Сергей Якимов - Дар
Сзади раздался смешок: негромкий, издевательский, угрожающий.
Он, словно скальпель, полоснул по натянутым нервам подростка, и тот, не выдержав, забарабанил кулаками по двери и заорал во всё горло:
– Паха, выбей дверь!!! Помоги!!!
Он лупил по двери и кулаками, и ногами, дергал за ручку, но дверь была такой прочной, будто вела в хранилище золотого запаса.
– Вилка, а что ты делаешь?
Борис Ложкин замер, услышав позади себя голос. И, к своему громадному облегчению, сразу же узнал его.
Голос принадлежал Стёпе Судакову.
Надо было сразу, как только послышались шаги обернуться, а не паниковать, пытаясь проломить дверь, а так он выставил себя перед Последним полным идиотом, да еще и трусом.
Вилка обернулся – и нос к носу соприкоснулся с уродливым черно-белым лицом, замершим в беззвучном крике. От такой неожиданности, ведь приближающихся шагов он не слышал, в глазах у него потемнело, с губ сорвался не то тихий крик, не то стон, не то вопль отчаянья, ноги сами собой подкосились – и Вилка грохнулся в обморок.
Владимир Пащенко пропустил тот момент, когда захлопнулась дверь в туалет. Вздрогнув от резкого звука, обернулся – и увидел её уже закрытой.
– Паха, со мной такие шуточки не проходят! – донесся из-за нее спокойный голос Вилки, но Пащенко почувствовал, как мороз пробежал у него по коже.
Он с опаской оглянулся по сторонам, но свет в коридоре не погас, и не произошло ничего из ряда вон выходящего.
Только пару секунд назад захлопнулась дверь…
– Паха, а ты уверен, что тебе хватит сил удержать дверь?
У Пащенко не осталось никаких сомнений в том, что думает Вилка по этому поводу.
Только дверь закрылась сама!!!
– Вилка, я тебя не закрывал!
Дверь еле заметно дернулась. Если бы Пащенко не смотрел внимательно на ее полотно, то даже не заметил бы этого. Вот дернулась еще раз. Видимо, Вилка с той стороны пытался ее открыть.
– Это ты держишь дверь? – раздался явно обеспокоенный голос его друга. – Паха, кончай прикалываться!
– Да это не я!!! – закричал Пащенко и с разбегу ударил в дверь плечом.
С таким же успехом он бы мог пытаться проломить стену в метре от двери. Она даже не дрогнула под его напором. Пару раз ударив ногой, он услышал, как с той стороны Вилка барабанит в дверь кулаками.
– Боря! Подожди… – Пащенко хотел скоординировать их действия, но тот продолжал стучать в дверь. – Подожди ты!..
И вдруг страшная догадка посетила Пащенко. Она была просто невероятной, но в этот вечер случались уже столько странного и не вписывающегося ни в какие разумные и неразумные рамки!.. Дождавшись, когда Вилка перестанет барабанить в дверь, он спросил:
– Боря, ты меня слышишь?
Ответа не последовало.
– Боря! – Теперь уже Пащенко сам постучал в вдерь.
Всё та же тишина, подтверждающая, что находящийся в каком-то метре за дверью Ложкин не слышал ни его голоса, ни стука.
Пащенко даже приложил ухо к полотну двери. Услышал тихий, издевательский смешок – и в этот момент с той стороны, заставив его отпрянуть, Вилка вновь забарабанил кулаками и заорал:
– Паха, выбей дверь!!! Помоги!!!
Каждый звук, каждая нотка голоса выдавала неописуемый ужас, охвативший его обладателя. Ужас этот с легкостью преодолел закрытую дверь и начисто смёл все барьеры, которые еще могла выставить воля и разум Пащенко. Он попятился от двери и уперся спиной в противоположную стенку, прилипнув к ней.
Ему показалось, что сквозь производимый Вилкой шум, он услышал чей-то голос, и одновременно с этим Ложкин перестал вдруг барабанить в дверь.
После пары секунд невыносимой тишины из-за двери раздался жуткий приглушенный вопль и четкий звук падающего тела.
Пащенко хотел кинуться прочь, но его ноги приросли к полу, а спина прилипла к стене, и никакие силы не могли оторвать их. Взгляд же впился в белое полотно двери, а сознание умоляло: «Только не открывайся! Только не открывайся!».
Но мольбы эти не были услышаны.
Дверь стала медленно открываться, играя на натянутых в струну нервах подростка мелодию ужаса. Каждый приоткрывшийся сантиметр увеличивал её громкость в геометрической прогрессии, заставляя Пащенко сильне вжиматься в стену.
Открывшаяся картина просто парализовала его.
В дверях стояла облаченная в длинный черный балахон фигура, из-под капюшона которой на Пащенко смотрела жуткая черно-белая маска с вытянутым и словно застывшим в крике ртом. Скрывавшийся под ней человек, поправил капюшон так, что эта маска стала не видна, но зато Пащенко разглядел в его руке окровавленный кинжал. Другой рукой маньяк держал за шиворот в полулежачем положении бесчувственное тело Вилки, голова которого была запрокинута назад, а с шеи капала на пол густая красная кровь…
У Пащенко промелькнула мысль, что кто-то разыгрывает с ним ту же шутку, которую они всей четверкой разыграли с Последним, но в этот момент маньяк выпустил из рук шиворот Вилки, и голова того с жутким глухим звуком стукнулась о кафельный пол. И звук этот послужил для Пащенко чем-то вроде выстрела стартового пистолета, и он со всех ног бросился наутёк.
Это было время, когда на всю планету гремели фильмы «Крик» и «Я знаю, что вы сделали прошлым летом». До Узинска они, естественно, докатились тоже, и долгое время были излюбленной темой разговоров большинства тинейджеров. И как раз в это время Владимир Пащенко ездил к своим родственникам в Санкт-Петербург, и именно там у него возникла идея данного суперприкола.
Если в Узинске можно было найти кассету с «Криком», то связанную с фильмом атрибутику нет. А из Питера он привез две великолепные черно-белые маски перекошенного в немом крике человечсекого лица.
И прикол, – а кто стал его объектом, догадаться несложно, – удался на славу!
Четверка терпеливо дождалась дня, когда Стёпа поздно возвращался домой после дня рождения одного из одноклассников. Их там, естественно, не было. Разве станут они посещать компанию, где в качестве приглашенного присутствует Последний, и где шуточки над ним будут восприниматься довольно прохладно (как никак гость!)?!
– Стёпа! – позвала шагающего по ночной улице объекта розыграша Света Михайлова. Тот остановился, дав ей возможность нагнать себя. – Привет! Хорошо, что я тебя встретила, а то одной идти… – она передернула плечами, – страшновато.
Стёпа явно хотел что-то сказать, но мысли у него путались, ведь ему представилась возможность, о которой даже мечтать казалось бесполезным. Если он завтра расскажет, что провожал Свету Михайлову, ему просто не поверят! Поэтому сейчас, улыбнувшись, он явно запоздало сказал:
– Привет!
При виде этой неуклюжести, Света чуть не рассмеялась. Она прекрасно знала, что Стёпа Судаков к ней неравнодушен, хоть тот всеми силами старался не выдавать этого. И правильно делал, ведь у него не было ни единого шанса! Он будет последним, на кого она обратит внимание даже на необитаемом острове!..
Но сейчас она мило улыбнулась и, взяв его под руку, пошла рядом. Она спросила, откуда тот идет в такой поздний час. С дня рождения?… Ну и как прошел праздник?… Ой, жаль, что меня не пригласили…
Минут пять она задавала вопросы в этом духе и с интересом слушала ответы Последнего, который с каждым словом робел всё меньше и даже стал двигаться более уверенной походкой.
Точно в условленном месте она спросила:
– Кстати, ты видел «Крик»?
– Не с самого начала…
– Ой, начало там вообще супер! – затараторила Михайлова и начала, захлебываясь от восторга, пересказывать ему начало ужастика. А потом вдруг резко сменила тему: – А ты слышал, что в Процевске появился Пародист? Нет?! Этот придурок так называет себя!.. Он, конечно, никого не убивает, но пугает до смерти. Одна девчонка уже попала в психушку.
– Так а что он делает? – заинтересованно спросил Стёпа.
Он до сих пор не мог поверить в это чудо! Света Михайлова идет с ним под руку… Если бы это увидел Звягин!.. Но Звягин, Пащенко и Ложкин, плюс еще пара их друзей, уехали на ночную рыбалку. Это Стёпа видел собственными глазами. Именно поэтому он был склонен верить Свете. Верить в то, что, насмотревшись ужастиков и наслушавшись историй о Пародисте, она действительно хочет, чтоб он проводил её… И пусть это случилось лишь потому, что он оказался случайно встреченным ею в час ночи знакомым, и поэтому единственным кандитатом на роль провожающего.
– Этот Пародист, нацепив маску из «Крика»… Ну, помнишь, такая жуткая вытянутая рожа? В общем, он выбирает себе девчонку на роль жертвы и начинает её запугивать: звонит по телефону, преследует, а на ту бедняжку, что сейчас в психушке, даже напал!.. Бегал за ней с ножом. Совсем двинутый, правда?
