Виктор Бурцев - Охота на НЛО
– Что мне сделается? В КПЗ посадишь, Муромский?
– Сам понимаешь… Трупов вон сколько… – развел руками старлей. Сергей пожал плечами, сходил умыться и спустился вниз, внутренне поражаясь тому, что вышел из боя невредимым.
В отделении его ожидала торжественная встреча. Патрульные глазели с разинутыми ртами. Группа встречающих во главе с Бельским и Глазычевым потерянно бродила в вестибюле. При виде Сергея все оживились, а Бельский резво подошел к нему и сказал:
– Чудно, капитан. Как объясните случившееся?
– Не знаю, товарищ генерал, – сказал Сергей. – Разрешите без свидетелей?
– Пошли.
Они вошли в кабинет Глазычева, причем генерал демонстративно отстранил начальника отделения и закрыл перед его носом дверь.
– Садись, – велел он и опустился на диванчик. Сергей сел и уставился на генерала, не зная, с чего начать.
– Молчишь? – спросил Бельский. – Чудно. Шесть трупов! Насмотрелся кино?
– Что ж мне было, подыхать? – тихо уточнил Сергей.
– Подыхать… – Генерал пожевал губами, шмыгнул носом. – Подыхать не надо. Что за дерьмо, скажи не? Почему именно у тебя в квартире пристрелили майора ФСБ? Почему вообще эти чертовы эстонцы приехали сюда, в Россию, устраивать войнушку? А?
– Не знаю, товарищ генерал.
– А что делал у тебя покойник майор?
– Колол, – сознался Сергей. – Вербовал.
– На чем?
– Да ни на чем конкретном. Так, по душам…
– А тут, значит, вламываются эти… вандалы и давай шмалять? – насмешливо спросил генерал.
Сергей понял, что тот не верит ни одному его слову, но согласно кивнул.
– Брехать ты чудно здоров, капитан.
Бельский поднялся и забегал по кабинету. Увидел на столе Глазычева забытый томик Марининой, брезгливо взял двумя пальцами и бросил в урну.
– Не знаю, чего ты там темнишь, только готовься к пренеприятным беседам на Добровольского. Я тебя отмазывать не стану и другим не велю, потому что чует мое сердце, ты в большое дерьмо угодил. Но и топить еще глубже не буду. Поэтому вот что я тебе скажу: ты от этой своей дурацкой присказки про «сидел-вербовал» не отказывайся, но имей в виду, что могут с тобой разговаривать и по-особенному, без протокола, так сказать. У меня батя в НКГБ трудился, писарчуком, правда, но много рассказывал… Так вот, когда у меня будут спрашивать, каков таков мент Слесарев, я скажу, что мент хороший. И все. Не более того. Ясно?
– Ясно, товарищ генерал.
– Ну и все. Удачи тебе…
Слесарев оставил генерала в кабинете и направился в вестибюль, а там, естественно, его уже ждали товарищи из ФСБ. Он ожидал увидеть во главе группы Костюма, но вместо него присутствовал строгий толстяк, тут же представившийся:
– Подполковник Струков. Прошу с нами, товарищ капитан.
– Раз просите…
Его тут же взяли «в коробочку», бережно усадили в микроавтобус и повезли на Добровольского. В просторном салоне, кроме индивидуума с короткоствольным автоматом, сидел еще один тип, с рыжеватыми усиками. Он представляться не стал, а Сергей не настаивал.
– И очень некрасиво, товарищ капитан, – сказал усатый, отвернувшись и глядя сквозь тонированное стекло наружу, на проносящиеся за окном тусклые витрины. – Играете в глупые игры.
– В какие еще игры?
– Что у вас делал майор Есипов?
– Есипов? А-а, Кактус…
– Какой Кактус? – недоуменно спросил Струков. – Что за Кактус?
– Майор ваш… Дима.
– Есипов? А почему Кактус?
– Да так как-то привязалось… Меня когда к вам вызывали, он все кактус вертел. А с ним еще в костюме был.
– Корнелюк, – кивнул Струков и тут же поймал сердитый взгляд усатого. «Эге, – подумал Сергей, – а усатый-то постарше в звании будет. Полкан никак? Но полковник у нас только начальник облуправления, а этот, стало быть, москвич. Вот даже как…»
– Вы понимаете, что случилось? Нет, мне кажется, вы ничего не понимаете, – продолжал усатый. – У вас на квартире убит майор ФСБ, причем убит во время нападения не установленных пока лиц, которых вы или не только вы? – перестреляли здесь же.
– Покойный майор вел себя как герой, – скромно вставил Сергей.
Усатый грохнул кулаком по подлокотнику так, что микроавтобус шатнуло на чутких японских рессорах:
– Прекратите балаган, капитан! Кто у вас там еще гостевал в ночи?
– Да никого, – пожал плечами Сергей. – Раз меня ваш майор пытался вербануть, кто ж там еще мог быть?
– Идите вы, – с омерзением сказал усатый. – Паяй. Ладно, с вами сейчас будут иначе разговаривать.
– А как же права человека? – спросил Сергей, внутренне похолодев. А чего еще он ожидал? Пирогов и пышек? – Правовое государство и все такое…
– А это ты у Ельцина спроси с Горбачевым. Это по их части, – сказал усатый. Струков хихикнул. Подобострастно, но в то же время не очень одобрительно.
«Что-то долгонько мы едем, – подумал Сергей, пытаясь по редким всплескам уличных огней за окном разобраться в маршруте. – Что это там такое красным мигнуло? Уж не витрина ли круглосуточного универсама „Раритет“? Так это ж на самом выезде из города в южную сторону…»
– Заметил, – одобрительно сказал Струков. – А ты думал, мы тебя на Добровольского везем?
– Ничего я не думал, – буркнул Сергей.
– Можешь нас для блезиру бериевскими выкормышами обозвать, – предложил Струков. – Мы уж наслушались…
– Не стану. Не такой уж Лаврентий Палыч был сволочью…
– Это уже интересно, – сказал усатый. – Редкое мнение по нынешним временам. И почему же?
– Книжки почитайте. Хорошие.
– Ладно, капитан, не кипятись, – неожиданно примирительно сказал усатый. – Не будем мы тебе ногти под иголки… э-э… вернее, иголки под ногти загонять и в мешок с крысами сажать. Поговорим по-дружески, по-братски.
Как с Кактусом-покойником, подумал Сергей и только хотел ответить что-нибудь достойное, как в зад микроавтобуса с хрустом что-то врезалось. Легкую машину бросило вперед, заднее стекло пошло мелкими трещинами и провисло внутрь салона. Усатый вылетел из кресла и упал на четвереньки в проходе, а автоматчик явно не знал, что делать, цепляясь левой рукой за поручень.
– Что за… – заорал усатый, и микроавтобус снова ударило, на этот раз слева. Сквозь вылетевшее стекло Сергей увидел обычный мусоровоз ГАЗ-53, но водителя разглядеть не успел, потому что автоматчик наконец-то пришел в себя, развернулся и принялся садить из своего коротышки по преследователям.
Струков неподвижно лежал на полу; в мигающем свете Сергей увидел огромный кровоподтек у него на виске. Усатый обезьяной висел на поручнях. Сергей сообразил, что на него сейчас никто не смотрит, в расчет его никто не берет. Кто там за рулем грузовика, что будет потом – не важно, а сейчас ситуация явно работает на него.
С этой мыслью Сергей ударил ногой в спину автоматчика, и в тот же момент микроавтобус занесло, и он покатился по шоссе, разбрызгивая в стороны стекло.
Сергей был без сознания с минуту, по крайней мере, ему так показалось. Он лежал на спине, неудобно затиснувшись между двумя сорванными креслами, на животе его покоилась голова Струкова. Судя по открытым остекленевшим глазам, в которые била с Потолка, ставшего полом, уцелевшая лампочка, подполковник был мертв.
Где-то справа стонал и тихо матерился водитель. Сергей попытался подняться и зашипел от боли —левая рука бессильно болталась, то ли сломана, то ли вывихнута… По лицу текла кровь, щекотно сбегая за воротник.
Поворочавшись, Сергей ухитрился столкнуть с себя Струкова, потом отбросил одно кресло и пополз к выбитому окну. В голове болталась одна, не шибко сложная мысль: пока не приехали гаишники… пока не приехали гаишники…
Высунувшись наружу, он снова невольно оперся на поврежденную руку, вскрикнул и упал лицом вниз.
– Вылезай, – сказал над головой чей-то знакомый голос, и Сергея поволокли за шиворот.
ГЛАВА 28
Убей в себе государство.
Егор ЛетовМагазин «Спорттовары» Хейти обнаружил сразу. Наволочка с продуктами и взрывоопасной кастрюлей больно била по бедру при каждом шаге. В голове был сплошной туман, и, кажется, кто-то подвывал, тело болело. Каждая мышца зло мстила за перенесенное напряжение. «Глок» Хейти держал в руке, вытащив его при выходе из дома, плевать на осторожность, неизвестно кто сейчас может встретиться. Пальцы мелко тряслись, и предохранитель то утапливался, то выскакивал назад.
«Как бы ногу не прострелить», – беспокойно подумал Хейти и засунул пистолет снова за пояс.
Обещанный шестиэтажный дом появился на должном месте, за ним действительно маячил следующий, но Хейти тормознул.
«А капитана ведь в переработку пустят. – Он поднял голову и посмотрел на редкие освещенные окна. – Так пустят, что и могилки официальной не будет».
Вдалеке загудели сирены. Хейти завернул за угол дома.
– Слышь, мужик, – раздалось над ухом, густо обдав перегаром. – Чего там за буза?
