Леонид Сурженко - Дикие Звери
- Много их там?
- На нас хватыт. Нэ пробиться. Живучие.
- Пройти можно?
- Патронов мало.
- Что есть?
- Да нихрена почти… Малому вот «Обокан» отдал. Два рожка патронов, третий початый. Вон ещё калаш с магазином. Почты полный… Есть две «пукалки». Вон, у Алика – «Вальтер» Шамиля. Ещё «Хеклер-Кох». Хороший. Две обоймы.
- А это? – Арсений кивает на пояс Валдая, где красуется крупная «Беретта».
- Это так… Застрелится. Там в стволе – один патрон…
- Не густо…
- Совсем говно.
Арсений кивнул на монтировку:
- Нужно что-то типа этого искать. На патронах много не продержимся…
- Есть три ножа. Хорошие… Один бери.
- Ну, эта железка посерьёзнее…
- Как знаешь. Слушай, Сеня, на кой хрен тебе они? Давай вместе прорываться. С ними не пройдём, ты ж сам знаешь… Даже выйти не сможем. Ты ж боец, я тоже не пальцем деланный… Малой стреляет классно, да и пороху понюхал… Прорвёмся.
Арсений молчал. Женьке стало страшно – а вдруг он действительно всех бросит? Людей, её, маму? Что они будут делать здесь, в этом разваленном холодном автобусе, где на заднем сидении – мёртвые… А окно – разбито. И Они… Там, за окном…
- Арс, ты как хочешь, а я останусь. Или со всеми, или никак…- присаживается на ступеньку Сергей.
- Спокойно, Серёга. Придумаем что-нибудь. Не в первый раз…
Вот тут он соврал. Да, на своём шальном веку Арсений видел немало. Но с таким столкнулся впервые. Он верил Валдаю – не прорваться. Эти собакоподобные твари опасны. Но ещё больше он верил себе. Они разорвали чиновника без единого звука – как будто это была какая-то мышь… А ведь какой - никакой, а мужик был… Даже стая волков так не сработала бы. Грызли бы долго, возились, пока не разорвали бы горло… Но – не так. Тут – серьёзней. Потому что это – не волки. Он знал. Он чуял. С другой стороны, сидеть здесь – верная гибель. От голода сдохнут. Или с катушек снесёт – нельзя при таком стрессе в закрытом помещении. Друг друга грызть начнут. Все… Да и на «черных» надежды мало. У них – пушки, а это – власть. Впрочем, это преимущество временное. Пушку он мог забрать в любой момент, - он в этом спец. Важней другое: они – бойцы. Они не станут глаза ладонями закрывать да голосить «Помогите». Они будут – воевать. И значит, пушки пусть будут у них. Пока… До утра подождём. Там – виднее.
Утра дождались не все. Часам к четырём, когда большинство пассажиров спало, в лесу началось странное движение. Арсений видел, как серые тени подбираются ближе. Он ждал. Воевать с тварями в темноте не хотелось. Он разбудил Серёгу. Хороший парень, пусть будет начеку… Валдай не спал. Молодой, он же Алик, вроде бы вздремнул, но когда Арсений приподнялся, чёрные глаза открылись. С автоматом молодой не расставался – так и сидел в обнимку. Арсений потянулся к монтировке…
Первая тварь влетела в салон неожиданно. Только что она прохаживалась около злополучной сосны, потом легко, как-то невероятно грациозно прыгнула на разбитую панель и оказалась внутри. Арсений среагировал мгновенно - влепил скотине увесистый удар прямо по оскаленной пасти. Ощущение было противное – аж в дрожь кинуло от мягкой податливости зверя… Тело шмякнулось о сосну, вылетев через дыру в лобовом стекле, и опало на землю. Что бы то ни было, убить эту тварь можно. Но это было только начало…
Следующего монстра Арсений заметил, когда ошпаренное паршивое тело, перепрыгнув панель, оказалось на уровне его головы. Реакция у Арсения была отменной, но у молодого она оказалась ещё лучше. Раздался выстрел, и мерзкая тварь вылетела наружу, лишившись половины черепа. И – понеслось…
Их было много. Окровавленный Сергей не успевал спихивать мёртвые и раненные тела наружу, ладони у Арсения горели, отбитые отдачей железа. Валдай, наскоро соорудив нечто вроде копья с ножом вместо наконечника, колол тварей на лету, распарывая мягкие тела…
Семёныч сторожил чуть дальше, выломав кусок поручня, и иногда дельно пособлял, когда очередной твари удавалось пробраться в салон. Лысого и вовсе не было видно… Доставалось всем: и монстрам, и людям. Народ защищался, чем мог. Юная Диана, как мифическая амазонка, держала на изготовке тяжёлый длинный зонт, готовясь встретится с опасностью лицом к лицу. Ольга соорудила из сумок баррикаду, приготовив на случай атаки пакетик с приправой – где-то слышала, что собаки не выносят перца. Дарья Михайловна вышла в проход, загородив его своим телом. Никто не ожидал, что эта дородная тётка не испугается жуткой опасности…
Она прорвалась. Первая, которой удалось опрокинуть Семёныча. Теперь он отчаянно отбивался от острых, окровавленных зубов. Липкая жижа капала на лицо, зловоние пасти не давало дыхнуть… «Вот и пожил»- мелькнуло в голове у бывшего тракториста, и…
Дарья Михайловна вцепилась в слепую плешивую морду, ухватилась за открытую, мокрую челюсть – и тварь взвыла, ослабила хватку, позволила Семёнычу перевернуться на живот, защитить горло… Арсений обернулся – но что он мог сделать! Там, впереди, было ещё страшнее…
- Дарья, в сторону! – орала Диана, пытаясь добраться до монстра через обширную спину женщины. Но та держала зверя, и хватка её – бывшей призёрши Беларуси по гребле – была смертельной…
Они ушли. Под утро. Валдай еле дышал. Окровавленный Арсений зализывал раны. Семёныч истекал кровью, его перевязывала измученная, дрожащая от нервного напряжения Диана. Ольга помогала Дарье. Дарье Михайловне было плохо… Ударные нагрузки остались в далёкой молодости, и теперь сердце мелко-мелко стучало, не в силах успокоится… Валидол не помогал. Глицерина ни у кого не было. Лысый снова отжил – теперь он ходил героем, но на него никто не обращал внимание. Молодой отделался легко: пару царапин. Всё же этот парень был прирождённым бойцом. А Серёге не повезло. Он всегда лез вперёд, хороший парень Серёга. Загрызли его. Вспороли живот. Мучался страшно, но такие раны… Такие раны сами по себе не заживают. Арсений откинул насквозь мокрую от крови ткань… И тут же закрыл снова. Белое лицо с огромными глазами молило, вопрошало.… И тогда подошёл Валдай, шепча что-то своё, тихонько присел около парня. Через минуту Сергей затих. Валдай быстро, как-то виновато вытер нож о край куртки и набросил на лицо лежащего чехол сидения. Вернувшись, он прошептал:
- Ему нэ больно было… Савсем чуть-чуть…
Арсений промолчал. Он отнёс окровавленное тело в самый конец салона и положил рядом с другими погибшими. Автобус-морг… Вот тебе и отпуск. Отдохнул, отвлёкся от работы, от бесконечных выстрелов, захватов, крови, необходимости просчитывать, выполнять, терпеть, принимать на себя… Устал. И, пожалуйста – сюрприз тебе, Сеня: из огня да в полымя. В Зону тебя, милого, определила судьба-злодейка. С двумя террористами и десятком перепуганных пассажиров, и делай – что хочешь! Нет, он может уйти сам. Он может выбраться - и сил, и умений хватит. Добыть себе оружие, забрать харч… Небольшой марш – бросок – и на Гомельщине. Сколько они успели проехать за этот несчастный час? Ну, двадцать километров. Ну, пусть тридцать. Где тут по лесу разгонишься-то! Три, пусть четыре часа хорошего марша. И – на родине… Там можно вызвать помощь, найти транспорт, людей… Дать координаты. Даже пусть так: поехать вместе с ними. Указать дорогу, помочь эвакуировать остальных…
Мысль захватывала. Тело болело, ныли искусанные руки, жгло разодранную голень – и очень хотелось поддаться, сделать именно так. Но он знал, что ничего из этого не выйдет. Да, для него не представляло труда выбраться. Физически он мог это сделать. В любой момент… Но… Но Арсений знал и другое. Он не может бросить этих людей. Нет у них этих четырёх часов. Не доживут они до помощи. Когда вернутся твари? Через час? Два? Через десять минут? Сколько их будет? То-то. А они вернутся…
- Никуда я не пойду. Не надо, Арсений… Пети нет, мне теперь торопится некуда. Вы лучше помощь приведите, хорошо? А ты, девочка – иди. Тебе нечего тут оставаться… Иди.
Дарья Михайловна дышала тяжело, искусанные руки лежали на груди, как будто успокаивая взбесившееся сердце. Страшную рану на груди кое-как перевязали, но кровь не останавливалась. Да, куда тут идти… Если вот теперь в больницу – так ещё может быть… Только где она, больница эта?
Диана рыдала в голос. Оцепеневшая от пережитого Женька жалась к матери… За окном серело. Нестерпимо хотелось в туалет…
К шести умер Семёныч. Тихо, незаметно умер. Видимо, так же тихо, как и жил. Арсений отнёс его назад, и, вернувшись, предложил:
- Значит, сделаем так… Кто идёт – собирайте харчи, вещи… Выходим теперь. Пока никого нет…
Алик, молчавший всё это время, не оборачиваясь, бросил:
- Есть.
- Не понял? – повернулся к нему Арсений.
Малой молча кивнул вправо. Арсений проследил за его взглядом, и глухое раздражение нахлынуло волной. Чёрт… Не везёт, так до конца. Легко они не отделаются… Там сидела тварь. Одна. Сразу заметить её было невозможно – она почти сливалась с корнями мёртвого дерева, под которым расположилась. Но сомнений не было – это было существо из тех, которые напали ночью. А они нападают стаями… Сторожит, скотина. Очень может быть, что едва они выйдут… А почему нет? Волки общаются между собой. И ночью сторожила их одна тварь. А потом появились остальные… И достать эту сволочь нельзя – далеко слишком. Если бы СВД, или хотя бы на «Обокан» оптику… Тут ведь наверняка надо.
