Наследник (СИ) - Двок Андрей

В составе объединенного войска всего нашего баронства мне пришлось корректировать свои привычки. Обычно я всегда садил с собой за стол моего оруженосца Агро Кедрика, но если стану делать это сейчас, то почему не должен посадить его отца и моего друга Доналла? А если посажу Доналла, то почему не любого другого аристийского баронета?

Оскорбление и обида! Поэтому пришлось ограничивать «допуск к телу». Но я и прислуживать за столом Агро не заставлял, все-таки он уже не паж. Да и не вижу я в такой роли человека, который со мной на ратное поле выходит, а Агро уже выходит.

Поэтому Агро Кедрик накрывал мне на стол, и я отпускал его на прием пищи. Обычно он бегал к отцу, а когда не было такой возможности — кушал с кирасирами, которые всегда были подле меня.

Через несколько минут послышались приближающиеся шаги нескольких человек и голос моего друга:

— Господин, разрешите войти?

— Войди.

Сток откинул полог и шагнул в палатку. Вместе с ним в нагретое печкой-буржуйкой* пространство ворвался холодный ветер. Осень уже брала свое и по утрам стало заметно холодать.

* — «Буржу́йка» — металлическая печь для обогрева помещений (также использовалась для готовки и подогрева пищи), популярная в первой половине XX века.

Правда, в моей палатке было весьма комфортно: обычная «буржуйка» оказалась тем еще «прогрессорством». Здесь, на Этерре, те, кто мог себе позволить озаботиться комфортом для себя любимого, использовали жаровни. Простые же люди грелись у костров или кутались в плащи и одеяла.

Моя командирская палатка была одной из самых больших в лагере. Здесь я и спал, и ел, и проводил совещания. Собственно, печка была, пожалуй, единственной роскошью. Кроме нее в палатке была лежанка, стол, стул и лавки. А! Вру! Еще стойки для доспеха и оружия, светильники на центральном столбе и рундук для вещей.

— Господин, к вам прибыл нарочный от Его Величества Рилиана II, — доложил Сток.

— Пусть зайдет, — я непроизвольно скривился.

Задолбали меня уже все эти чванливые индюки. Домой хочу! Долгий марш к Пустынным землям, почти десятица ожидания прихода войска тилинкитов и вот уже пятый день беспрерывных атак.

Устал, надоело и злость грызет от того, что теряю людей на войне, мне лично не нужной. Правда, интуиция подсказывает, что все скоро закончится и варвары уйдут на Север, в свои земли.

— Это возмутительно! — в палатку ворвался воин в железном доспехе. — Ваши люди посмели остановить меня!

За вошедшим тут же выросли два моих кирасира, а Сток и Тессен заняли место за моей спиной. Я, не вставая со стула, окинул вошедшего мрачным взглядом: кольчужный доспех, наплечники, наручи, поножи, в руках держит круглый железный шлем с бармицей, сюрко зелено-желтое с пурпурным быком.

— Вы кто? — все также, не делая попытки подняться, спросил я.

Мне было понятно, кто «пришел в гости», но приходилось периодически ставить на место вот таких особо прытких дворян. Да и настроение в последнее время было ни к черту.

— Барон Родерик тер Эттегри! — вздернул подбородок мой «гость». — Я прибыл по приказу Его Величества, а меня задерживают!

— О! Ваша милость, — я ухмыльнулся и, наконец, приподнял над стулом свой зад. — Вас вовсе не задерживают, задержание выглядит по-другому, вы уж мне поверьте. Мои подчиненные всего лишь соблюдают установленный пропускной режим. Присоединитесь к нашему завтраку?

— Увольте, достопочтенный, — барон брезгливо окинул взором накрытый стол.

Действительно, я питался практически тем же, что и мои дружинники, и стол не впечатлял разносолами. Ну, была бы честь оказана.

— Как пожелаете, — я указал Родерику тер Эттегри на лавку, стоящую напротив меня, и присел сам. — Слушаю вас.

Но барон и этим моим приглашением не воспользовался, поиграл желваками и продолжил:

— Его Величество обеспокоен тем, что ваша дружина еще не заняла свои позиции и выказывает вам свою обеспокоенность и неудовольствие. Немедленно отдайте приказ на построение!

— Милейший…

— Я вам не милейший! — взвизгнул сильванец.

— Как вам будет угодно, — сегодня я с трудом сдерживал раздражение. — Мне указан мой участок обороны в общем строю и поставлена задача не допустить прорыва противника.

— Я свою задачу выполняю и, смею надеяться, не хуже других. А вот как мне командовать своими людьми, указывать не надо, — я приморозил взглядом готового взорваться возражениями барона. — Передайте Его Величеству, что к моменту атаки тилинкитов мое войско будет в строю. Как всегда. И за стойкость моей дружины он тоже может быть спокоен. Как всегда.

— Уж я доложу, — прошипел барон и развернувшись вылетел из палатки.

Я лишь усмехнулся и продолжил завтрак. С рассветом в небе уже находится мой воздушный разведчик, благо ветер позволяет, да и дозор улан бдительно нес службу. Зря морозить своих людей я не собирался.

Наш лагерь находился сразу за холмом, на котором располагалась Ставка объединенного войска Коалиции. Я бы и ближе лагерь к позиции разместил, но Ставку мне не «подвинуть».

Полевой лагерь получился всем на загляденье, хе-хе. Так-то стандартный, какой мы обычно строим, но для остального войска — образцово-показательный. У остальных, ведь, как всегда «цыганский табор»: разноцветный, буйный и засраный.

Мы закончили завтрак, и я вызвал в палатку начальника инженерной службы.

— Корнет, заграждения передней линии восстановлены? — спросил я Душана.

— Да, господин, — крепкий коренастый мужчина, бывший глава строительной артели из Зингема уверенно кивнул головой. — Как рассвело, я своих мужиков поднял и сразу тудой погнал. Успели зробить усе до завтрака, я самолично проверил. Поваленные дрючки заменили и веревками между собой связали.

— Хорошо, Душан. Сейчас, когда все подразделения выйдут на позиции, ставь своих людей на охрану лагеря. Никого без моего разрешения не пропускать, — я погрозил ему пальцем. — Если что, сразу отправляйте ко мне нарочного.

— Не сумлевайтесь, господин, у меня нихто не забалует, — Душан потряс сжатым кулаком.

— Майор, — обернулся я к Стоку. — Выводи пехоту и стрелков к позициям. Можешь посадить их у костров, но при сигнале о появлении тилинкитов, чтобы моментально встали в строй.

— Гавейн пусть готовит медпункт, а уланы и кирасиры седлают лошадей. Оба конных взвода могут пока оставаться в лагере, но по сигналу наблюдателя — сразу по коням и на позиции, — я обернулся к Тессену. — Для вас — то же самое: седлаете лошадей и по сигналу — на позицию.

Сток и Душан приложили кулак к сердцу, Тессен слегка поклонился и они вышли из палатки. Я тоже не стал задерживаться, кликнул оруженосца и стал готовиться к бою.

Агро помог мне вооружиться и вооружился сам. Конюхи обозной службы уже оседлали наших лошадей, и я в сопровождении оруженосца двинулся в сторону своих подразделений.

Матей тутже выделил дежурное отделение мне в охрану, и они нагнали нас еще в лагере. Моё войско практически полностью перевооружено так, как я планировал. Приятно глазу и спокойно на душе.

Кирасиры вообще внушают! Лошади защищены доспехом: шанфрон*, критнет**, матерчатая попона, раскрашенная квадратами в гербовых аристийских цветах. Высокие седла и токи, позволяющие нанести сокрушительный удар кавалерийским копьем при натиске.

*,** — доспех для лошади: шанфрон — латная защита головы, критнет — латная защита шеи.

Помимо копья — только прямой меч и щит, венгерский тарч. От всех этих луков, арбалетов, сулиц пришлось избавиться. Шлем — бацинет с бармицей и поднимающимся забралом в виде совиной головы, поножи, наручи, бахтерец с оплечьями.

Когда у меня появятся кони типа дестриэ*, заменю бахтерцы кирасами, а к доспеху лошадей добавлю пейтрал**, круппер*** и фланшард****, чтобы получился полный латный доспех — бард.

*,** — Дестриэ́ (фр. destrier) — крупный боевой рыцарский конь, как правило, жеребец.

**,***,**** — доспех для лошади: пейтрал — защита груди, круппер — защита крупа, фланшард — защита боков.