Андрей Левицкий - Нашествие. Москва-2016
— И кем же твой друг там работает?
— Да ты б и сам мог догадаться, Кир Иванович. Он на СТО этом закрытом, ну и в башне, по совместительству, сторожем служит.
С пустыря на дорогу выехали пятеро велосипедистов. Опустив рогатку, Кирилл по качающемуся днищу подобрался к Якову, выглянул из-за его плеча. Подростки от четырнадцати до семнадцати, велосипеды одинаковые: большие туристические машины из дорогих. Будто магазин грабанули… Одеты по-разному — двое в спортивных костюмах, один с ярко-оранжевым ирокезом, в черной коже, остальные в джинсе. У некоторых на багажниках рюкзаки.
Они встали перед башней, глядя на приближающуюся автовозку. Яков стал подтормаживать, прошептал Киру:
— Рогатка в руках?
— Да, но…
— Заряжай быстрее.
— Хорошо, только…
Панк поднял большой черный пистолет и выстрелил в сторону повозки.
Яков отпрянул влево, Кирилл наклонился к правому борту. С гудением между ними пронеслась сигнальная ракета. Левое ухо заложило, Кир охнул, схватился за него — показалось, по уху сильно стукнули ладонью, он почти оглох.
Ракета унеслась за поворот ограды. Подростки с гиканьем покатили к автовозке, в руках появились дубинки, один поднял над головой фомку. Панк ехал впереди всех, отпустив рулевую вилку, заряжал пистолет.
— Стоять, щенки!!! — гулкий голос разнесся над пустырем и дорогой.
Стукнул выстрел, и переднее колесо велосипеда под одним из джинсовых ребят отлетело, соскочив с оси. Пацан носом пропахал асфальт, велик упал на него сверху. Все остановились, кроме панка, который круто повернул и вскинул руку с пистолетом, целясь в верхнюю часть башни. Только теперь Кир заметил, что из окна под крышей торчит ствол.
Опять хлопнул выстрел, пуля пролетела низко над головой панка, кажется, даже зацепила его гребень. Парень остановился, так и не выстрелив, уперся в асфальт ногами и опустил пистолет.
— Пошли вон! — прокричал усиленный мегафоном дребезжащий голос. — Следующую пулю ты в лоб схлопочешь, петух оранжевый! До семи считаю, причем четыре уже прошло! Пять! Шесть!
Панк развернул велосипед и, кинув взгляд в сторону автовозки, вкатился в просвет между кустами. Остальные поехали за ним.
Яков убрал ногу с тормоза, и машина тронулась.
— Петух, ты на гребень себе намотай: еще раз тут появитесь, я на поражение стрелять буду! — зловеще напутствовал голос уезжающих через пустырь подростков.
В зеленом небе над пустырем расцвела молния, протянулась к городу, расправляясь, словно огромная ловчая сеть, мазнула по крышам высоток бешено извивающимися, будто живыми отростками — и погасла. Спустя несколько секунд ушей достиг тихий треск.
Возле башни Яков остановил автовозку, спрыгнул на асфальт и сказал:
— Бери свертки, Кир Иванович. Ты молодой, тебе и тяжести таскать.
Когда Кирилл взял в каждую руку по пакету, из башни донесся шум. Вблизи стало видно, что пролом в основании не заколочен — доски и листы жести были сбиты в виде большой несимметричной двери, и теперь она со скрипом отворилась.
В полутьме за нею стоял сухонький лысый старичок с морщинистым, заросшим седой щетиной лицом и весело поблескивающими глазами.
— Якуша! — дребезжащим фальцетом воскликнул он. — Я знал, что ты ко мне наведаешься! Как увидел эту зеленую гадость над головой, так и понял: скоро тебя в гости ждать!
ГЛАВА 16
Кусачки они нашли в ящике с инструментами, в кладовке возле кухни, после того как шесть часов кряду просидели вместе с пленником в тайнике. Игорь рассудил, что за это время серые успеют обыскать всю округу, в том числе и ресторан. Вооружившись еще плоскогубцами, «грачом» и ножом, он нацепил камуфляжный комбез — их вместе с ремнями, армейскими ботинками и пустыми кобурами чужаки так и оставили в комнате за баром, в отличие от оружия, которое забрали в свой лагерь, — и пополз к воротам, через которые они попали на территорию клуба.
Начинать операцию при свете было бессмысленно, так что происходило это уже ночью. Вечером, осторожно выбравшись из тайника, они первым делом убедились, что чужаки прекратили поиски. Остаток вечера просидели в развалинах ресторана, трижды спускались в подвал, проверяя, как там блондин, но снять кляп и попытаться допросить серого даже при плотно закрытом люке не решились — пленный мог сразу закричать, и у мотеля его наверняка услышали бы.
Как показалось Сотнику, чужак их троих совсем не боялся. Трудно, конечно, понять, какие эмоции владеют человеком, если тот связан и с кляпом во рту, но в глазах его не было страха.
Оставив внизу Багрянца, Игорь с мальчишкой забрались на чердак, при этом гордый Хорек делился с командиром своим, судя по всему, и правда богатым опытом передвижения по всяким развалинам, новостроям и недостройкам. Улегшись на целом куске пола, они стали наблюдать за лагерем чужаков. Игорь снял с плеча ремень АКСУ, положил автомат рядом.
Серые ужинали, сидя на корточках вокруг костра с мисками в руках, мясо они брали руками, шумно жевали и чавкали. Четверо часовых прохаживались вдоль ряда щитов, на крыше один тип сидел, свесив ноги с края, и тоже ел из миски, которую передали наверх, а другой маячил у него за спиной.
— Беспечные они какие-то, — пробормотал Игорь. — Днем их товарищ пропал, они округу обыскали — и успокоились. Хотя посты дополнительные выставили, раньше на крыше только один дежурил, а под щитами — двое. Но все равно… может, потому что лагерь окраинный? Да и вообще это просто связисты…
Хорек спросил:
— Командир, батя жив еще, может быть, или нет?
— Откуда я знаю?
— Значит, мертвый он? Мертвый, да?
Игорь повернулся к мальчику.
— Я просто не знаю, Хорь.
— Но может или не может?
— Шансы на это есть, конечно.
Хорек опустил голову и, ткнувшись лбом в пол, сказал глухо:
— Это ты чтоб меня успокоить говоришь.
— Нет, — возразил Игорь. — Я же не няня тебе в детском саду, чтобы успокаивать. Чужаки не всех подряд убивают. Не знаю, зачем им заложники, но твой отец может быть у них в плену. Даже, скорее всего, так и есть.
Мальчишка вскинул голову. Ко лбу его прилипли цементные крошки.
— Правда? Почему «скорее всего»?
— Ты ведь не видел, как его убивали, видел только, как в тачанку кинули. Ну так с чего им его после убивать? Раз уж они его куда-то повезли в тачанке.
— Тогда можно его спасти! Ты мне поможешь, Сотник?
— Помогу, — серьезно ответил Игорь. — Позже — помогу. Но надо, чтобы для этого возможность появилась. Надо в город вернуться, осмотреться, понять, что происходит, допросить того серого, все выяснить, собрать разведданные… Для этого надо быть терпеливым. А ты нетерпеливый. И плохо слушаешься приказов.
— Я хочу слушаться, честно, — заверил мальчик. — Только трудно. Но я буду стараться. Клянусь, Сотник! Ты командир, а я солдат. Разведчик-десантник… нет — диверсант! Есть же такие?
— Есть. Сейчас смотри внимательно, как с автоматом обращаться. Это переводчик огня, то есть предохранитель, нижнее положение — «одиночные», среднее — «автоматический». Вот так затворную раму на себя тянешь… отпускаешь, чтобы патрон в ствол загнать. Дальше целик с мушкой совмещаешь. На прицельной планке есть риски, видишь? Ставлю на «П», то есть постоянный прицел, больше здесь не трогай. Еще запомни: в магазин обычно заряжают каждый пятый с конца патрон трассирующий, чтобы видеть, что патроны заканчиваются. Магазины я проверил…
Пока он рассказывал и показывал, набежали тучи, и быстро стало темнеть. Зеленые молнии все чаще посверкивали в вышине, а ниже с треском проскальзывали обычные, белые.
— Дождь будет, — сказал Игорь. — Это и плохо, и хорошо… Ладно, ты уже не слезай, лежи здесь до начала операции. Я тебе куртку «языка» наверх брошу, накроешься, если польет.
— Долго лежать? — спросил Хорек.
— Долго.
— Скучно здесь, что мне делать?
— Ты диверсантом хочешь стать или нет? Помнишь, что я про разведданные говорил? Мы чужаков изучить должны. Вот лежи и наблюдай за их лагерем. Как часовые перемещаются, с каким ритмом, чем серые вообще там заняты. Видел, женщины среди них? За ними тоже смотри — раньше мы ведь женщин не замечали. Так же они себя ведут, как мужчины, или иначе как-то? Еду вроде мужик готовил — может, у них вообще нет какого-то распределения обязанностей между полами? Или есть? Вот и наблюдай. Все запоминай, обязательно, потом расска… доложишь. Приказ ясен?
— Ясен! То есть — слушаюсь! Наблюдать, доложить…
— Вот так вот. Все, дежурь, только куртку не забудь подхватить, когда снизу брошу.
Вскоре стемнело окончательно, и чужаки зажгли по периметру лагеря светильники — стеклянные полусферы на шестах. Внутри полусфер клубился синий свет.
Они прождали еще три часа. Чужаков в лагере поубавилось, они убрались в шатры и разошлись по комнатам мотеля, хотя часовые никуда не делись: четверо постоянно прохаживались вдоль щитов, иногда покидали периметр и обходили мотель, двое дежурили на крыше. Костер прогорел, большая россыпь углей алела между конусами шатров. В темноте Сотник не рисковал подниматься, но они с Хорьком пару раз тихо переговаривались через дыру в потолке.
