Кит Ломер - Чума
Позже днем бригада с ведрами выстроилась на лужайке внизу; мужчины таскали воду в дом. Те, кто работал у двери электростанции, сдались к сумеркам. Группа рабочих принялась колоть дрова и складывать их в кучу для костра.
— Саженцы персиков, и орехов, и айвы, — траурным голосом перечислила Аннета.
— Да, — коротко сказал Рид.
Они около часа смотрели на огонь, потом вернулись в пещеру.
6
Было позднее утро, когда снова раздался сигнал. На этот раз появилась группа из трех мужчин — одного из них звали Винстон. Нолан видел его последний раз с Фрасвелом. Они несли белое полотнище, привязанное к стволу саженца. «Орех», — определил Нолан. Они подождали минут пятнадцать у моста, обозначенного маленькой выемкой в скале — результат выстрела Нолана. Затем медленно двинулись вперед.
На каменном выступе, в сотне ярдов ниже позиции Нолана, они остановились. Раздался слабый крик.
— Нолан! Мы хотим поговорить с тобой!
Он молчал.
— Директор Фрасвел поручил мне передать, что обещает отнестись к вам снисходительно, если вы сдадитесь сейчас, — прокричал Винстон.
Нолан ждал.
— Вы должны спуститься немедленно, — закончил Винстон. — Против вас не будут выдвигаться никакие обвинения в преступной деятельности при условии, что вы согласитесь оказывать нам впредь полное содействие.
Следующая минута прошла в тишине.
— Нолан, сдавайтесь немедленно! — снова закричал сердитый голос. — Иначе…
Над Ноланом прогремел выстрел. Внезапно мужчины, стоявшие внизу, повернулись и побежали. Нолан посмотрел вверх, в сторону пещеры. Аннета спиной к нему вышла из-за каменного уступа, скрывавшего вход. В руке она держала пистолет. Она повернулась и помахала Нолану. Он взобрался к ней.
— На западной тропинке, — пояснила она возмущенно. — Придумали тоже… Пока эти ведут с тобой переговоры!
— Не обращай внимания, — сказал Нолан мягко. — Они всего-навсего обследуют окружающую местность.
— Я волнуюсь, Рид. Как долго это может продолжаться?
— Еды у нас хватит на месяц или что-то вроде этого. Потом, может быть, мне и Тиму снова придется сделать набег на кладовые.
У Аннеты был обеспокоенный вид, но она больше ничего не сказала.
7
В течение пяти дней новых попыток примирения не предпринималось. За это время растения на неполиваемых полях на глазах Нолана постепенно поникли и завяли. На шестой день утром группа из четырех человек вышла из дома и медленно двинулась вверх по восточной тропинке. Нолан увидел, что один из них — Фрасвел. Мужчина, шедший сзади, нес что-то, позже оказавшееся плакатом. Когда они сделали первый привал, мужчина повернул надпись в сторону гор, но Нолан не мог разобрать буквы на таком расстоянии.
— Следите за датчиками, — велел он Аннете и Тиму. — Я не думаю, что они решили поиграть и на этот раз, но они могли оставить кого-нибудь на другой тропинке вчера после наступления темноты.
Он спустился к своему наблюдательному пункту.
На расстоянии в полмили лицо Фрасвела было отчетливо видно даже при небольшом увеличении. Теперь Нолан смог прочитать надпись:
НОЛАН, МЫ ДОЛЖНЫ ПОГОВОРИТЬ
— Фрасвел, — закричал Нолан. — Чего вы хотите?
Толстяк осмотрел утес, пытаясь увидеть Нолана.
— Покажитесь, — закричал он. — Я не могу вести беседу с бестелесным голосом.
— Не будем задерживать друг друга.
— Нолан, от лица полевого директора Союза защитников человеческих привилегий, каковым я являюсь, я призываю вас спуститься немедленно и прекратить этот беспорядок.
— Я и моя семья просто находимся в длительном затянувшемся отпуске, мистер Фрасвел.
— Вы стреляете в моих людей!
— Если бы я в них стрелял, то попал бы. Я дважды получал звание меткого стрелка. Вы можете это проверить, если хотите.
— Послушайте, Нолан. Вы намеренно утаиваете информацию, имеющую значение для успешного выполнения нашей миссии!
— Я полагаю, вы слегка перепутали, мистер Фрасвел. Я никоим образом не связан с вашей миссией. Здесь я сам себя содержу.
— Это меня не интересует! Ваш долг — служить людям…
— Мистер Фрасвел, я предлагаю вам собрать своих людей и оборудование, переехать в другое место и обзавестись своим собственным хозяйством, а я окажу вам техническую помощь, какую смогу, когда вы начнете.
— Вы пытаетесь торговаться, когда речь идет о благосостоянии тысячи мужчин, женщин, детей?
— Не совсем. По моим оценкам в вашей передовой группе около пятидесяти человек.
— Перемещенные прибудут меньше, чем через две недели. Если вы не перестанете вести себя, как собака на сене, в ущерб этим бедным, беспомощным душам, я не отвечаю за исход!
— И снова не так, мистер Фрасвел. Только вы за все и отвечаете. Мне просто любопытно знать, что вы планируете делать, после того, как съедите весь урожай и уничтожите мои запасы. Двинетесь дальше и ограбите кого-нибудь еще? А что произойдет, когда некого будет грабить?
— Не мое дело заниматься предсказаниями, Нолан! Меня заботит успех нынешней операции!
— Я полагаю, к тому времени, как у вас не останется конфеток, вы уйдете в отставку, да? А тем временем, если вы устали таскать воду и сидеть на казенном рационе, вы можете уехать, мистер Фрасвел. Сообщите в свой штаб, что ваш план не сработал, может быть, в следующий раз вас обеспечат каким-нибудь собственным оборудованием.
— Электричества нет! Воды нет! Мои люди не могут завести машины! Растения погибают! Я призываю вас спуститься сюда и прекратить саботаж!
— Единственный саботаж, который я здесь видел, это то, что ваши люди сделали с моими лужайками и огородами. Я уже не говорю о пруде.
Последовала двухминутная тишина, мужчины внизу совещались.
— Послушайте, Нолан, — неохотно закричал Фрасвел примирительным голосом. — Я признаю, вы имеете право на компенсацию. Очень хорошо. Хотя это означает вырвать хлеб изо рта голодных, я иду на то, чтобы пообещать вам заплатить обычную цену за акр, конечно, за землю, пригодную для возделывания. После осмотра.
— Я заплатил в полтора раза больше за невозделанную землю пять лет назад, и я заплатил за все: горы, пустыню, за весь остров. Боюсь, что ваше предложение не соблазнит меня.
— Вы… вы эксплуататор! Вы думаете, что можете принести в жертву простого человека, но вы увидите! Они восстанут в своем праведном гневе и уничтожат вас, Нолан!
— Если они восстанут в своем гневе и энергично возьмутся за следующий остров, они очистят большую его часть и подготовят для посадки растений.
— Вы обрекаете этих добрых людей на нечеловеческие лишения — из-за своей жадности. Вы отказываете им в хлебе. Вы…
— Я знаю этих простых людей, мистер Фрасвел. Я пытался нанять нескольких из них, когда начинал здесь. Они смеялись. Они не годятся ни для учебы, ни для работы. Вся жизнь для них — прогулка. Сейчас они полезли из квашни. Поэтому вы пытаетесь повесить их мне на шею. Ну, а я отказываюсь от этой чести, мистер Фрасвел. Похоже, им придется поработать, если они хотят есть. Между прочим, сколько вы получаете в год?
Фрасвел поперхнулся.
— И последнее, Фрасвел, — закричал Нолан. — Ограды из гардений. Скажите своим людям, чтобы они оставили их в покое, вам не так уж нужно дерево для костра. Из-за нескольких шагов, которые вам придется сделать вверх и вниз по склону, не стоит их уничтожать.
— Гардении, да? Много для вас значат, не так ли? Боюсь, что мне придется положиться на собственное суждение относительно источников тепла, Нолан!
Директор резко повернулся и пошел прочь. Один из его спутников, прежде чем исчезнуть из виду, повернулся и показал кулак.
Днем Нолан увидел группу людей усердно вырубавших ограды.
На следующий день Тим примчался в пещеру и взволнованно закричал, что стада кабанов начали свое движение с высот.
8
— Мне это не нравится, — сообщила Аннета, когда Нолан собирался уйти из пещеры. — Ты не знаешь, что этот ужасный человек может сделать, если ты попадешься ему в руки.
— Я должен их честно предупредить, — сказал Нолан. — Со мной все будет в порядке. Фрасвел не допустит, чтобы случилось нечто такое, что может плохо выглядеть в его деле.
— Зачем, пап? — спросил Тим. — Пусть бы кабаны попугали их. Может быть, они со страху удрали бы с острова!
— Кто-то может пострадать. Может возникнуть паника, вдруг кого-нибудь затопчут. Да и рога у них острые.
— Конечно, но ведь и ты можешь пострадать, папа, если попытаешься им помешать! Их очень трудно остановить, когда они бегут.
— Я буду осторожен. Обо мне не беспокойтесь.
Нолан отправился самым коротким путем: по почти вертикальному ущелью, слишком узкому и крутому для кабанов, но по которому мог пройти тренированный человек. За двадцать минут он добрался до долины, запыхавшийся и пыльный, с изрезанными в кровь руками. Трое бросились на него в тот момент, когда он появился из подлесков у подножья утеса.
