Василий Головачев - Истребитель закона
В конце концов закончилась схватка тем, что Василий поймал Стаса на отклонении от ложной атаки и локтем при повороте и смене позиции влепил ему в челюсть. Стас отлетел в угол комнаты, успев при этом уклониться от встречи со стулом, и сказал с некоторым разочарованием и вызовом:
– Я давно мог тебя «тукнуть»…
Имелось в виду применение приемов из системы ТУК.
– То-то и оно, – вздохнул Василий. – К сожалению, ты не боец арены, на татами судьи не поймут, что случилось, если ты усыпишь соперника.
– Какая разница, каким образом я его сделаю? Продолжать схватку он же не сможет?
Василий потер пальцем переносицу, снял со стены меч.
– Может, ты и прав. Но помахать руками и ногами, показать пару болевых контролей и бросков тебе придется – для зрителей. Бери свой синоби, поработаем пару минут.
Стас взял меч, закрепленный на специальной подставке.
Если японский меч катана, так называемый классический самурайский меч, – это настоящее произведение искусства, изящный изгиб лезвия и красота линий которого приводят в священный трепет истинных ценителей, то меч ниндзя – синоби-гатана, или ниндзя-то, гораздо проще по отделке и не имеет изгиба. В принципе он никогда и не был для ниндзя главным видом оружия, а лишь служил одним из инструментов, помогающих расширить естественные возможности человека. Тем не менее с этим мечом можно было не только отрабатывать базовые техники кэндо, учиться владеть приемами боя, но и участвовать в соревнованиях и защищать жизнь.
Стас по настоянию дяди занимался фехтованием всего третий год, однако за это время успел постичь принципы владения мечом, практикуемые современными кэндоистами: принцип сидзэн – естественность, подразумевающий обращение с оружием на уровне рефлекса, когда боец не задумывается – к а к ему ответить или ударить; принцип ин-син тонкэй – минимум усилий – максимум результата, который учит сражающегося побеждать не силой и напором, а умением и знанием слабостей противника и требует экономичности любых движений, строгой рациональности и точного интуитивного расчета; и принцип нагарэ – текучесть, основанный на змеиной гибкости тела, плавности движений, легком переходе от одного приема к другому и на отшлифованной до совершенства базовой технике.
Принципов боя на мечах существовало, конечно, больше, например, такие, как доай, означающий: защита есть атака, или кухо – девять направлений, но эти принципы были уже заложены в базовую технику.
Со стороны их бой зрелищным назвать было трудно. Бойцы легко перемещались по комнате, обтекая препятствия, покачивая кончиками мечей, направленными на противника, и лишь изредка взрывались, порождая всплески нападений-защит из четырех-пяти движений. Закончился бой тем, что Стас получил две царапины – на плече и на бедре, Василий одну – на груди.
– Растешь, – сказал Василий, салютуя противнику. – Как провел вечер?
– Нормально, – ответил Стас, разглядывая свои царапины.
– Полечить?
– Сам справлюсь, – помотал головой молодой человек. Он умел залечивать и более серьезные раны. – Может, потренируем иайдо?
– Давай.
Контролируя друг друга, они еще немного позанимались с мечами: Василий вытаскивал меч из ножен и наносил удар за четверть секунды, Стасу удалось проделать ту же процедуру за две десятых секунды.
– Растешь, – снова похвалил парня Котов. – В средневековой Японии конкуренции тебе не было бы. Ну и о чем у вас шел разговор с Марией?
Стас бросил на дядю, мрачновато-простодушное лицо которого могло обмануть кого угодно и не служило зеркалом его настроений, внимательный взгляд.
– Мария – не обычный человек.
– Это интересное умозаключение. Чем же она отличается от обычного человека?
– Она авеша Светлады. Я давно хотел с тобой поговорить о ней… честно.
– Верю. Может, она авеша Светлены? Что-то я не слышал ни о какой Светладе.
– Она сестра Светлены. – Стас улыбнулся, заметив недоумение в глазах дяди, и тут же погасил улыбку. – И это не главное.
– А то, что Мария – дочь кардинала Юрьева, ты знаешь?
Стас кивнул.
– Это тоже не главное. Она… они… черт, никак не привыкну, две личности в одной… Короче, Мария-Светлада кое-что знает о Соболеве.
Василий мгновение смотрел на парня, прищурясь, потом указал на стул:
– Садись, рассказывай.
– Да рассказывать особенно и нечего. Матвей Фомич жив, но где он находится, она не знает. В «розе» идет война между иерархами…
Глаза Василия потемнели.
– А о… спутниках Соболева ничего не слышно?
Стас понял, что дядя жаждет услышать что-нибудь об Ульяне Митиной. Историю их коротких отношений (или не очень коротких, если считать повесть Матвея Соболева об изменении реальности истинной) он знал, но обрадовать дядю ничем не мог.
– Они тоже уцелели. Хотя прямых сведений об их судьбе у Светлады нет. Но ведь мы их найдем, дядь Вась?
– Хотел бы я знать, почему они не возвращаются?.. – пробормотал Василий. – Что ты сказал? А… да… найдем, конечно. Иди, купайся первым, я за тобой. Какие у тебя планы на сегодня?
– Сдать зачет по кванттеху и встретиться с Марией. А что?
– Будь дома не позднее шести вечера, может быть, пойдем в «розу».
– Всегда готов! – вырвалось у обрадованного Стаса.
В десять часов утра он сдал зачет в числе первых, выпил по этому поводу в институтском баре томатного сока и поехал на встречу с Марией. Встретиться они договорились у северного входа в Битцевский парк, который недавно облагородили муниципальные власти: очистили от мусора, проложили ряд асфальтовых дорожек, установили фонари, понастроили детских и музыкальных площадок, небольших кафе и ресторанчиков.
Мария была одета в летний сарафан, открывающий длинные загорелые ноги, и сандалии с обвивающим лодыжку ремешком. На нее оглядывались, и Стас невольно чувствовал себя обладателем сокровища.
– У меня всего два часа, – сказала девушка, целуя Стаса. – В два часа разбежка, потом обед, репетиция, час отдыха и выступление в «Манхэттен-экспресс». Придешь?
– Не знаю, – покачал головой Стас.
– Тренировка? Или ты… куда-то собрался? – догадалась Мария, подхватывая Стаса под руку.
– Куда-то, – сказал Стас, не зная, как обойти скользкую тему.
Они медленно пошли по парку, залитому солнечным светом, по-летнему яркому и праздничному.
– В следующий раз, когда соберетесь в «розу», спроси своего дядю, могу ли я пойти с вами. Обузой не буду, к тому же я неплохо ориентируюсь в «розе».
– Хорошо, – с облегчением пообещал Стас.
Купив мороженое, они свернули в боковую аллею, ведущую к прудам. Мария принялась рассказывать о своих поисках жизненного предназначения, как она поступала учиться в Театральную академию, потом в Международный институт права, а остановилась в конце концов на танцевальном училище.
