Николай Степанов - Магистры пятого знака
— Пьежар? Самый большой прохвост при дворе Его Величества. Числится старшим помощником садовника, но чаще всего ошивается возле юбок горничных. По-моему, с лопатой его еще никто не видел. Он вам уже успел где-то перейти дорогу?
— Насчет дороги — нет, но вот одну шутку возле стен дворца он со мной провернул. И не совсем добрую, — я вкратце изложил суть дела. — Если я проучу наглеца, не будет ли это нарушением дворцовых правил?
— Шутку? Это серьезное обвинение. Безнаказанно шутить здесь может только один человек, и он перед вами. — Ариз явно что-то задумал. — Пьежар, а ну-ка пойди сюда!
Обладатель синего костюмчика оглянулся, оставил очередную подружку и поспешил на зов. Меня он узнал сразу, но сделал вид, что мы не встречались.
— До меня дошли слухи, что ты метишь на мое место, — строго начал Ариз.
— Я? — Помощник садовника сделал лицо безвинно пострадавшего и обиженно произнес: — Как вы могли про меня такое подумать? Даже не помышлял ни сном ни духом.
— А как тогда ты объяснишь свою выходку в адрес моего друга? Он считает, что ты неудачно пошутил за стенами дворца.
— Я?! Никогда бы не осмелился, — честные глаза прохвоста поедом ели королевского шута.
— Значит, ты меня просто обворовал, — я понял игру бывшего волшебника и положил левую руку на рукоять меча.
Воровство в городах Арудэнга каралось отсечением руки.
— Нет. Это был кто угодно, только не я, — не задумываясь, выпалил любитель ухаживать за горничными.
— Хочешь сказать, что не ты взял у меня пятнадцать монет?
— Не пятнадцать, а десять. Вот видите — точно не я.
— Тогда откуда ты знаешь про десять монет?
— Угадал. Совершенно случайно, — более честные глаза бывают только у собаки, ожидающей лакомство из рук хозяина.
— Как вы думаете, Ариз, сады Его Величества сильно пострадают, если я убью старшего помощника садовника? Не люблю типов со лживыми языками.
— Думаю, не очень. Глядишь, на эту должность возьмут более работящего парня.
— Не надо! Я не вру. Я очень даже славный малый. Просто у меня память слабая. Только сейчас вспомнил: точно, обещал вам похлопотать о пропуске во дворец. Но раз пропуск не вынес, вот ваши деньги обратно. Все по-честному, — его ясные глаза были сама наивность. Прямо ангел, а не человек. Разве на такого рука поднимется?
Я забрал свои деньги больше для отчета перед крогулом. Оставив «славного малого» посреди садовой дорожки, мы с Аризом пошли назад к дому, и я вернулся к прерванной теме:
— Абыр сказал, что вы знаете дорогу к Перекрестку.
— Об этом не может быть и речи. С тех пор, как нам закрыли доступ к магии, туда ходу нет, — от благодушного настроения моего собеседника не осталось и следа. — К пещере Мрака всем смертным путь заказан. Туда не каждый колдун и в былые-то времена мог добраться, а сейчас… И думать забудь!
Вот и пещерка объявилась. Значит, мы на верном пути.
— Я знаю, кто виноват в замерзании колдунов, и думаю, что могу его одолеть. Но для этого мне необходимо попасть на Перекресток.
— Ты не знаешь, куда собрался, — Ариз явно нервничал. Он расстегнул рукав камзола и непроизвольно почесал небольшой шрам выше кисти. — Перекресток открыт лишь избранным.
Это оказался не шрам, а небольшая татуировка с именем.
«Не может быть!» С трудом, но мне удалось прочитать знакомое имя.
— И я, и Алекс, и еще двое наших товарищей в гостинице как раз и являемся этими избранными, — я снял повязку с шеи. — Мы — магистры пятого знака, Кридлак. Если не ошибаюсь, повелитель Райских лугов?
Глава 14. На лодке по воздуху
— Вас в Долине уже лет двести считают погибшим.
— Тогда я и сам думал, что живым не выберусь. Однако вышло так, что смерчи, насланные на Райские луга Хареном, Родом и Квазирой, столкнулись возле моего дворца, породив магическую петлю огромной мощности. Терять мне уже было нечего, и я позволил ей поглотить себя.
— И сразу попали сюда? — Алекс слушал, раскрыв рот, и даже не заметил, как пролил чай себе на брюки.
Мы втроем сидели в личных покоях королевского шута. Сначала я рассказал обо всех своих приключениях в Долине, не забыв особо упомянуть Багета, бывшего придворного во дворце повелителя Райских лугов. Затем о том, как оказался здесь, о Вранке, об Абыре, о талисмане, который сейчас висел на шее Алекса. Выслушав рассказ о моих похождениях, Ариз, он же Кридлак, поведал нам историю своего исчезновения из Долины проклятых звонарей.
— Нет, магическая петля забросила меня совсем в иной мир. Странный и загадочный. С одной стороны, вроде бы ничего необычного. Но, оглядевшись, я с удивлением обнаружил, что там нет солнца, ветер дует только в лицо, в какую бы сторону ты ни поворачивался, но при этом трава абсолютно не колышется, словно нарисованная. И не видно ни единой живой души. Несмотря на полное безлюдье и отсутствие животных, тропинка под ногами была хорошо утоптана. По ней я и пошел, готовясь принять любой удар судьбы, не стоять же на месте. Менялись цвета, ландшафты, исчезали одни растения и появлялись другие, только узкая дорожка, извиваясь, как змея, не пропадала. В конце концов она привела меня в огромную пещеру, внутри которой находился кованый сундук.
— Браслет знаний? — перебил я рассказчика.
— Да, он. Артефакт не отличался особой любезностью. Сначала отчитал меня за несанкционированное проникновение на запретную территорию. Потом все же указал дверь, ведущую к Перекрестку, и объяснил, что на развилке множества дорог нужно найти свою, единственную, ибо только она сможет вернуть меня в привычный мир.
— А может и не вернуть?
— Разумеется. Поскольку я не являюсь магистром, то в переходном мире — личность чужеродная. Как сказал Браслет знаний, мне предоставлялась лишь одна попытка, а вариантов, предложенных Перекрестком, семь. Отсюда несложно посчитать шансы на успех.
— Чуть меньше пятнадцати процентов, — не задумываясь, выпалил студент.
Маг согласно кивнул и продолжил свой рассказ:
— В своем выборе я все же ошибся. Сначала путь по зеленой тропинке отобрал половину моей магической силы, а затем выбросил среди скал Острых когтей в одном из самых опасных мест: я вышел на свет прямо из пещеры Мрака.
— Вранк тоже пугал нас этой пещерой, — Алекс едва заметно побледнел.
— С нее и начинается путь к Перекрестку. Но во второй раз я туда даже под страхом смертной казни не пойду.
— Скалы Острых когтей — это то место, где раньше собирались волшебники Арудэнга?
— Да, но плато Злого духа находится севернее, — колдун глубоко ушел в себя, видимо восстанавливая в памяти картины прошлого. — В тех краях обычные хищники живут бок о бок с магическими тварями. Не особо ладят друг с другом, но сходны в одном — огромном человеколюбии. Предпочитают нашего брата и на первое, и на второе, и на третье. В особенности некоторые из них обожают людей, наделенных колдовскими способностями. Вот почему я не хочу показывать вам дорогу к Перекрестку. Будь это три года назад… без особого удовольствия, но рискнул бы. Сейчас же идти в скалы Острых когтей равносильно самоубийству.
— Я вас понимаю, но у нас с магистрами другого выхода нет. Вранк рано или поздно до нас доберется, а без помощи из Долины шансы на выживание слишком призрачны. Да и ваших магов, я думаю, он не оставит в покое. Ведь чем-то же вы ему помешали?
— Серж, лучше не ходите. Самим туда добраться практически невозможно. Даже если предположить (я повторяю — только предположить!), что вы благополучно доберетесь до этого проклятого места и ты приведешь помощь из Долины, будет ли от этого хоть какой-то толк? Какая сила сейчас способна одолеть сигама? Откуда бы ни был волшебник, все равно здесь его колдовство работает против него самого. Я ведь, если ты помнишь, сам из Долины. Жаль, среди нашего брата давно нет специалистов по изначальной магии. Если кто и имеет призрачный шанс поправить ситуацию, то лишь такой знаток, но где его взять?
— Как где? Мой лучший друг Эльруин — дока именно в этой области. Если я не ошибаюсь, это магия настроения, против которой нет защиты, потому что она никому не причиняет вреда.
— Эльруин? Имя запоминающееся. Почему я его не знаю?
— Ему всего семнадцать лет. Тем не менее на сегодняшний день он считается самым могущественным магом в Долине.
— Сильнее, чем Род, Харен и Квазира?
— Род — его дед, а Харен и Квазира — родители. Все они погибли меньше года назад.
Ариз ненадолго задумался. Потом затряс головой:
— Нет, даже не пытайтесь уговаривать. А одним к Перекрестку вам не добраться.
— Что ж, с вашей помощью или без нее, мы все равно туда отправимся. Для нас другого пути домой нет. Спасибо за гостеприимство, — мы с Алексом уже собирались откланяться, как вдруг раздался звук разбившегося стекла.
