Алекс Орлов - База 24
– До чего же я рада, сынок, что вы там не пропали, в этом огромном городе. За это Эдгару отдельное спасибо.
При упоминании дяди Джим свернул разговор, сказав, что ему нужно бежать. Даже спустя полтора месяца после гибели полковника Форсайта он боялся сообщать об этом матери.
О Тони родители особенно не беспокоились. Им было кем заняться, ведь у них еще оставались шестеро его младших братьев и сестер.
– Рад, что у тебя все хорошо, Энтони. Надеюсь, ты выучишься на агента и будешь работать с бумагами, а не как твой отец, в дерьме ковыряться. Я был уверен, что ты не пропадешь. Что бы тут в городе про вас с Джимом ни говорили, я знаю – вы на верном пути. Ну ладно. Дик и Трейси снова дерутся, пойду их разнимать…
После этого разговора друзья обменялись мнениями. Джим был рад, что удалось утаить от матери трагедию дяди Эдгара, а Тони злился, вспоминая, как отец сказал: «Я знаю – вы на верном пути».
Во второй половине последнего месяца обучения, когда наступила осень и стали накрапывать дожди, без пяти минут «дипломированные пехотинцы» все чаще заводили разговоры про выпуск и про «покупателей» – офицеров, которые приезжали из самых дальних гарнизонов.
Названия некоторых мест знали многие – Сайтека, Гугуман, Торлео. Рассказы о кровавых стычках с армиями мятежных правительств передавались из уст в уста. Попасть в такие точки никому не хотелось, но с каждого набора туда уходило не менее трети курсантов-пехотинцев. Треть – это много, однако каждый думал: «Наверное, не меня».
По мере приближения выпуска – этого страшного и в то же время волнительного часа – у Тома Моргана поубавилось красноречия, и он все реже рассказывал о своей готовности «честно служить и, если надо, умереть».
Джим и Тони несколько раз осторожно напоминали сержанту, чтобы их отправили служить вместе.
– Все, что от меня зависит, я сделаю, – говорил он. – Но полной гарантии дать не могу.
В последнюю неделю курса, когда на улице по ночам уже случались заморозки, курсанты начали сдавать зачеты. Сдавали их и Тайлер с Симмонсом. Они уже умели отжиматься на бетоне, нестись над землей, вцепившись в скользящий по тросу ролик, стрелять по неподвижным и движущимся мишеням.
Форсирование ямы с грязью в перечень зачетов не входило.
50
В один из последних дней учебы Джим и Тони вернулись со склада, где разгружали тюки с обмундированием, и обнаружили, что в сержантской комнате за столом рядом с Гроу сидят незнакомые офицеры. Их было трое – два лейтенанта и майор.
Они не походили на местных важных и лоснящихся офицеров, внимательно следивших за тем, насколько браво козыряют им курсанты. Усталые глаза, загорелые и обветренные лица. Эти люди смотрели по сторонам и улыбались без причины. Они понимали, что получили неожиданный приз – пару недель без войны и без выстрелов.
– «Покупатели»! «Покупатели»! – разнеслось по казарме. Курсанты под надуманными предлогами проходили мимо сержантской, словно надеясь заглянуть в списки, которыми обменивались офицеры.
Когда взвод вернулся с обеда, сержант объявил построение, а потом вызвал по списку семерых человек. Трое достались одному лейтенанту и еще по двое – другому лейтенанту и майору.
До официального выпуска оставалось еще три дня, однако ждать «покупатели» не собирались. Их гарнизоны нуждались в новом расходном материале.
Между тем двадцатый кубрик пока оставался полным.
На следующий день, когда «покупатели» стали прибывать в учебный городок целыми отрядами, первую потерю понес и двадцатый кубрик. Из него забрали Дарси Маллоуна.
Когда сержант вручил ему требование на обмундирование, он сбегал на склад и скоро воротился с сетчатым рюкзаком, набитым несколькими комплектами тропического обмундирования, с обязательной сеткой от гнуса.
– Куда тебя, Дарси? – спросил Джим, когда тот забежал в кубрик, чтобы забрать зубную щетку, одеколон и фотографии родственников.
– Мой майор сказал, что двинемся на Купер.
– И что там на Купере?
– А я почем знаю? Говорят, пограничный конфликт между колониями… Ну, бывайте.
Не поднимая глаз, Маллоун быстро пожал всем руки и выбежал в коридор, как будто там его ждала путевка на морской курорт.
За день до официального окончания срока обучения во всей казарме второго взвода остались только четверо курсантов – Симмонс, Тайлер и Морган из двадцатого кубрика да еще Роман Попеску из восемнадцатого. Когда они вчетвером вернулись с обеда в пустую казарму, Попеску не выдержал и с разрешения сержанта перебрался в двадцатый кубрик.
Ближе к ужину к ним зашел сержант Гроу.
– Ну, что приуныли? – спросил он. – Ваш «покупатель» уже в городе.
– Правда?! А где он? – тут же спросил Том Морган.
– Обещал появиться вечером.
– И он что же, заберет нас всех?
– Да, он сказал, что заберет все, что осталось, и даже не поинтересовался вашей специализацией.
– А кто он такой?
– Какой-то капитан Саскел.
– Откуда он – известно? – спросил Том.
– Он говорил очень невнятно. С какой-то дыры вроде Арнаута.
– Арнаута? Нет, куда угодно, только не в Арнаут! О нем такие слухи ходят…
– Во всех слухах есть только доля правды, Морган, – попытался успокоить его сержант.
– Ну может быть, – со вздохом согласился Том. – Может, хоть повидаем свет, а то я из своего городишка и носа не высовывал, пока сюда не приехал. А тут – межзвездный, понимаешь, перелет. Может, нас еще на военном крейсере повезут.
– Никаких военных крейсеров, – сказал сержант Гроу. – Вы полетите на гражданском пассажирском судне. Со всеми удобствами и за казенный счет.
– Тоже неплохо, – заметил Джим.
51
Часов в девять вечера, когда уже начал накрапывать грустный дождик, в казарме появился последний «покупатель» – капитан Саскел. Он был в стельку пьян, однако обладал уникальным, свойственным только военным людям мастерством, благодаря которому, даже пьяный до беспамятства, он продолжал идти ровно и не падал, когда натыкался на дверь.
– Капитан Саскел, – представился он вышедшему навстречу сержанту. – Где мои с-солдаты?
– Они ждут вас, сэр, – ответил Гроу, сразу определив состояние офицера.
– Оч-чень хорошо.
Капитан снял пилотку и попытался стряхнуть с нее капли дождя, однако это было невозможно, поскольку и пилотка, и весь мундир капитана были насквозь мокрыми.
– Доставай их, сержант, куда ты их там спрятал? Мы едем немедленно… В аэропорту м-меня уже ждут двадцать таких же гавриков. Нужно с-спешить, сержант. Нужно с-с…
– Ваши солдаты в двадцатом кубрике, сэр. Но вы выглядите уставшим, сумеете ли вы добраться до аэропорта?
