Виталий Романов - Охота на монстра
Такое нельзя прощать. Экипажу «Осла» было предписано умереть в факеле звезды Z-327, но они посмели идти против воли Скупого!
– Делимся на группы! – сквозь зубы приказал Рогофф своим подручным. – Начинаем зачистку жилого коридора! Расходимся в стороны, мочим всех, не разбираясь, не задавая вопросов! Как закончим – пройдем центральное ядро, потом силовую палубу. Двинули!
…В жилых комнатах царил страшный беспорядок, это напрягло и Скупого, и «работавших» вместе с ним Живодера и Хрюню. Создавалось такое впечатление, что вещи вываливали на пол, в одну здоровенную кучу, в страшной спешке. Майк Рогофф хорошо знал, как действуют мародеры. Те, конечно, стараются унести любую мало-мальски ценную вещь, которую можно продать, однако, чтобы отделить стоящую добычу от прочего барахла, не следует сбрасывать вещи в огромную кучу. Это просто неудобно. Глупо.
– Майк… – позвал один из товарищей. – Похоже, здесь повеселились не мародеры… кто-то другой…
– Работаем, не отвлекаемся! – приказал Рогофф, хотя и сам понимал, что жилые помещения на космостанции выглядят как-то странно.
Мародеры «процеживают» добычу по-другому. В некоторых каютах обстановка казалась более правильной, там действительно кто-то копался в вещах, отыскивая ценности. Однако, глядя на общую картину, становилось понятно: мародеры пришли потом, уже после того, как на станции приключилась какая-то хрень, с которой и начались непонятки.
Надпись «Господи, Господи, прости и помоги мне…» – нашел не Рогофф, а Губан и сопровождавший его Валет. Они вслух, по связи, зачитали текст, написанный чем-то темным на стене возле пола. Потом Губан еще добавил, что стена покрыта тонким слоем пыли, но здесь буквы видны хорошо – совсем недавно кто-то проводил по металлической переборке ладонью, счищая с поверхности мешавший серый налет.
– Не отвлекаться! – твердо повторил Скупой, хотя игра в «кошки-мышки» на станции ему нравилась все меньше и меньше. – Надо разыскать эту космическую плесень, выкурить из щелей! Не найдем – трупешники с «Осла» заговорят, и тогда нам пришьют от десятки до пятнашки. И то, если судья будет в хорошем настроении и учтет чистосердечное раскаяние. Для справки: за вооруженный разбой при отягчающих могут дать вышку…
Выслушав краткую речь Майка о собственных «светлых» перспективах, бандиты на время позабыли о разных непонятках, замеченных на базе. С удвоенной энергией вернулись к главному – поиску людей из экипажа «Осла».
Однако в жилом кольце они не обнаружили ни одного из тех, кого мечтали мочкануть, а затем, когда перешли в центральные отсеки, Майк Рогофф заметил в штурманской рубке бортовой журнал.
– Сегодня мы открыли Дверь в Ад… – прочитал он и не почувствовал, как сторожевые псы оживились.
Стражи перехода вдруг ощутили нужный аромат – очень слабый, едва-едва различимый. Но он угас так же быстро, как появился: Майк Рогофф отбросил бортовой журнал в сторону, не обнаружив там ничего интересного для себя.
Если бы кто-то сказал Скупому, что все время, пока он метался по «Медузе» в поисках выживших членов экипажа «Осла», разбуженное голодное Нечто наблюдало за его усилиями, Рогофф не поверил бы. Он верил лишь тому, что видел собственными глазами, слышал собственными ушами, а всякую «призрачную хрень» Майк не уважал и не боялся.
По мнению Скупого, бояться следовало лишь того, у кого крепкий кулак и классный ствол.
Псы утратили интерес к Рогоффу и его подельникам, никто из «рейнджеров» ничего не почувствовал. Бандиты продолжили карательную операцию на космической станции. Они тщательно обыскали рубку управления, отсек машин и силовых агрегатов, хозяйство главного энергетика, центр связи, довольно большой медицинский комплекс.
Затем, обшарив все – до последней маленькой комнатки, – собрались возле Скупого, в центральной рубке.
– Может, по второму кругу? – нарушая общее молчание, предложил Хирург. – Может, недоглядели?
Майк Рогофф отрицательно покачал головой.
– Опоздали мы… – уныло подвел он итоги рейда. – Эти гады были здесь, но свалили раньше, чем мы примчались. Как-то дотянули до «Медузы», бросили свой раздолбанный катер, взяли нормальный спасательный бот. Он, конечно, не разовьет такую скорость, как грузовой корабль или пассажирский лайнер. Но через сутки-другие… смотря куда пойдут… эти уроды доберутся до обжитых мест. Труба, парни… Они все расскажут. Нам – конец.
– Может, догнать, пока не поздно? – предложил Дюбель из рубки «Клипера».
Благодаря системе связи, работавшей в режиме «конференция», он слышал все реплики товарищей, мог участвовать в диалоге.
– Догнать… – в сердцах передразнил Скупой, один за другим врубая дисплеи центрального поста космической станции, чтобы увидеть окружающее пространство. – Догнать… Только в какую сторону ломануться?! Куда они двинули копыта?! Туда?! Туда?! Или туда?!
Лидер бандитов злобно потыкал пальцем в экраны вокруг себя.
– Надо связаться с Памелой, – признал он, не дождавшись ответа от спутников. – Сами мы не сможем угадать, куда направились «ослы». Может, кукла подскажет…
Майк вдруг замер, вытаращился на один из мониторов, транслировавших окружающие звездные пейзажи.
– Космическая плесень! Это что еще за новости?! – испуганно пробормотал Скупой.
Довольно крупный тральщик с опознавательными маячками Галактической Службы Безопасности медленно приближался к «Медузе».
К условленному часу сигнал от Скупого так и не поступил. Памела промаялась все утро, ожидая, что Майк вот-вот свяжется с ней, сообщит, как прошло мероприятие на «Медузе»… Однако приближалось время аудиенции, назначенное страховой компанией, а Рогофф будто в воду канул.
Сама Йоханссон позвонить не могла: опасалась, что находится под контролем ищеек из «Доверия Дениза» – страховой компании, через которую была проведена сделка по метафроппизолу.
Памела отлично понимала, что «Доверию» совершенно не хочется отваливать клиенту целую кучу денег. Это могло пробить серьезную финансовую брешь в квартальных показателях компании. А то и в годовых. Поэтому, как обычно в таких случаях, страховщики через собственных и нанятых агентов сделают все возможное, чтобы уменьшить сумму выплат. А еще вернее – постараются отыскать причину, по которой сделку следует признать недействительной.
Любая мелочь могла погубить тщательно подготовленную операцию, и значит, проблемный звонок мог исходить только от Скупого – не от нее. Памела составила сверхподробную инструкцию для бой-френда, как следует связываться с ней. Не напрямую, а через анонимные прокси-сервера, чтобы шпионы не смогли зафиксировать исходную точку, из которой шел вызов. Ну, а говорить, разумеется, они должны были только о любви, погоде и подарках для любимой, скучавшей без своего «дорогого мальчика». Вся деловая информация могла передаваться лишь шифром – об этом Йоханссон написала в конце, крупными буквами. Однако ее усилия пропали понапрасну, Майк на связь не вышел…
Третий раз подкрасив губы, брюнетка внимательно поглядела на свое отражение, словно просила совет у близкой хорошей подруги.
– Забыл, наверное, – вслух произнесла Йоханссон, чуть припудрив щеки и нос, обмахнув лицо мягкой кисточкой. – Как обычно, не может запомнить ничего более сложного, чем «кукла», «я покажу тебе что-то интересное»… Тьфу! Нет, дорогуша моя, пора менять спутника жизни. Довольно ты помаялась с ним…
Памела Йоханссон, которая жила по другую сторону стекла, в зеркальной комнате, подмигнула с загадочной улыбкой.
Девушка повернулась чуть влево, потом вправо, оглядывая себя. Ей предстояла деловая встреча, а потому Йоханссон выбрала строгий костюм черного цвета с прямой юбкой до колен, с пиджаком без всяких украшений, блесток и прочих глупостей.
Памела задержалась еще чуть-чуть, репетируя перед зеркалом соответствующее выражение лица. Нельзя было недоиграть, но нельзя и переигрывать. Она – представитель компании «Нодус Транзит», купившей партию метафроппизола на Денизе. Она все сделала правильно: документы на препарат, в том числе товарные накладные с подписями и печатями, лицензии на перевозку грузов, доверенности от «Нодус Транзит» оформлены безукоризненно, тут шпики могут копаться сколько им вздумается.
А коли так, она – представитель потерпевшей стороны. Йоханссон пострадала вместе со своей компанией, деловой репутации которой нанесен серьезный ущерб в результате пиратских действий грузоперевозчика, похитившего товар. И еще неизвестно, помогут ли восстановить реноме фирмы и доверие клиентов те деньги, что будут перечислены на счет «Нодус Транзит» компанией, страховавшей риски…
Да-да, именно так. Никаких истерик из-за пропажи товара, никакой радости от выигранного дела, от огромной суммы. Все строго, по-деловому, с чуть скорбным выражением лица. Памела Йоханссон искренне страдает от всего произошедшего.
