете, если у палаты будут дежурить наши хлопцы?
– Пусть дежурят, лишь бы не мешали.
Гордеев и Соломин пожали руку врача и вышли из госпиталя.
Снаружи стояла тёплая солнечная погода, ласковый ветерок шевелил ветки берёз и клёнов с молодыми листочками, гулял по траве.
– Эх, я бы тоже не отказался полежать здесь недельку, – мечтательно сказал капитан.
– Полежишь, если нарвёшься на пулю, – проворчал Гордеев. – Дуй в Королёв, на завод «Электрон», мы должны кровь из носу узнать, что там происходит. За просто так заместителей главного технолога не убивают. И вот ещё что, скажи Дэну, пусть полазает по соцсетям, блогам, «В Контакте», в «Однокурсниках» и сотрёт все упоминания о хрониках, если они есть. И не только о них, но и о родственниках, о братьях и сёстрах и так далее.
Солома замялся.
– Дэн человек извилистый…
– А ты прямой.
– Вы бы ему сами сказали.
– Всё приходится делать самому. Хорошо, вечером позвони.
Соломин с облегчением козырнул, сел в джип и уехал.
Гордеев посмотрел на часы, вздохнул, подумал, что сегодня он получит от генерала по полной программе. Кузьмичёв провалы терпеть не мог. Впрочем, как и сам Гордеев.
На душе стало муторно и беспокойно.
* * *Собрались в новом офисном здании на территории шестьдесят седьмой больницы на Карамышевской набережной.
Гордеев рассчитывал поговорить с генералом тет-а-тет, но, увидев нового зама Кузьмичёва, понял, что сделать это не удастся.
Расселись вокруг приставного столика орехового дерева: Веселов, одетый на этот раз в модный чёрный в белую полоску костюм, Дэн и Гордеев.
– Доложите, что у вас произошло с Ватшиным, – недобрым голосом попросил Кузьмичёв.
Гордеев покосился на спутника, и Дэн правильно истолковал его взгляд.
– По оценке нашего аналитического центра мы наткнулись на силу, которая знает о существовании хроников и заинтересована в их целости и сохранности.
– Может быть, это герпы? – поинтересовался Веселов.
– Возможно, хотя меня мучают сомнения, что это герпы. Они действовали бы по-другому.
– То есть?
– Три месяца назад дракоши… э-э… ящеролюди попытались захватить писателя, а когда поняли, что им это не удастся, попытались его ликвидировать. В нашем случае мы видим другой почерк.
– Мистика какая-то, – скривил губы Веселов. – Подошли люди, причём в нужный момент, угрохали шестерых налётчиков…
– Пятерых. Одного к тому времени убрал Солома.
– Ну, пятерых. Перестреляли и исчезли! Что за бред?!
Дэн пожал плечами.
– Мистикой здесь не пахнет, здесь пахнет точнейшим расчётом и профессиональным исполнением. Я не могу пока дать точного определения происшествию, но если у нас появились неведомые соратники, это здорово. Осталось только разыскать их и предложить совместную работу.
– Как это у вас легко получается.
Дэн снова повёл плечом и устремил взгляд своих жёлтых, незамутнённых никакими угрызениями совести глаз на Кузьмичёва.
– Любите вы… преувеличивать, – сказал генерал уже не так мрачно. – Иногда мне кажется, что вы знаете то, чего не знаю я, а должен бы.
– Возвышаться над другими – дурной тон, – сказал Веселов.
– Дон Кихот говорил по этому поводу: только тот человек достоин возвышаться над другими, кто делает больше других. А я самый обыкновенный системщик и не претендую.
Гордеев еле заметно усмехнулся.
Кузьмичёв озабоченно пригладил пальцем бровь.
Веселов прищурился, собираясь высказать своё мнение по данной теме, но его остановил звонок мобильного.
Кузьмичёв ткнул пальцем в браслет айкома, выслушал абонента, сказал приглушённым страдальческим тоном:
– Дина, это не та компания… – Генерал осёкся, помолчал, закончил чуть спокойнее: – Хорошо, сейчас приеду, обсудим.
Он встал из-за стола, посмотрел на Веселова:
– Заканчивайте без меня, Юлий Тарасович, держите в курсе.
Все трое встали, провожая генерала взглядами, пока за ним не закрылась дверь.
Веселов занял его место.
Гордеев и Дэн хотели сесть, но заместитель координатора силовой структуры «Триэн» поднял ладонь:
– Дугарай, вы свободны. А вы, полковник, останьтесь.
Дэн посмотрел на Гордеева, пошёл к двери, оглянулся.
– Я вас подожду внизу, Иван Петрович. Всего хорошего, Юлий Тарасович.
Веселов кивнул на стул.
– Садитесь, полковник, я вас долго не задержу.
Гордеев сел.
Веселов изобразил улыбку.
