Константин Воронин - Действия с дробями (СИ)
На обратном пути к капсуле, нас нагнал отряд из полусотни всадников. Полста конных на шестерых пеших - это много. Хорошо хоть, что мы забрали из кургана всё оружие, что там было. Правда, Вика не захотела менять свой углепластиковый лук на древний лук степняка, но колчан с длинными боевыми стрелами прихватила. Этими стрелами она, в первую очередь, выбила своих конкурентов - четверых конных лучников. Строй конников чуть подрастянулся в атаке, кони у всех были разные. Первые уже достигли холма, до которого мы успели добежать, а последние ещё скакали по степи вдалеке.
Майору Гривцову на плечи ловко накинули аркан и, свалив с ног, поволокли в степь. Вика всадила стрелу под левую лопатку арканщика, а подскочившая Саблина перерубила ханской саблей волосяную верёвку аркана (кто бы сомневался, что саблю хана Сабля заберёт себе).
- Развязывайся сам,- крикнула Маша Гривцову, запрыгивая на невысокого, мохноногого конька, оставшегося без хозяина. На скаку она наклонилась с седла к земле и подхватила саблю, выпавшую из руки убитого арканщика. Пронзительно визжа, бросилась к группе конников, взбиравшихся на холм.
Лимонадный Джо, как всегда, спокойно и флегматично, но с завидной быстротой, метнул в налетающих степняков все четыре копья, что у него были. И ни разу не промахнулся. Последний, из убитых им, почти доскакал до Джо. Упал ему под ноги, пронзённый насквозь. Джо попытался вытащить копьё из его груди, а когда это не удалось, поднял копьё вместе с повисшим на нём трупом и снова метнул. Теперь на копье были нанизаны двое.
Слава Зенкович, увернувшись от удара саблей, схватил подскакавшего к нему за ногу и сдёрнул с седла. Силушкой Бог Славу не обидел. Ухватившись за ногу обеими руками, Слава сделал пару оборотов вокруг себя и швырнул кочевника далеко вперёд. Кони шарахнулись в стороны от летевшего на них странного "снаряда". Зенкович, отпрыгнув в сторону от острого наконечника, схватил копьё другого степняка за древко, тоже выдернул всадника из седла. Вывернув копьё, пригвоздил им врага к земле.
Появившегося передо мной всадника, я полоснул стальным острием копья по глазам, держа копьё за самый конец древка. Заорав, он бросил саблю и поводья, закрыв ладонями лицо. Конь умчал его куда-то в степь. Второго всадника я проткнул насквозь и поднял на копье в воздух. Неожиданно легко тело его соскользнуло по древку прямо мне на руки. Но он был ещё жив. Саблю уронил и теперь пытался укусить меня, щеря желтые крупные зубы. Отшвырнув его вместе с копьём, я подобрал с земли его саблю. Но, стоявшая за моей спиной Вика, больше не дала добраться до нас ни одному коннику. Одна стрела летела в воздухе, а вторая уже лежала на натянутой тетиве. Била или в глаз, или в открытый в крике рот. Если всадник был к Вике боком, стрела вонзалась в сонную артерию на шее. Если спиной - под левую лопатку. Ни одна стрела не прошла мимо цели. Конечно, лучший стрелок Базы использовала при стрельбе колдовские штучки. Но разве это важно? Важен конечный результат - промахов не было.
Визжащая Саблина, бросив поводья, держа в каждой руке по сабле, доскакала до врагов. Отбив одной саблей направленный на неё удар, она рубанула другой, распластав кочевника от плеча до паха. Две половинки трупа свалились по обе стороны коня. Следующего врага постигла та же участь. Затем и третьего. "Ай, шайтан!"- верещали кочевники. Лишь один раз допустила Маша ошибку, зарубив всадника, в шее у которого уже торчала Викина стрела.
И тут, прямо в грудь Маше полетело копьё. Остановившимся взором следила Маша за его полётом, представляя, как оно протыкает её насквозь. Пригнуться не успевала. И... В древко копья воткнулась стрела, откинув его на метр в сторону. Такому выстрелу позавидовал бы и сам Робин Гуд. Следующую стрелу Вика вогнала в глаз толстого степняка, занесшего второе копьё для броска.
Торжествующе заорав, Сабля совершила трюк, потрясший всех. На скаку она запрыгнула обеими ногами на хребет своего коня и, домчавшись до предводителя кочевников - здоровенный детина сидел на рослом, могучем коне, махнула обеими саблями круговым движением, навстречу друг другу. Одна сабля срезала голову, отлетевшую в сторону. Вторая перерезала всадника напополам, оставив в седле только ноги. Конёк Машин врезался в бок жеребца, с которого ещё не успели свалиться останки предводителя. Но Маши на коне уже не было. Сделав в воздухе кульбит, она приземлилась на ноги. При этом, в прыжке метнула саблю, вогнав её по самую рукоять в живот одного из кочевников. Пробежав несколько шагов после приземления, Маша на бегу подхватила с земли чью-то саблю, в придачу к ханской. Запрыгнула на коня, с которого только что сшибла стрелой кочевника Вика, и развернула коня хвостом к нам.
"Ай, шайтан!"- заверещали кочевники, разворачивая коней и пускаясь наутёк. Маша срубила влёт ещё одного, а за остальными не погналась. Десять половцев, или кипчаков, или хазар, или уйгуров, или монголов, кто их там разберёт, удирали во весь опор. Но Вика успела скинуть с коней ещё двоих. Восемь человек ускакали прочь.
Разгорячённая Маша подскакала к Вике, перегнулась с седла и звонко чмокнула её в губы.
- Спасибо, Виченька, я твоя должница.
- Да ну, после того, что ты проделала с их командиром...
- То их командир, а ты мне жизнь спасла.
- Вы обе нам всем жизнь спасли,- без эмоций, как всегда флегматично, резюмировал Лимонадный Джо.
- Да снимите вы с меня этот проклятый аркан,- взмолился майор Гривцов.
Усевшись на трофейных коней, мы вмиг домчались до оврага, где была спрятана хронокапсула. Поставили её на ровное место, затащили вовнутрь мешки с добычей из кургана. Маша, с сожалением, отбросила в сторону ханскую саблю - в капсулу металл нельзя. Перед тем, как войти в капсулу, я изрёк:
- Степняков было ровно пятьдесят человек. Восемь спаслись. Сорок два погибли. Девятерых убили четыре здоровенных мужика (пощадил самолюбие Гривцова), а тридцать три - на счету двух хрупких девушек.
- Какие это девушки? Это же черти,- возразил Лимонадный Джо.
- Мы не черти. Мы - ангелы. Ваши ангелы-хранители,- засмеялись Вика и Маша, довольные косвенными похвалами в свой адрес.
Отмечали успешное возвращение из рейда, как всегда, в "Виктори". Роби Свин, бывший сутенёр из этого бара, открыл своё питейное заведение и назвал его: "Спецназ". Надеялся, что спецназовцы повалят туда, принося, заодно, и редкости, добытые в экспедициях. Роби эти редкости охотно скупал. Но спецназ по-прежнему пировал в "Виктори". Уж Роби и бесплатную выпивку предлагал, и штат девочек подобрал - закачаешься. Однако, шла в бар Свина, в основном, простая пехота или охранники Базы. Зато в "Виктори" вечером яблоку негде упасть. Пришлось заказать столик на шестерых.
Вика и я пришли пораньше. Вике льстили те уважение и почёт, что мне оказывали в "Виктори" и персонал бара, и простые десантники, и спецназовцы.
- Все говорят, что ты - легенда десанта.
- Ай, пусть говорят. На каждый роток не накинешь платок.
- А мне приятно, что я - жена легенды.
- Ради твоей приятности, нехай будет так.
За нашим столиком уже сидела Саблина. Чуть смутившись, пояснила, что не любит опаздывать.
Едва мы сели, нас мгновенно обслужили.
- Люблю я бывать в "Виктори",- потягивая из бокала ледяную колу, сказала Вика,- всё-таки, можно сказать, я здесь родилась.
- Прямо в баре?!- Ахнула Маша.
- Нет, родилась-то я в обычном роддоме. А в этом баре первый раз встретились мои родители. И папа маму с первого взгляда полюбил. А ещё Серёжа к моему рождению руку приложил,- и Вика рассказала Маше историю замужества своей матери.
- Какая романтичная история,- восхитилась Маша,- значит, тебя назвали Викторией в честь этого бара?
- Ну, да.
- Здорово! Только по времени неувязка получается. Тебе сколько лет?
- Скоро будет девятнадцать.
- А Серёже где-то около тридцати. Это что же, он в одиннадцать лет майором был?
- Ему тридцать сейчас. А тогда ему было двадцать два года, и он был самым молодым майором во всех вооруженных силах.
- Но, получается, что ему сейчас должно быть...
- Это уже совсем другая история. История моего замужества,- и Вика рассказала Маше, как стала колдуньей.
- Да уж, просто сказка какая-то. Я думала, что в жизни так не бывает,- Маша была потрясена услышанным.
Но тут к столику подошёл Лимонадный Джо и тема разговора переменилась.
"Сама не знаю, чего это вдруг я с Саблей так разоткровенничалась",- позже призналась мне Вика.
Пришёл Слава Зенкович. Стол покрылся бутылками, бокалами, тарелками. Последним явился Гривцов. Его уже "штормило", то есть покачивало от выпитого ранее. Плюхнувшись на стул, он обвёл всех мутным взглядом.
- И чего смолкли все? Небось, обсуждали мою промашку? Ну, не мог я снять этот проклятый аркан! А вот, ты скажи мне, Сабля, как это у тебя получается разрубать человека напополам? Сила для этого нужна немалая, а у тебя ручки вон какие тоненькие. Или ты колдунья, как Ведьма?
![Борис Екимов - "Говори, мама, говори..."[рассказы]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
