Вячеслав Шалыгин - Будущего.net
— Суборбитальным челноком можно за два, — пробормотал бородач, — но это накладно. Нет, мы не в Африке. Что, не видишь, какая тут природа? И техника на грани археологии. А ежели до вечера доживем, я тебе еще кое-что покажу.
— Подсветку домов и улиц? Я и так заметил, что лампами тут не злоупотребляют.
— Нет, не то. Я тебе звезды покажу. Астрономию в школе учил?
— Проходил.
— Ну, хотя бы Южный Крест помнишь? Так вот, нет тут его. Все ориентиры на Полярную звезду настроены.
В животе у Волка похолодело. Не игра, не Африка, да еще и Полярная звезда… Черт знает что творится.
— Постой! — Он обернулся к Анне. — А как же уровень «плис»?!
— Это он и есть, — подтвердила она.
— Этот полигон расположен… в северном полушарии? Но это невозможно! Здесь не должно быть городов. Север радиоактивен. Смертельно радиоактивен! Если все эти люди не фантомы и не внушение игровой программы, они обречены… Да их просто не может быть!
— Да не трынди ты! — рявкнул Ефимыч. — Сами знаем. Однако факт есть факт. Уровень «плис» — это здесь. Полcта пять градусов северной широты, восемьдесят три — восточной долготы. И никакой это не полигон. Обычный город. Не мегаполис, конечно, — он усмехнулся, — но вполне. Только расположен на отшибе, вроде нашего Таунсвилла или Дарвина.
— Бред! Вы просто сами не знаете, где очутились. И с перепугу порете чушь. В северном полушарии городов быть не может, это игра, а из любой игры есть выход.
Волк решительно поднялся с хлипкого пластикового стула и поправил одежду.
— Куда?! — обеспокоился Ефимыч.
— Я ухожу!
— Куда ж ты пойдешь? Некуда тут идти. Надо ждать.
— Ждать чего?
— Я не могу объяснить, не владею. — Бородач развел руками. — Только Новак знает, чего мы тут ждем. Может, отсиживаемся, пока в Черном и Сиднее нас искать перестанут, а может, что-то еще… Но факт налицо — нет пока отсюда выхода. И когда он появится, никто, кроме профессора, не знает.
— Значит, воспользуемся входом. — Волк направился к двери.
— Ты дом-то запомнил? — негромко спросила Анна.
Лейтенант замер у порога. Дом-то он запомнил, вернее, некоторые приметы. Например, надпись на потолке в подъезде и горящую помойку поблизости. А вот номер здания и название улицы… Примерно пять кварталов от Новогодней. Ориентир — так себе. Перед внутренним взором проступила отчетливая картинка: бесконечные ряды ветхих панельных домов. Одинаковых, как капли грязной воды.
Володя вернулся и сел на стул. Пластик сиденья был еще теплым.
— Хорошо. Тогда будем думать. Рассказывайте все, что знаете. С самого начала и по порядку.
— Первые пять лет я помню плохо, а вот в семьдесят третьем повели меня родители в зоопарк…
Стул был легким и убить не мог, даже если запустить его со скоростью звука, но, чтобы выразить охватившие Волка эмоции, годился. Просвистев в сантиметре от головы Ефимыча, он врезался в стену и, треснув поперек спинки, рухнул на монитор. Бородач отреагировал довольно живо. Он сделал Володе подсечку, ловко перевернул упавшего лейтенанта на живот и, заломив ему руки за спину, уселся верхом.
— Ур-рою… — прохрипел Волк.
— Куда? Знаешь, как в зоопарке пишут: «Страусов не пугать — пол бетонный».
— Смотрите! — прервала их спарринг Анна.
Ефимыч поднял взгляд на монитор. Волку пришлось запрокинуть голову до боли в затылке. В кондитерскую вошли пять или шесть крепких мужчин. Двое были в форменных куртках поверх гражданской одежды. Один из них повернулся к телекамере спиной, и прочесть крупные буквы «ФСБ» стало несложно. Впрочем, кто эти люди, было понятно и без субтитров. Двое федералов направились в подсобку, и счет пошел на секунды.
— Здесь есть нора, но придется ползти на карачках. — Ефимыч откинул какую-то картонную ширму и указал на метровую дыру в стене. — Анюта первая!
— Почему я?
— Чтоб Володе приятнее было. — Бородач осклабился и слез с лейтенанта. — Ползите, я прикрою. Встретимся в аквапарке, у насосной станции.
— Нет, первым пойдет Волк!
— Может, не будем…
— У меня инструкции!
— Тьфу ты! — Ефимыч действительно огорченно сплюнул. — Вован, ну хоть ты не жеманничай.
Волк молча кивнул, встал на четвереньки и полез в дыру. Первым делом он ободрал ладонь о какой-то острый камень, затем порвал на колене штанину и треснулся макушкой о низкий потолок. Когда отсветы подвальной лампочки остались далеко позади, Володю догнала Анна. Ефимыча слышно не было, но пока это не тревожило. В оставленном подвальчике никто не дрался и не стрелял.
— У тебя фонарика нет? — Волк притормозил.
— А пивка или сигаретку? Ползи давай!
— При чем здесь пиво? — Володя как мог пожал плечами и двинулся дальше.
Довольно скоро вместо плотной земли и камней под ладонями и коленями загудело железо. Волк ощупал стенки тоннеля и пришел к выводу, что теперь ползет внутри трубы. Хуже это или лучше, понять было сложно. Скорее всего — никак, лишь бы нашелся выход.
Володя утер со лба пот. Становилось жарко и душно. Анна уже не толкала в пятки. Волк прислушался. Она ползла следом, но с приличным отставанием. Сели-таки батарейки у неутомимой амазонки? То-то. Нечего было выпендриваться. Лейтенант невольно прибавил. А как насчет такого отрыва? Слабо наверстать?
Руки вдруг провалились, и Волк больно ударился животом о край трубы. Но полежать, борясь с неприятными ощущениями, ему не удалось. Чьи-то руки вытянули его из трубы и поставили вертикально. Отпускать лейтенанта невидимые помощники не спешили. Более того, они завели ему руки за спину и защелкнули на запястьях наручники.
— Что здесь происходит?! — как можно громче крикнул Волк.
Ответа не последовало. Только увесистый подзатыльник. Невидимкам темнота ориентироваться не мешала. Володя прислушался. В трубе было тихо. Значит, предупреждающий рев услышали. И то хорошо.
Невидимые враги крепко ухватили лейтенанта под локти и потащили куда-то влево. Шли быстро и долго, но в конце концов остановились. Как выяснилось, чтобы обозначить, что дальше будет лестница.
Длинный марш, скрипучая дверь и свет. Тусклый, пробивающийся сквозь стекла, замазанные белой краской, но после кромешной тьмы подвала — нестерпимый. Волк, щурясь, взглянул на провожатых. Четверо, и все в массивных черных очках. Это в темноте-то. А-а… понятно, это не очки. Ночные визоры. Конвоиры сняли приборы и остались в черных шапочках-масках. Проделали это они на ходу, уже выводя пленника на усыпанный битым кирпичом, мусором и поросший травой пустырь. «Самое место для расстрела», — мелькнула невеселая мысль.
Конвой свернул за угол, и от души сразу отлегло. Там ждал фургончик с распахнутой дверцей. Волка запихнули в машину, усадили в кресло и пристегнули ремнем. Кроме четверых сопровождающих и водителя, внутри фургона оказались еще двое субъектов. Без масок и в официальных костюмах. В Сиднее такие пиджачные пары и галстуки носили высшие чиновники и дипломаты. Но ни те ни другие не разъезжали в фургончиках без окон по пустырям.
Один из «дипломатов» подался вперед. Свет от лампочки под потолком упал на его лицо. Волевое, крупное, открытое. В играх такие лица бывают в основном у второстепенных положительных персонажей. Например, у непосредственного начальства героя-суперагента или у напарника, которого злодеи убивают на первом уровне, а герой-полицейский за него мстит. На этом полигоне все было иначе. Враги имели положительную внешность, а друзья вроде Ефимыча вели себя, как обормоты. Но так было даже интереснее.
— Ну что, давайте знакомиться?
Говорил «положительный» тоже хорошо: мягко, без неприязни. Добрый коп. Значит, второй, предпочитающий оставаться в тени, будет злым. Понятно. Неоригинально, зато эффективно.
— Владимир. Руки не подаю, потому что гордый. Вот так. Кланяться не намерены!
— Красиво. — «Добрый» по-прежнему смотрел дружелюбно. — Это из какого фильма? Или сами придумали? Железная выдержка, уважаю. Меня зовут Георгий.
— Сочувствую.
— Вы напрасно принимаете нас за врагов, Владимир.
— Наручники считаются у вас атрибутом дружбы?
— Нет, это вынужденная мера. А у вас?
— Моя подружка иногда их использует. В постели, для остроты ощущений.
— Какая из подружек, Анна или Валерия?
— Что?! — Волк поперхнулся. Этот Георгий попал в яблочко. Вот только непонятно, как. Местная служба безопасности просто не могла знать таких подробностей. Получается, Анна ошиблась и Володю по-прежнему «пасут» свои, агенты СВБ. — Вас Колодяжный просветил?
— Это закрытая информация, но, чтобы установить между нами полное взаимопонимание и доверие, признаюсь: мы получили сигнал от одного из ваших товарищей. Жаль, что поздно.
— Лучше поздно, чем никогда… — Володя сказал это просто так, чтобы не молчать. Сам он в этот момент напряженно размышлял.
