Ярослав Мороз - В погоне за мечтой
– Ты что, его защищаешь? – Возмутился Боб. – Если бы ты на моем месте тогда оказался, сейчас бы так не говорил.
– Ладно тебе, успокойся, никого я не защищаю. Лучше скажи, что будем делать?
– Да что, что. Валить его надо и все дела. Как встретим группу туристов, по пуле ему и проводнику, а после посмотри. А-а-а-а, кхм, – зевнул Боб, – а теперь давай, что ли, спать ложиться?
– А как же вахта? – Удивился Шустрый. – Ты же знаешь, когда ночуешь в Зоне, всегда нужно выставлять дежурных.
– Да что может случиться? Сканеры расставили? Расставили. Мины есть? Есть. Что тебе еще нужно? Если кто появиться, компьютер тебе свиснет, если раньше мины не сработают. А если хочешь дежурить, всегда пожалуйста, но только ты сам будешь дежурить, за нас двоих, а я намерен неплохо выспаться. – И отвернулся к стене.
Шустрый немного подумал и, плюнув, тоже решил, что сон важнее. Затушив костер, он закутался в спальном мешке, и в доме наступила тишина, изредка нарушаемая мерным посапыванием двух сталкеров.
К счастью, я записал этот разговор на диктофон, который успел вовремя включить. Качество и звук оставляют желать лучшего, но этого достаточно, чтобы Шустрый и Боб не смогли отвертеться. Теперь пора отправляться к Переходнику. Нечего здесь более задерживаться – вся нужная мне информация получена.
Не спеша, я выбрался из кустов, в которых подслушивал за разговором Боба с Шустрым. Хорошо, что мною был приобретен такой хороший прибор, который может не только определять любые электронные игрушки, но и подавлять их – особенно опасные для жизни, – иначе меня бы давно обнаружили. Убрав его в рюкзак, я развернулся спиной к дому и, не оборачиваясь, направился, наконец, к своей цели. Вроде бы не так давно было настроение, но всего лишь один подслушанный разговор вернул мне привычную хмурость.
На полпути к Периметру пришлось сделать привал: дорогу преградила блуждающая аномалия. Хорошо, что она не заметила меня, иначе мой путь на этом закончился бы. Это оказался Кисель – аномалия с простейшими зачатками рефлексов. Да, это новый вид, открыт относительно недавно, но яйцеголовые ему сразу присудили восемь баллов из десяти по классификации «Уровень опасности объектов на закрытой аномальной территории» – кажется, она так звучит. Или проще: насколько опасно то или иное существо или образование в Зоне для человека. Не знаю, для чего эта классификация была разработана – раз убивает что-то, то это что-то уже опасно, зачем какие-то баллы придумывать? Но то, что научники обозначили Кисель как очень опасная аномалия, это они правильно сделали. А как же иначе? Аномалия, которая от человека и следа не оставляет, при этом имеет рефлексы – например, мгновенно реагирует на опасность и на малейшее изменение в окружающей среде, – и активно ими пользуется, не просто опасна, от нее еще сложно спастись. Но для настоящих сталкеров это мелочи жизни.
Но самой главной причиной стало письмо Егорову. Да, тому самому полковнику, который руководит одним из блокпостов Периметра. Не написать ему нельзя было, потому что, выйдя к Периметру, меня бы точно расстреляли – никто не ходит ночью, кроме мутантов, даже в Предзонье. К тому же нужно, так сказать, записать к нему на прием, а то как-то некультурно врываться среди ночи со своими проблемами, хоть и к хорошо знакомому человеку. И да, верно, с полковником мы неплохо знакомы, так что он не должен мне отказать, но все-таки. Достав ПДА, я нашел контакт под именем «Егор» и начал набирать текст:
«Доброй ночи, полковник. Извини, что побеспокоил, но дело не требует отлагательств. Через полтора час буду у Переходника. Сможешь принять?»
«Вроде бы неплохо», – подумал я, отправляя сообщение.
Ждать ответа пришлось долго, но я и не надеялся, что Егоров ответит так быстро – ночью люди обычно все спят, а не идут через все Предзонье к Периметру. К тому же нужно еще время, пока аномалия не уберется с моего пути.
Минут через двадцать завибрировал ПДА. Достав его, я прочитал сообщение:
«Тебе тоже приятного отдыха, Айс. Какое у тебя ко мне срочное дело? И, может, перенесем его на утро? А лучше, если на обед».
«Ты же знаешь, я бы не стал тебя тревожить по пустякам даже в свободное от работы время».
Через пару минут пришел короткий ответ:
«Через полтора часа лично буду ждать тебя на блокпосте».
Убрав ПДА, я посмотрел на Кисель. Пока я переписывался с полковником Егоровым, аномалия успела отползти от меня на достаточное расстояние. Если не шуметь и делать все аккуратно и не торопясь, можно будет незаметно проскочить. Выйдя из своего укромного места, я чуть ли не на четвереньках дал крюк вокруг Киселя, зато вскоре смог нарастить темп и ровно через один час и двадцать минут выйти к Переходнику. Теперь меня от блокпоста отделяло только пятьсот метров открытого пространства, которое открыто не просто всем ветрам, но и всем снайперам и скрытым мутантам Зоны. За вторых я не переживал, а вот первые… У меня не было причин не доверять полковнику, поэтому я уверенно вышел из леса и напрямик направился к воротам блокпоста.
На подходе створки ворот начали открываться, но когда они раскрылись на столько, что через них можно было выстрелить зарядом из РПГ, никто ничего не предпринял. Я был как на ладони и ожидал выстрел, но ничего не произошло. Наверное, сегодня мне благоволит Зона.
Зайдя на базу, я никак не мог найти полковника. За мной уже закрылись ворота, а я продолжал стоять на бетонке, не зная, что делать и куда идти. Пытаясь найти рядом с собой хоть кого-то, я неожиданно заметил человека, стоявшего в тени какого-то ангара. Поняв, что в такую рань, кроме полковника, стоять там никто не может, я направился к нему.
– Здравствуй, полковник, – произнес я, подойдя к человеку.
– И тебе не хворать, Айс. – Ответил он голосом Егорова. После чего мы обменялись рукопожатиями.
– Раз у тебя срочное дело ко мне, тогда пойдем в мой кабинет, там и поговорим. – Сказал полковник, и мы отправились прочь от блокпоста.
Часы показывали начало шестого утра, вскоре должно начать светать, но на военной базе пока царил сумрак, поэтому какие-то отдельные строения или технику рассмотреть удавалось с трудом. Но после моего предыдущего визита на базу ничего кардинального не изменилось, а остальные мелочи я смогу увидеть чуть позже.
Пройдя примерно двести метров, полковник привел меня к знакомому зданию. Это был штаб, где обосновался Егоров. Зайдя в здание, он прошел мимо пропускника, даже не заметив, как вскочил при виде него караульный – молодой лейтенант, которого, возможно, отправили сюда только-только из училища. Чисто из вежливости я кивнул ему и поспешил за здешним боссом.
Поднявшись на второй этаж и пройдя немного по коридору, мы сначала попали в приемную, проскочив мимо секретаря, а только потом оказались в кабинете.
– Располагайся, а я пока распоряжусь по поводу завтрака. – Произнес Егоров и направился в сторону приемной.
– Забудь про завтрак, у нас не так уж много времени. – Остановил я его.
Развернувшись, он сказал:
– Тогда хотя бы немного взбодримся. По крайней мере, я, а то не успел выспаться. – И вышел в приемную.
Минут десять я находился в кабинете один. Делать было нечего, поэтому я, почувствовав себя как дома – на самом деле это второе место в Зоне, где я могу по-настоящему расслабиться, – снял с себя рюкзак и пару вещей и расположился на диване, стоявший возле стены.
Наконец, вернулся полковник. Он лично нес поднос, на котором стояло два небольших чайника, сахарница, нарезанный на дольки лимон и пара сладостей. Вот ты жук, Егоров! Знаешь же, что я не смогу отказаться от сладкого и обязательно крепкого чая с лимоном. Посмотрев на него с иронией, я сказал:
– Я не так часто у тебя гощу, но ты понял мою главную слабость.
Он поставил поднос на журнальный столик, подкатил его к дивану и, взяв стул, сел напротив меня. Посмотрев на меня с улыбкой, он произнес:
– Я еще тогда, в первый раз это понял. И запомнил.
Я улыбнулся уже искренне. Ведь правда, это моя слабость: я никогда не откажусь от такого завтрака. Но что важнее, это не главная моя слабость, иначе меня можно было легко убить. Но в какой-то степени это не касалось вот этого человека, который сидел сейчас напротив меня. В Зоне я доверял ему больше, чем кому-либо. Возможно, вы спросите: что же такого сталкера, как я, может связывать с этим военным? А ведь и верно, что же. Сталкеры не любят военных, а военные ненавидят сталкеров, так всегда было, есть и, наверное, будет, пока две стороны не решат пойти на мир друг с другом. Но вот сейчас сидят за одним столом представители этих двух сторон, один пьет чай, второй – кофе, и друг другу искренне улыбаются. Ответ лежит в нашем общем прошлом.
